Пророчество Сингамара

За миг до удара люди успели разглядеть очертания серокожих. Их было много… Очень много. Гул и топот, смешиваясь с ревом десятков глоток, создавали впечатление, что орки повсюду. Десятки угольно черных силуэтов маячили в темноте, неминуемо приближаясь.

Лучники открыли огонь по готовности, поджигать стрелы не было времени, поэтому смерть настигала орков неожиданно. То и дело, из темноты раздавались крики или рев.

В круг света ступили первые воины Тириза, Снатог выругался, перекрывая шум в пещере. На людей двигалось около сотни серокожих в тяжелых доспехах. Воин уже давно выбросил свой щит и держал в обеих руках по тяжелому мечу.

Глядя на орков, Пронт изумился, как лучники умудрялись убивать стрелами этих железных тварей. Тела орков были закованы в почти беспросветный слой металла. Крепкие шлемы, кольчужные плащи до колен. Это будет не так уж просто.

Принц, выхватив левой рукой короткий клинок, покрепче перехватил правой свой тяжелый зазубренный меч. Сделав пару взмахов мечами, парень стал поигрывать ими, примериваясь к набегающей толпе.

Армия серокожих подошла вплотную. Они больше не бежали, а шли вперед, выровняв строй. Вооруженные зловеще поблескивающими мечами и большими круглыми щитами. Огромные, закованные в железо, они надвигались на людей, как огромный корабль на шлюпку, готовые смять и разрушить. Внезапно стена из орочьих трупов вспыхнула, поделив пещеру огромным частоколом из языков пламени. Орки на мгновение остановились, затем, прикрывшись щитами, стали осторожно приближаться. Лучники продолжали стрелять почти наугад сквозь стену пламени. Стрелы все еще чудесным образом приносили мертвые плоды.

Юнора, по чьей вине загорелись серокожие тела, размахивала руками, вычерчивая в воздухе непонятные знаки, внезапно она подпрыгнула в сторону огня и сделала толкающее движение руками. Тела взметнулись вверх, накрывая армию орков огненным градом. Раздались вопли обезумевших от боли и жара орков. Это дало лишь секундное замешательство серокожих. Обезумевшие орки разом сорвались на людей, мечники едва успели выставить щиты, когда таран из десятков железных тел ворвался в строй.

Снатог обрубил руки первому подбежавшему орку, сразу окрасившись в черное. Парировал атаку второго левой рукой, а правой рубанул того по животу. Но меч только коротко звякнул, напоровшись на броню нападавшего. Еще раз оттолкнув меч врага, Снатог ткнул своим в щель между кольчугой и шлемом. Брызнула темная кровь. Из-под шлема раздался хрип, и орк осел на пол. Снатог почти вскрикнул от восторга, но еще десяток таких же воинов закрыл ему обзор.

Юнора уверенно вышла к передним рядам, камень девушки блестел зеленым, а глаза светились желтым. Зная, что это может означать, Снатог только успел рявкнуть. – В сторону!!!

Люди послушно бросились врассыпную, давая путь волшебнице, по рукам которой побежали пламенные жилки. В образовавшуюся брешь ворвались орки, послышались довольные выкрики. Тогда орку, бежавшему первым, в грудь ударил огненный шар. Тихий хлопок и тело орка безжизненным мешком отлетело под ноги остальным оркам. Они не успели опомниться, когда, один за другим, в них стали с тихими хлопками врезаться сгустки пламени размером с голову.

Камень на шее девушки, словно раскаляясь, медленно желтел, затем начал наливаться красным, словно напитываясь кровью. Опомнившись, Юнора опустила посох к земле, начертив знак, и толкнула им воздух. Волна силы ударила в изрядно поредевшие ряды орков.

Мгновенно в ее руке оказался кинжал, и девушка, бросив горделивый взгляд на Снатога, встала в позу, готовая принять бой. Снатог коротко ухмыльнулся и рванулся дальше крошить железных врагов. Вновь засвистели стрелы, орки не решались приблизиться к волшебнице. Вместо этого воины Хотии выступили им навстречу, ровными рядами надвигаясь на серокожих. В глазах людей блестела ярость, они выглядели еще страшнее орков в залитых кровью доспехах. Сквозь грязь и кровь даже в темноте было видно ярко выделяющийся на щитах меч острием книзу – герб войска Хотии.

