Дамби - не гад!

- Тогда он станет первым министром магической Англии, которого будут судить за нарушение действующего законодательства! - заявила Боунс. - Вы что, уже забыли про пятый подпункт седьмого параграфа?

Несмотря на усталость, я разделял удивление женщины. Ведь, как говорил в прекрасной комедии солист группы 'Ленинград' по поводу строчки с матерным словом, ради нее все и писалось! Это раньше Министерство могло тянуть волынку годами, а то и вовсе 'временно' отменять своими циркулярами принятые Визенгамотом законы, но теперь лавочка прикрылась. Законопроект вступит в силу и будет выполняться всеми без исключения. Даже министром магии. А если Фадж окажется настолько недальновидным, что затянет с отменой указов, ограничивающих в правах представителей волшебных рас, населяющих территорию Магической Англии, то со временем непременно окажется на кресле с цепями и ответит по всей строгости закона.

- Конечно, не забыл, - стушевался мужик, коротко поздравил меня и поспешил покинуть помещение.

Следом за ним меня поздравили еще человек двадцать, надеясь на продолжение беседы в неформальной обстановке и не подозревая, что у меня были иные планы на вечер. Все, чего я сейчас хотел - поскорее вернуться в Хогвартс, к своей любимой кошечке, но вместо этого мне приходилось вымученно улыбаться, отвечать на глупые вопросы и туманно намекать на грядущие перспективы. Да уж, адская должность! Может, действительно подать в отставку? Эх, мечты, мечты...

Спустя невыносимо долгие четверть часа мне все же удалось вырваться из окружения, сославшись на школьные заботы. Но спокойно уйти не удалось. У лифтов меня поджидал Малфой с компанией. Чувствуя направленные на меня взгляды, я довольно улыбнулся, пожал блондину руку, поздравляя с победой, и вошел с ним в кабину. Крэбб и Гойл остались у дверей, отсекая прочую публику и подарив нам минуту уединения. Понимая, что впереди еще встреча с журналистами, я состряпал чары приватности и сразу заявил блондину:

- Писак берешь на себя ты! Я вброшу общие фразы и сойду со сцены, а ты останешься набирать очки в глазах общественности. Нелишним будет ввернуть что-то типа: 'Я осознал важность идей Дамблдора, на практике убедился в их дееспособности, а потому считаю, что они могут изменить наше общество к лучшему'. Остальное - на твое усмотрение. Вопросы?

- А по вам не скажешь, что вы удивлены результатами голосования, - криво усмехнулся Люциус.

Ну да, сорок шесть 'за' при всего трех 'против' - своеобразный рекорд столетия. А вот если сделали бы голосование закрытым, результаты были бы намного ниже. Я же четко видел, что многие колебались до последнего, и в итоге просто подчинились стадному инстинкту.

- Не волнуйся, я заметил, что все твои 'друзья' выступили единым фронтом. Даже не представляю, как тебе удалось их уговорить!

Блондин поморщился:

- На комплимент не похоже. Скорее на издевку.

- Так и есть, - подтвердил я. - Ты же не девушка, чтобы на комплименты напрашиваться. И не сопливый школьник, которому необходима похвала учителя за прекрасно выполненное домашнее задание. Лучше расскажи, как все восприняли исчезновение Метки?

- Многие обрадовались - все-таки нелегко жить в постоянном страхе. Некоторые расстроились и всеми силами пытаются выяснить причину такого события. Яксли и Макнейру я намекнул поискать ответ в книге Индольези. Думаю, их заинтересует описание функций древнеримского рабского клейма. Остальным пока не говорил ничего. Пусть дозреют.

- Хорошо. Но советую не затягивать. Сам понимаешь, лишившись надежды на возвращение старого хозяина, многие пожелают покинуть 'клуб по интересам', а мне бы не хотелось, чтобы буйные одиночки бросали тень на наши с тобой достижения. Не сумеешь стать лидером для преданных Лорду отщепенцев, сделай так, чтобы тебя и твоих людей с ними ничего не связывало.

- Ясно, - кивнул Люциус.

