Страница 44 из 63
Им оставалось совсем чуть-чуть, чтобы добраться до нужно точки и заложить заряд, когда прогремел страшной силы взрыв. Наткнулись ли они на мину заложенную коварными русскими на их пути или шальная пуля попала в находившийся у них заряд, так и осталось тайной. В одно мгновение шесть героев саперов отправились в Валгаллу пировать в светлых чертогах Одина, но этим потери славных тевтонов не ограничились.
Строя свои укрепления, хитрые азиаты создали массу подлых ловушек, в которую попал взвод лейтенанта Шомбле. Укрывшись в небольшой низине, они чувствовали себя в относительной безопасности от вражеских пуль, но не смогли уберечься от лавины камней, щебня и песка, что обрушился на них после взрыва.
Все это произошло так стремительно и неожиданно, что двадцать три солдата угодившие под этот смертельный обвал так ничего и не поняли. Напрасно оставшиеся в живых шестеро солдат и командир пытались спасти своих товарищей, принявшись голыми руками разгребать этот ужасный завал. Все кого они смогли извлечь, не подавали признаков жизни, а о судьбе тех, кто находился в самом низу, можно было только с содроганием догадываться.
Когда пришло осознание бессмысленности своих действий у солдат шок. От горя, что свалилось на их головы, они принялись кататься по земле и громко кричать. Некоторые бились об неё головами, другие в кровь расцарапывали себе лица, а лейтенант Шомбле, не в силах пережить случившееся, застрелился. Его примеру хотел последовать и командир роты капитан Ходим, но унтер-офицер Фитц сумел удержать его от такого поступка.
Стоит ли говорить, что атака на форт 'Максим Горький' в этот не удалась, ровно как и на все другие укрепления противника. Уж слишком много оказалось мин на пути наступающей пехоты, неподавленных огневых точек и гаубичных батарей, чей огонь серьезно опустошил ряды немецкой пехоты, потерявшей только ранеными свыше шестисот человек.
В этот день, генерал Манштейн мог с чистой совестью сказать себе те же слова о плохом вскрытии оборонительных рубежей противника, которые несколькими днями ранее он сказал Фреттер-Пико. Но естественно, командующий об этом скромно промолчал и с удвоенной энергией стал разрабатывать план новой атаки.
Вопреки ожиданиям, успешное отражение атаки противника не принес большой радости в штаб обороны Севастополя. Вместо этого произошел серьезный разлад между генералом Петровым и командующим фронтом. Генерал Рокоссовский совершено не разделял мажорного настроения командующего СОР и причиной этого были не расход снарядов и многочисленные потери гарнизона от огня противника с земли и воздуха. Два генерала разошлись во взглядах на тактику и стратегию защиты крепости.
- Если вы считаете, что отбившись сегодня от Манштейна, вы заставите его отойти от стен Севастополя, как это было в декабре месяце, то вы глубоко ошибаетесь Иван Ефимович. Вся тактика противника говорит о том, что на этот раз Манштейн будет биться до конца. Не надо надеяться, что измотав его войска на первой линии обороны, мы сможем сбить его наступательный темп. Наш противник подобен бульдогу и просто так не разожмет свои зубы.
- Никто так не считает, Константин Константинович - начал оправдываться Петров, но Рокоссовский его опередил.
- Но продолжаете отказываться от активных боевых действий, аргументируя это нехваткой снарядов и людей. Не так ли?
- А разве нет? - вопросом на вопрос ответил командующему генерал. - Сегодня немцы потопили сейнер и сторожевик везших нам боеприпасы и сбили один из транспортных самолетов, а что будет завтра неизвестно. Может дойти до того, что пополнения и боеприпасы нам будут отправлять подлодками!
- Вопрос не в разумной экономии людей и средств, а в их правильном использовании. Если руководствоваться только тем, что отбили атаку и хорошо, сидим, ждем другой, то этот путь неизменно приведет к поражению.
- Почему? Чем он плох и опасен? Временной пассивностью, но извините, у нас нет сил и средств для разгрома противника и снятия блокады с крепости - не согласился с Рокоссовским Петров.
