Страница 3 из 42
– У вас, Виктор Васильевич, всегда виноват кто угодно, но только не вы, – вновь повернулся к тренеру лицом судья. – Вы команду свою лучше тренируйте, тогда не вничью играть будете, а побеждать. Да еще с таким счетом, что никакие судейские ошибки на эту победу повлиять не смогут.
– Все равно я вынужден записать в протоколе свое несогласие с вашими действиями, – объявил Тихонов.
– Сколько угодно, – и по губам судьи пробежала откровенная усмешка.
В это время в программе «Время» дошли до спортивных новостей. Диктор сообщил о результатах сегодняшних игр в хоккейном первенстве и особое внимание уделил игре ЦСКА со «Спартаком» в Лужниках.
– Армейцы выиграли со счетом 6:3 и упрочили свое лидирующее положение в турнирной таблице, – вещал диктор. – Однако на матче произошел неприятный инцидент, который омрачил болельщикам радость от просмотра этого увлекательного поединка. Игрок ЦСКА Борис Александров опасно атаковал спартаковца Валентина Гуреева, который получил тяжелую травму и был отправлен в больницу. Этот случай лишний раз показал, что в нашем хоккее еще не все обстоит благополучно. Грязная игра, которая присуща канадскому хоккею, не имеет права проникать на наши ледовые арены. Этот инцидент лишний раз доказал, что нашему хоккейному руководству предстоит сделать серьезные выводы с тем, чтобы подобные инциденты больше у нас не повторялись.
– Видите, Виктор Васильевич, о чем должна болеть у нас голова в первую очередь: о том, чтобы к нам не проник грязный хоккей, – вновь обратился к тренеру инспектор.
– А мне кажется, ваша голова должна больше болеть о другом – о том, как не допустить грязное судейство, – ответил Тихонов и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
На армейской базе шло собрание команды, посвященное вчерашнему инциденту во время матча против «Спартака». В комнате собраний на третьем этаже трехэтажного корпуса базы собралось руководство клуба, игроки, а также гости – представитель Спорткомитета, журналист газеты «Советский спорт». Был здесь и сам виновник произошедшего – Борис Александров, который сидел в гордом одиночестве – в углу, рядом с трибуной, на которую мог взойти любой из желающих.
После того, как комсорг команды Виктор Жлуктов открыл собрание, к трибуне, слегка прихрамывая вышел патриарх команды – тренер Анатолий Тарасов. Видимо, выходя первым, он решил задать тон всему собранию. А начал свое выступление патриарх с экскурса в прошлое:
– Летом 1973 года Анатолий Васильевич Фирсов пришел ко мне и рассказал, что видел в Усть-Каменогорске игрока с отличными задатками: жажда игры, азарт, самоотдача, дерзкая и необычная обводка. Звали этого юного самородка Боря Александров. Я попросил пригласить его в Москву, чтобы лично посмотреть на него в игре. Посмотрел – и поразился. В чем была сила у этого парня? У него были три скорости: взрыв – маневр – сообразительность. Я не много видел хоккеистов, равных Борису по дарованию. Поэтому я стал просить его родителей, чтобы они отпустили сына в Москву. Они согласились, хотя Боре не было 18 лет, его даже не могли призвать в армию. Так Александров оказался в ЦСКА. И вскоре его талант заиграл всеми гранями. Он был очень невыгодным противником в игре, особенно для канадцев. Вспомните, как он играл против клубов НХЛ в новогоднем турне ЦСКА 1975–1976 годов! В Нью-Йорке, в Бостоне, в Монреале – как играл! Заиграла их тройка, где справа – Викулов, а в центре – Жлуктов, Борькин одногодок. Наконец, в Инсбруке Борис становится олимпийским чемпионом. Я тогда назвал Бориса «фейерверком», вкладывая в это слово только хорошее. Но у этого слова, как известно, есть и другое значение. К сожалению, в случае с Александровым оно подтвердилось. Ведь что такое фейерверк? Взрыв, красота – пш-ш-ш… И нет ничего!
Свою речь Тарасов произносил, глядя в зал, в лица собравшихся. Но затем он повернулся к Александрову и обратился непосредственно к нему:
– У тебя, Борис, постоянно проявлялись черты эгоизма – и житейского, и игрового, ибо и то, и другое всегда перекликается. Ты думал прожить жизнь один, не хотел делить славу с другими. Ты не замечал большой дружбы, которая многие годы связывает Петрова, Михайлова и Харламова, помогает им с честью выходить из самых суровых испытаний. Ты не смог оценить дружбы Анатолия Фирсова, который рекомендовал тебя в ЦСКА, и дружбы твоего замечательного партнера по тройке Владимира Викулова, который от всей души хотел помочь тебе стать выдающимся хоккеистом. И поэтому в трудную минуту у тебя не оказалось настоящего друга… Ты не научился уважать старших, поэтому стал неприятен даже тем ветеранам ЦСКА, которые на редкость доброжелательно относятся к людям. Ты оказался эгоистом. И этот эгоизм губит в тебе спортсмена. Задумайся об этом, пока не поздно.
