Страница 6 из 29
Я ответил: «Вы собираетесь покончить с собой, и я не думаю, что мы снова встретимся, поэтому я прощаюсь с вами. Но что это вы несете с собой?» У него был с собой пакет с едой.
Я спросил: «Куда же вы несете эту снедь?»
Он сказал: «Вы же знаете эти индийские поезда — иногда они опаздывают на десять-двенадцать часов. А я совершенно не выношу голода. Я лягу на рельсы и буду ждать поезд. Если он придет — хорошо; если же нет, у меня будет с собой еда».
Я сказал: «Вы же умный и интеллигентный человек — всякий, посмотрев на вас, подумает, что вы отправляетесь на пикник».
А когда он ушел, появилась его жена. Она спросила: «Он ушел?»
Я сказал: «Ушел».
Она сказал: «Он скоро вернется. Этот идиот... всякий раз,, когда он хочет отправиться на пикник... Но он такой скряга, что даже меня не хочет брать с собой, поэтому он говорит, что уходит, чтобы покончить с собой. Должно быть, он сейчас сидит неподалеку от железнодорожной станции и ест. Вы можете пойти и убедиться в этом прямо сейчас».
Железнодорожная станция находилась не очень далеко, поэтому я пошел туда и увидел его. Он наслаждался бенгальскими сластями и другими закусками.
Я сказал: «Чаттарджи, поезд стоит на платформе. Оставьте вашу еду, бегите! Скорее ложитесь перед поездом!»
Он сказал: «Слишком поздно. Во-первых, я должен доесть все, что принес с собой: так что сегодня я уже не успею. Ведь поезд останавливается на этой станции только один раз в сутки», — то была небольшая станция и поезд приходил туда только раз в сутки ради университета, так как университет находился за пределами города. Итак, он сказал: «На сегодня все кончено».
Но я сказал: «Вы же говорили, что будете ждать прихода поезда. А сейчас еще не время ужина, сейчас всего лишь три часа дня».
Он сказал: «Когда под рукой такие сласти, удержаться нельзя. А сейчас я пойду домой вместе с вами».
Есть люди, которые хотели бы стать санньясинами, которые хотели бы стать учениками. Но это может быть просто эмоциональным, сентиментальным, временным явлением — желание пришло и через две минуты исчезло.
У них есть потенциал, но их время еще не пришло.
Даже если они принимают санньясу, даже если они становятся учениками — поскольку ни один учитель не бывает настолько жестоким, чтобы сказать «нет» кому-то, кто хочет стать учеником, — они предадут его. Рано или поздно они уйдут, так как это не было нечто очень глубокое, исходящее из самого их сердца. Это было нечто весьма поверхностное, нечто настолько поверхностное, что если бы они подождали несколько минут, они бы передумали.
Это было от ума, а ум никогда не бывает стабильным, он постоянно меняется.
Вы не можете удерживать одну мысль в уме даже несколько секунд. Как-нибудь попробуйте: только одна мысль и вы пытаетесь удерживать ее — вы будете удивлены, что не больше, чем через тридцать секунд вы забудете о ней и ум уйдет куда-то еще. А затем вы внезапно вспомните, что пытались придерживаться одной мысли и могли удерживать ее всего лишь тридцать секунд.
Гурджиев обычно давал это задание каждому, кто приходил к нему, чтобы стать учеником. Он давал человеку свои собственные карманные часы и говорил: «Держите часы перед собой, следите за секундной стрелкой и выберите любое слово — например, ваше имя. Просто удерживайте это имя в вашем уме, а затем скажите мне, как долго вам удавалось удерживать его», — пятнадцать секунд, тридцать секунд, самое большее — сорок секунд, даже одну полную минуту никто не мог удержать одну мысль.
Ум пребывает в постоянном изменении.
Поэтому те, кто желает стать учеником по каким-то соображениям ума, не останутся с учителем. Нет никакой нужды говорить им «нет», они уйдут сами.
Но учитель прекрасно знает, когда приходит кто-то с побуждением, исходящим из самого сердца, с таким побуждением, что он может поставить на карту всю свою жизнь, но не повернет назад. Только эти немногие люди достигают самореализации.