- В том, что отдаете инициативу в руки противника. Отражение штурма сегодня не означает, что он будет удачно отбит и завтра, нужно быть готовым к активному противодействию.
- А мы готовы к такому противодействию, на любом участке обороны - уверенно поддержал генерала начштаб, решительно подставив свое плечо в трудном для него споре.
- Готовы? - усомнился в его словах Рокоссовский, - хорошо скажите, чтобы вы делали, если бы немцы захватили 365 батарею?
- Подтянули бы резервы и попытались отбить её, - не задумываясь, ответил начштаба и теперь ему поддержал Петров.
- Да, так бы и сделали. Резервы есть, наверняка бы отбили.
- А если не отбили бы? А если к этому времени немцы организовали бы свой контрудар, и вам просто не хватит сил выбить противника. Подтянете новые резервы и повторите попытку, а если не сможете, то попытаетесь создать новый участок обороны. Так? - требовательно спросил начштаба командующий.
- Примерно, так - выдавил из себя тот и сразу добавил, - не оголять же ради этого всю оборону.
- Так вы дорогой мой и 30 батарею отдадите противнику, Шишкова батарею, Сухарную балку, а вместе с ними и всю Северную сторону. И все по объективным причинам, в виду численного превосходства противника - командующий говорил спокойным ровным голосом, но в нем отчетливо сквозил холодок неприязни.
- А чтобы вы сделали бы, товарищ командующий - поинтересовался у него генерал Петров.
- В первую очередь бы попытался не допустить захвата её противником, а если бы это случилось, то попытался бы отбить, но, - генерал сделал короткую паузу и продолжил, - не стал тратить время на подтягивание резервов из тыла и ударил заранее собранными для контратаки силами.
- Но как вы угадаете, где и когда нужно собирать резервы - оживший было начштаба, позволил, себе слегка улыбнуться, но Рокоссовский моментально стер её с его лица.
- А разве вам непонятно это по действиям противника? - осведомился командующий. - Лично мне действия Манштейна просты и понятны. Массированным ударом через участок 365 и 30 батареи он намерен прорваться к Сухарной балке, а затем выйти к Северной бухте. После чего полностью уничтожив войска 4 сектора и освободившимися войсками, ударит в тыл 3,2 и 1 сектору нашей обороны, переправив их через северную бухту.
- Но это невозможно! - в один голос воскликнул Петров и начштаба.
- Для кого? Для вас или для Манштейна? Своим прорывом через танковый ров Ак-Монайских укреплений, он наглядно показал, что любит бить там, где его не ждут и считают подобные действия невозможными. Этот отличительный стиль Манштейна очень хорошо виден при захвате мостов через Двину, прорыва в Крым и в его недавних действиях под Керчью.
Генерал Петров на несколько секунд застыл возле карты крепостных укреплений висевшей на стене, переваривая полученную от командующего информацию, а затем спросил.
- И что вы намерены делать?
- Во-первых, заменить командующего 4 сектором обороны полковника Капитохина полковником Шадриным. На этом месте нужен энергичный и решительный человек, а действия Сергея Васильевича по отражению атак противника меня не устраивают. Во-вторых, приступил бы к созданию подвижного резерва на месте главного удара противника включавшего в себя пехоту, танки и самое главное гаубичную артиллерию. В-третьих, попросил бы прислать в Севастополь дополнительную эскадрилью У-2, а также несколько кораблей для нанесения артиллерийского удара по противнику в виду нехватки орудий на позициях - четко и доходчиво, подобно опытному лектору, изложил свое видение обороны комфронта.
- Боюсь, что адмирал Октябрьский не согласиться с регулярной присылкой кораблей в Севастополь - высказал опасение Петров. - Одно дело перевозить на крейсерах и эсминцах боеприпасы и пополнение и совсем другое ставить их в боевой ряд, при подавляющем превосходстве противника в авиации.
- На время нахождения кораблей в бухтах города можно ставить дымовые завесы или создавать ложные цели для атак противника. В крепости есть много списанных кораблей и проблем с этим не будет - вступил в разговор генерал Казаков. Кроме размещения артиллерийских батарей, Василий Иванович был отличным специалистом по организации их картонных и деревянных фантомов.