Борис сидел дома и читал книгу, когда в квартиру внезапно вбежал отец и бросился к секретеру, где у него были сложены вырезки из газет, в которых упоминалось имя его сына – талантливого игрока усть-каменогорского «Торпедо». Отец лихорадочно стал перебирать заметки, складывая их в две разные стопки. Видимо, в одну он отбирал публикации, где о его сыне говорилось подробно, в другую – где только вскользь.
– Ты что делаешь, батя? – поднимая голову от книги, спросил Борис.
– Не видишь, заметки про тебя отбираю, – последовал ответ.
– Зачем? – продолжал допытываться сын.
– А ты разве не слышал, что к нам во Дворец спорта приехали хоккеисты ЦСКА во главе с Фирсовым? Вот хочу им показать заметки про тебя – должны же тобой когда-нибудь и в Москве заинтересоваться.
– Ты же меня уже в Ригу сосватал, – напомнил сын отцу недавнюю историю.
Месяц назад их «Торпедо» играло очередной матч первой лиги против рижского «Динамо». И Александров-старший перед игрой подошел к тренеру рижан Виктору Тихонаву и спросил: как, мол, его сын играет, вам нравится? Тренер ответил прямо: парень очень перспективный.
– Тогда возьмите его к себе, – предложил отец.
Тихонов не ожидал такой наглости и хотел было уйти от прямого ответа. Но затем, подумав, сказал:
– Хорошо, пусть приезжает ко мне в Ригу – мы его в деле посмотрим.
И вот теперь Александров-старший загорелся новой идеей – сосватать отпрыска в ЦСКА. Честно сказав при этом сыну:
– Все-таки Москва это не Рига – если туда попадешь, можно потом и на сборную нацелится. Но для этого тебя представить надо во всей твоей красе. Вот я и подумал – пусть почитают, что о тебе наши местные газеты пишут.
Выслушав отца, Борис захлопнул книгу, бросил ее на подоконник и подошел к родителю. Отодвинув его плечом от секретера, он сгреб все заметки в одну кучу и положил их обратно в папку. После чего закрыл дверцу секретера.
– Ты чего это, сынок? Я же как лучше хочу, – удивился отец.
– Батя, ничего никуда носить не надо. Захотят, сами заметят.
После Тарасова к трибуне вышел один из игроков. Как эстафетную палочку, он подхватил тему, прозвучавшую в последних словах Тарасова:
– Александров, еще выступая за команду Усть-Каменогорска, страдал зазнайством. Не избавился он от этого и в нашей команде. Например, на замечания своих старших товарищей он может процедить сквозь зубы: «Не учи ученого». Ему постоянно приходится делать замечания, чтобы он спустился с небес на землю. После серьезных разговоров он мог на некоторое время сдерживаться, но потом снова возникали рецидивы. Ни один советский спортсмен не может так поступать, как поступил Александров. Стыдно здесь сидеть всему руководству клуба и краснеть за твои действия, Борис.
Еще один игрок команды вспомнил историю двухгодичной давности, связанную с именем другого армейца – Валерия Харламова:
– В матче против Воскресенского «Химика» Валерий нарушил правила – ударил кулаком по лицу Владимира Смагина, с которым он когда-то играл в команде «Звезда» из Чебаркуля. Сделано это было не со зла, а в пылу борьбы. Но как же переживал тот инцидент наш товарищ! Уже на следующий день он бросился разыскивать Смагина, чтобы принести ему свои извинения. Он потратил на его поиски почти целый день, поскольку тот только что переехал в новый район в Люберцах и его адреса еще не было в Мосгорсправке. А когда Валерий нашел-таки нужный дом, оказалось, что Смагин сидит на хоккее в Лужниках. Валерий бросился туда, но опоздал – матч уже закончился. И только поздно вечером, узнав от жены, что его ищет сам Валерий Харламов, Смагин позвонил ему домой по телефону. И наш товарищ извинился перед ним за свой проступок. Вот что значит человеческое благородство и хоккейное товарищество! А ты, Борис, вчера после игры даже не пришел в раздевалку «Спартака», чтобы поинтересоваться здоровьем человека, с которым ты так жестоко обошелся. А ведь он не только твой старший товарищ, он твой земляк – Гуреев чуть раньше тебя два года играл за усть-каменогорское «Торпедо». Как же так можно, Борис?!