Тут двери лифта открылись, и мы попали под прицел многочисленных колдокамер. Журналисты, уже успев ознакомиться с итогами заседания, жаждали пообщаться с героями дня. Как и обещал, я выдал коротенькое заявление, похвалив коллег из Визенгамота за дальновидность, пообещав простым гражданам перемены, которые позволят нам догнать прочие цивилизованные страны, и бросил Малфоя на растерзание своре 'акул пера', пообещав, что тот ответит на все их вопросы. После чего аналогично сослался на занятость и направился к каминам. Некоторые особо непонятливые писаки кинулись следом, но ничего не добились, кроме вежливого: 'Простите, сейчас на комментарии у меня нет времени'.

Выбрав произвольный камин, я шагнул в него, надеясь поскорее добраться до кабинета. Мощный вихрь подхватил меня и швырнул в знакомую серую хмарь. Секунда стремительного полета... и я со всего размаху врезался в какую-то невидимую преграду. Удар был настолько сильным, что воздух со свистом покинул легкие. Ощутив резкий рывок, я понял, что меня тащит куда-то вбок. Кисть сжала волшебную палочку, но освободиться от невидимого захвата я не успел. Меня затянуло в зев какого-то камина. Приземлившись на пол залитой ослепительным светом комнаты, я устоял на ногах и даже попытался выдать защитное заклинание, но в следующий миг получил мощный удар по затылку, погасивший сознание.

Глава 36

Пробуждение было тяжелым и малоприятным. Голова раскалывалась от боли, затылок саднило, мысли ворочались с трудом. Потянувшись к Фоуксу, я обнаружил, что связь заблокирована. Надежда на лучшее испарилась, подобно росе на солнце. Все-таки это - не случайный сбой в транспортной сети, а именно похищение. Уверен, домовиков звать также бессмысленно. Они просто не услышат меня. Но кому по силам заглушить связь с фамильяром? На ум приходят только гоблины. Неужели, Твердоглав решил взять реванш?

Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на столе в каком-то помещении, очень напоминающем средневековую камеру пыток. На стенах, сложенных из грубых каменных блоков, были развешаны устрашающего вида железки, ржавые цепи, ошейники с шипами вовнутрь, краем глаза я даже заметил знаменитое 'кресло допроса', рядом с которым стояла дыба-подвес. Окружающий сумрак с трудом разгонял одинокий магический светильник.

Попробовав пошевелиться, я выяснил сразу две вещи. Во-первых, неизвестные похитители крепко связали меня толстыми веревками явно магического происхождения. Во-вторых, они не поленились, предварительно избавив своего пленника от одежды.

- Очнулся! - констатировал знакомый голос.

Повернув голову в попытке изобразить сову, я обнаружил сидевшего в дальнем углу волшебника с искусственным глазом и возмутился:

- Аластор?! Какого пикси ты вытворяешь?!

Грюм поднялся с табуретки, неспешно подошел к столу, наклонился над моим лицом и довольно произнес:

- О, ничего особенного! Я лишь поймал самозванца, укравшего личность Альбуса Дамблдора.

- Самозванца? - выдохнул я, продолжая изображать удивление. - Аластор, ты пьян? Или снова экспериментировал с расширяющими сознание препаратами?

Повращав немного глазом-артефактом, что смотрелось довольно мерзко, мракоборец спокойно заявил:

- Первая стадия принятия неизбежного - отрицание. Хочешь порадовать меня и последовательно продемонстрировать их все?

Наградив калеку возмущенным взглядом, я недовольно сказал:

- Ладно, если ты этого хочешь... Желтый таракан забыл поздравить ласточку с Рождеством. Доволен?

Грюм ухмыльнулся:

- Неужели ты думаешь, что старый пароль может что-либо доказать? Я давно понял, что у тебя хватило времени основательно покопаться в голове настоящего Альбуса. Отзывы, коды, условные сигналы - даже сопливому новобранцу ясно, что эта информация извлекается в первую очередь. И ты с этим справился прекрасно.

- Аластор, не дури! Твои домыслы...

Я не закончил фразу, получив жестокий удар по уху, от которого в голове взорвался фейерверк. От боли на глазах выступили слезы, а мракоборец тем временем спокойно продолжил: