Виртронация

– Давайте я, давайте я, – выкрикивает Рисбо, ещё даже не успев толком подбежать.

– Походу они все тут пустышки, – всё больше разочаровывается Челс, видимо, уже успев проверить.

– Думаю, на данный момент любопытнее, почему никому из нас не удалось сразу зафиксировать появление монстра, – уверяет Синклер.

Присоединившийся Рисбо производит какие-то свои операции невидимые остальным, после окончания которых начинает импульсивно вертеть головой пытаясь посмотреть на всех друзей сразу.

– Почему-то она не забирается, – недоумевает Рисбо.

Внезапно пещерная рыба заметно увеличивается в размерах, что заставляет дёрнуться Челса, и отскочить Тучку:

– Ой, что это было, кик тебя побери!

– ОМГ, она ещё живая тварь! – ударяет Челс мечом раздувающееся тело.

Рыба, уже больше похожая на пузырь, реагирует на удар так, как будто приклеена к полу, а именно, колышется, но остаётся на месте.

Понимаю теперь почему Рисбо не удалось забрать тело к себе в инвентарь. Эта штука просто напросто приделалась к полу, но на самом деле, скорее всего, у данного объекта отключилась физика и возможность её своровать. Видимо такие особые правила действуют тут для данного объекта.

Все интуитивно начинают отходить, хотя даже если пузырь действительно лопнет и от туда что-то выбрызнет, то наврядли оно запачкает присутствующих. Логика всегда упорно твердит своё.

Пузырь начинает пульсировать с возрастающей частотой, что заставляет нас переглянуться.

Разрывается в сопровождении хлопка, и на свет появляются три небольшие рыбки парящие в пространстве. Они плавно размахивают вуалеобразными плавниками, и кажутся такими лёгкими, что даже не возникает подозрений о факте их летучести. На полу же остаётся лежать шкура с шипами-сталактитами. Возможно сейчас объект получится забрать, когда он превратился в подобие предмета.

Все мы в какой-то степени оказываемся в недоумении и замешательстве.

Рыбки в свою очередь начинают подниматься к потолку и разделяться, но летят преимущественно в сторону комнат-лабиринтов.

– Ух ты, красотища! – восхищается Рисбо, наверное в данный момент занимаясь фотографированием.

– Это да, – соглашается Тучка.

Летающие рыбки тем временем исчезают в стене. Если это имитация отлетающей души, то почему их три? Или может это некая стадия развития, и они размножаются таким способом...

– Походу не спроста это, – выдаёт Челс разумные слова, чем удивляет, скорее всего, не только меня.

– Так точно, что-то тут не так, – соглашается Синклер.

– Да они к своим полетели, вот и всё, – подсказывает Сенс. – Я убегаю, и вам советую.

И действительно, такой вариант развития событий имеет очень большой процент вероятности. Эти рыбки вполне могут быть своего рода сигнализацией.

– А что если мы их побьём своим оружием? – неуверенно спрашивает Рисбо удерживая топор параллельно полу.

– Думаю, их будет слишком много, – размышляет Синклер. – И надо учесть вероятность отсутствия выхода.

– Пожалуй я бы постреляла чуток, – загорается Тучка. – Потренировалась бы.

Пока мы не убежали отсюда, решаю попробовать забрать шкуру в инвентарь.

Подхожу и выбираю забрать объект не прикасаясь, а именно при помощи курсора. Этот способ основной, поскольку не все объекты в Виртронации можно брать в руки.

Шкура исчезает снаружи и появляется у меня в инвентаре. Удивительно, но кажется я угадал.

– У меня получилось забрать шкуру, – говорю Рисбо. – Отдам сразу как выберемся отсюда.

Рисбо радостно кивает:

– Ого, значит можно забирать шкуры.

Начинаю слышать стуки со стороны комнат-лабиринтов. В особенности с ближайшего этажа, до уровня которого мы ещё не успели спустится. Это отвлекает присутствующих от возможности забирать трофеи. Сами же стуки, скорее всего, результат падений пещерных рыб об пол.

– Кажется стучат, – показываю в сторону очередного прохода находящегося ниже нас по стечению обстоятельств.

– Спустимся ниже, пока не припёрли нас тут, – командует Синклер и бежит первым.

Все бежим за ним.

Впереди почти целая лестница до конца пролёта, и далее мы сможем спокойно отступать пока не кончатся этажи.

– Вы безоружные бегите вниз, – просит Синклер меня и Сенса прямо на бегу. – Проверьте выход.

Киваю ему и начинаю обгонять одного за другим пока не оказываюсь возле Сенса, который видно, что старается изо всех сил, хотя я бы сейчас мог его спокойно перегнать. Чувствую, что бегу далеко не в полную силу мозга.

Оба мы отрываемся от всех остальных, которые скорее всего специально отстают от нас, как я сейчас поступаю ради Сенса.

Почти добегаем с ним до конца пролёта, когда из прохода ведущего в очередную комнату навстречу нам выползает несколько пещерных рыб. Благо, что площадки тут соответствуют лестницам и имеют внушительный размер.

Пробегая мимо, успеваю заметить довольно большое их количество внутри комнаты. Столпились, прямо, как люди в поликлинику перед открытием регистратуры, чтобы успеть за талончиками.

Вижу, как стрела втыкается в ближайшего монстра, это Тучка пустила в ход свой лук. Монстр дёргается и замирает. Не успеваю увидеть как он падает, но скорее всего они будут умирать от одной стрелы, как и от одного удара топора.

Далее слышу удаляющиеся предсмертные кряканья пещерных рыб и боевые выкрикивания Челса.

На ходу смотрю назад, и вижу, что ребята перебрались на нашу сторону, это значит всё будет хорошо. Надо было убедиться в этом, а то скоро поворот, и уже не будет возможности увидеть, что там у них происходит. А ведь лишние мысли мне сейчас могут помешать. Сейчас цель – найти путь к отступлению.

Заворачиваем.

Наш спуск превращается в однообразное чередование лестниц, и быстрый осмотр первоначальных комнат, на каждом из этажей, на наличие выхода наружу, или хотя-бы его подобие. Хотя логика мне подсказывает, что выход, на самом деле, надо искать в самом низу, это не говорит о том, что именно там мы его и найдём. А комнаты проверить надо, хотя-бы мельком, чтобы хоть в чём-то тут быть уверенным. Проблема же заключается в том, что если единственный выход окажется не внизу, и не на виду в одной из комнат, то полчища пещерных рыб нас в итоге прижмут.

Наверное, я сейчас просто ищу смысл своих дальнейших действий, учитывая, что в итоге, все мы окажемся внизу. К примеру, тот же здравый смысл Сенса не мешает ему сейчас бегать со мной. Возможно, смысл есть, если вдруг единственный выход всё-таки окажется в одной из комнат. И вроде как, во все времена, всегда было полезно запустить разведчика вперёд, пока основное большинство занято текущими задачами.

Каждый раз, оказываясь на площадке очередного этажа, мне мерещится, что вот сейчас мы завернём на следующий пролёт, и он окажется каким-нибудь другим, особенным, что могло бы означать окончание спуска. Но каждый раз похожая картинка. Ощущение, что мы прошли уже сотни этажей. На самом деле всего двадцать-двадцать пять. И ещё я заметил, когда чего-то сильно ждёшь, то оно начинает мерещиться, и как на зло, очень долго не приходит, но когда отвлечёшься на что-нибудь другое, то сразу, или почти сразу, ранее ожидаемое является перед тобой во всей красе.

До моего осознания наконец доходит, что перед глазами у меня сейчас, дневным светом, сияет выход. И находимся мы с Сенсом в самом низу, поскольку лестница закончилась, и нет ничего, что могло бы нас увести ещё ниже, да и нет более низкого низа, в который мы могли бы попасть.

Первые несколько секунд мы оба стоим завороженные этой яркостью. На самом деле наши глаза привыкли к полу-тьме, а там снаружи обычный солнечный денёк. К тому-же компьютерная графика сама производит эффект повышенной яркости, если стоять внутри тёмного помещения и смотреть на улицу через открытую дверь. Самое же интересное – откуда там солнечное освещение, если мы глубоко под землёй? Я своими глазами видел, как пещеры вместе с мышиными развалинами, стоя на этих гигантских столбах, полностью перекрывают небо, всему тому, что находится ниже. Если бы всё это не было виртуальным миром, то было бы над чем призадуматься.