Потенциал есть у каждого, но не каждый является созревшим в этот момент — возможно, когда-нибудь в другое время, в какой-нибудь другой жизни, с каким-то другим учителем.
Но в жизни каждого наступит такой день, который станет поворотной точкой, поворотом на сто восемьдесят градусов, и тогда ученичество будет прекрасным ростом.
Тогда вся энергия будет двигаться в одном направлении, с одним устремлением, без всяких отклонений. Тогда расстояние до цели будет уменьшаться.
Чем более интенсивным будет ваше побуждение, тем меньше будет расстояние. Если ваше устремление будет тотальным, то расстояния вообще не будет.
Тогда вам не надо будет идти к цели, цель сама придет к вам.
Беседа 2
Сама по себе невинность является светом
4 октября 1986 г., Бомбей
Возлюбленный Бхагаван,
у меня есть вопросы, но они никогда не бывают завершенными, и я не знаю, как спрашивать.
Ни один вопрос никогда не бывает завершенным, ибо завершенность вопроса будет означать, что он заключает в себе ответ.
Вопрос по самой своей природе является незавершенным. Это — желание, стремление, поиск, так как нечто нуждается в завершении.
Это часть человеческого сознания, которая требует завершения. Оставьте что-либо незавершенным — и это становится наваждением; завершите это — и вы свободны от него. Завершение приносит свободу.
Следовательно, не только твои вопросы являются незавершенными. Ты более бдителен, раз увидел незавершенность каждого вопроса.
Во-вторых, ты не знаешь, что спрашивать. Никто не знает. Все наши вопросы происходят из нашего невежества, из нашего бессознательного, из нашей темной души.
Никто не знает точно, каков его вопрос, что надо спросить, — ибо как только вы узнаете, каков ваш вопрос, вы сразу же обнаружите ответ внутри себя.
Быть абсолютно уверенным в вопросе — значит, что ответ не очень далеко. Он очень близко, так как уверенность приходит из ответа, а не из вопроса.
Но все же человек должен спрашивать.
Хотя все вопросы являются незавершенными и вы не знаете, что спрашивать, все же человек должен спрашивать, потому что человек не может оставаться безмолвным. Можно и не спрашивать, — но это не означает, что у вас нет вопросов; это просто означает, что вы не выпускаете их наружу. Возможно, вы боитесь разоблачения, так как каждый вопрос будет указывать на ваше невежество.
Есть миллионы людей, которые никогда не задают вопросов по той простой причине, что молчаливый человек, по крайней мере, кажется мудрым. Задать вопрос — значит показать свои раны, показать все темные пятна в своем существе. Для этого требуется мужество.
Во-вторых, есть вопросы, которые исходят не из вашего невежества, а из заимствованного знания, — это наихудшие вопросы, какие только могут быть.
Вопрос, который исходит из невежества, невинен, обладает чистотой. Это незагрязненный, неизвращенный вопрос; он показывает ваше мужество, ваше доверие.
Но бывают вопросы, которые исходят из заимствованного вами знания. Вы много слышали, вы много читали, вы получали информацию от родителей, школьных учителей, священников, политиков, всевозможных демагогов, всевозможных претендентов на знание — и вы собирали весь их мусор.
Пурна прислал мне прекрасный подарок: очень красивую, художественно исполненную корзинку для ненужных бумаг с запиской: «Бхагаван, если Вы считаете, что мои вопросы — просто мусор, бросайте их в эту корзинку. Вы можете не отвечать на них».
Вопросы, исходящие из знания, — мусор.
Вы ничего не знаете о Боге, вселенной; вы ничего не знаете о душе, перевоплощении, будущих жизнях, прошлых жизнях. Все, что вы знаете, — это просто слухи. Люди вокруг вас болтают, а вы собираете всевозможную информацию, которая кажется вам важной. Почему же она кажется важной? Она кажется важной потому, что она прикрывает ваше невежество. Она помогает вам чувствовать себя так, как будто вы знаете. Но помните, что это очень большое «как будто». Вы не знаете, это только «как будто».