Свет от белого шара начал слабеть, и люди, не дожидаясь наступления темноты, ринулись на врага. Снова пещеру озарил лязг оружия и доспехов. На месте, где недавно горела стена из тел, была навалена новая куча убитых, которая росла с каждой секундой.

Юнора мельком взглянула на камень на своей шее, он наливался багровым светом. Силы были на исходе, это девушка чувствовала и без камней. Колдовать дальше было рискованно, никто не обрадуется, если волшебница рухнет от бессилия посреди сражения. Она повела рукой в сторону сражения, медленно опуская ее вниз. Шар из-под потолка последовал за ее движением. Постепенно набирая скорость, он начал падать в сторону серокожих.

В маленьких глазах орков заблестела паника, они стали в страхе метаться по пещере в поисках спасения. Но шар уже ворвался в их ряды, разливаясь по пещере огненным потоком. Светящейся волной смерти он проглатывал тела орков, испепеляя их за мгновения. Несколько секунд пещеру наполняли жуткие, душераздирающие вопли агонии.

Затем наступила тишина. Было слышен лишь топот убегающих остатков серокожих и треск догорающих тел. Воздух был пропитан гарью, дышать было практически невозможно. Откуда-то из темноты послышался голос Пронта:

– Я так понимаю, что отдать приказ о сборе стрел теперь бессмысленно?

Секунда мертвой тишины, затем зал оглушил рев сотни глоток и звон мечей о щиты. Это была первая победа в развязанной Тиризом войне.

Пронт шел по линии сражения, освещая темноту пещеры слабым светом факела. Снатога нигде не было слышно. Пронт водил факелом из стороны в сторону, вглядываясь в лица погибших. Среди них было много людей, что тисками сдавливало сердце Пронта. Столько смертей он не видел еще никогда. А ведь отделались они еще очень легко. Он осознавал, что эта победа далась людям лишь благодаря Юноре. Но далеко не всегда в их рядах будут столь сильные маги, как Юнора. Сколько погибших будет тогда?

Когда Пронт начал беспокоиться, что Снатог попал под огненную магию Юноры, впереди что-то блеснуло, отражая свет факела. Это был блеск яркого доспеха Снатога, который тот выковал для себя сам.

Доспех и впрямь был очень ярким, позолоченный нагрудник, с инкрустированными в него разноцветными камнями, он напоминал радугу на фоне Светила. Пронт нередко подшучивал над Снатогом, что тот наряжается, как девка перед женитьбой. Но, опять же, доспех не раз проявлял себя с лучшей стороны, когда капитан выбирался на охоту. Следы от зубов диких зверей едва виднелись на позолоте. Хотя в другое они бы попросту разорвали человеческую плоть.

Пронт подскочил к капитану, безуспешно пытаясь растрясти его. Затем взгляд принца скользнул вниз. Нога Снатога была распорота вдоль бедра. Вокруг была лужа алой крови, что продолжала сочиться из пореза.

Принц сел перед Снатогом на колени и вынул из заплечной сумки рулон тонкой ткани и небольшую склянку. Обильно намазав белесую гущу вокруг пореза, Пронт плотно обмотал ногу Снатога полосками ткани. Он истратил большую часть рулона, пока кровь не перестала проступать на ткани. Но приходить в сознание Снатог не спешил – слишком много крови он успел потерять. Единственное, что теперь мог сделать Пронт, это перекинуть тело друга через свое плечо и тащить к остальным. В доспехах капитан весил как два человека. Поэтому изнуренный битвой принц смог протащить его всего пару шагов, после чего его ноги подкосились, и он рухнул на пол. На помощь к нему тут же подбежали два воина, и, перехватив тело Снатога под плечи, потащили в наспех сооруженный лагерь.

Пронту также помогли встать, на что тот благодарно кивнул, но в лагерь пошел самостоятельно. В лагере знахари наспех перевязывали раненых и накладывали шины на перебитые конечности. Пронт чувствовал в себе еще достаточно силы, потому позволил себе перевязать лично нескольких из воинов. К сожалению, тех, кто умер, было уже не вернуть. Амазира исчерпала весь свой магический запас.

Юнора проводила перекличку среди воинов. Душу Пронта пронзали ледяные иголки каждый раз, когда на оклик волшебнице отвечала тишина. А она ведь предупреждала не ввязываться в сражение…