Страница 39 из 66
Когда его глаза открылись от удивления, Джо прошептала:
— Я тоже голодна, — и поцеловала его, ее бедра стали двигаться к нему. Он выдохнул в ее рот, и тогда Николас начал целовать ее, его руки обняли ее, и его бедра начали двигаться, входя и выходя из нее снова и снова, пока мир не рассыпался вокруг них, и они упали в мягкую темноту, ждущую их.
***
Джо проснулась, поняв, что она распростертая на столе, как какая-то человеческая жертва. Ее тело было пресыщено, но ей было немного холодно, ее ноги свисали со стола, вися в воздухе, а Николаса нигде не было видно. Нахмурившись, она приподнялась, оборачивая халат вокруг себя, и начала скатываться со стола, едва не наступив на Николаса. Резко остановившись, она балансировала на краю стола и смотрела на человека, лежащего на полу у ее ног.
— Николас? — спросила она с тревогой, и сумела соскочить со стола на прохладную поверхность плитки, не наступив на него. Затем Джо встала на колени около него и потянулась к его лицу. В тот момент, когда ее ладонь прикоснулась к его щеке, Николас перевернулся, открывая глаза.
— О, привет, — пробормотал он сонным голосом, схватив ее за голову и опуская ее вниз, чтобы поцеловать, но Джо засопротивлялась.
Отталкивая его грудь, она посмотрела в его глаза, пытаясь понять, что произошло, из-за чего он оказался на полу?
— Что случилось? С тобой все в порядке?
Николас усмехнулся на ее заботу и сел. Он быстро поцеловал ее в губы прежде, чем встать на ноги и потянуть ее за собой.
— Может быть, тебе не стоит вставать, — обеспокоено сказала Джо, вставая. — Ты, казалось, отключился или…
— Я в порядке, — прервал он ее успокаивающе. — Я просто потерял сознание.
— Потерял сознание? — спросила она с тревогой, схватив его за руки. — Тебе нужна кровь или что-то еще? Тебе нужно покормиться? Мы можем…
— Джо, все в порядке. Это абсолютно нормально. Я в порядке, — повторился Николас.
— Нормально? — переспросила она с недоверием. — Это не нормально, обморок, Николас. Это…
— Для пожизненных пар, когда они занимаются любовью это нормально, — терпеливо ответил он, и Джо успокоилась. Она смотрела непонимающе на него с минуту, потом взглянула на стол, где проснулась и поняла, что она скорее всего тоже потеряла сознание после…
— О, — сказала она слабо и неуверенно посмотрела на него. — Почему?
Николас заколебался, а потом сказал:
— Я объясню, пока мы будем есть.
Джо открыла рот, готовая настоять, чтобы он сейчас объяснил, но урчание в животе заставило ее передумать. Кивнув, она подошла к микроволновой печи и проверила пиццу внутри. Прошло достаточно времени, что кусочки, которые она разогрела, снова стали комнатной температуры. Поцокав языком, она поставила их на одну минуту, а затем взяла бокалы и взглянула на стол. Просто взгляд на эту чертову штуку, вернул воспоминания о том, что они на ней сделали, и она почувствовала, что ее тело реагирует на эти воспоминания.
— Может быть, мы поедим в гостиной, — пробормотала она.
— В этот раз, — пробормотал Николас, его глаза сверкнули серебром, когда он взял у нее бокалы.
Джо покраснела на озорной блеск в его глазах, ее тело начало покалывать от воспоминаний удовольствия, и, когда он наклонился, чтобы легко поцеловать ее в губы, она сразу же открылась для него и начала поднимать руки, чтобы обвить их вокруг его шеи.
— Сначала еда, — зарычал он, быстро отходя от нее. — Еда, а потом поговорим.
Джо наблюдала за тем, как он выходит из кухни, и небольшой вздох слетел с ее губ. В этот момент ее не волновало, поест ли она когда-нибудь снова. Она просто хотела снова почувствовать тело Николаса, прижатое к ней и в ней. Она хотела…
Микроволновка просигналила, объявив, что она закончила, и Джо встряхнула головой и повернулась к ней, подумав, что Николас как наркотик. Она не могла насытиться им. Вздохнув, она достала ломтики пиццы из микроволновки, разделив их между двумя тарелками, и понесла их в гостиную.
Николас поставил бокалы на журнальный столик и устроился на диване перед ним. Джо села рядом с ним, передав ему одну из тарелок, и начала кушать. В то время как она была бы счастлива минут назад на кухне отложить еду, теперь когда запах пиццы плыл у нее под носом, она стремилось побыстрее накормить себя… сначала. Прошло довольно много времени, с тех пор как она завтракала с Брикером и Андерсом, и она действительно была очень голодна.
Джо, возможно, и была голодна, но Николас был еще более голоден. Он, казалось, почти проглотил кусок пиццы и закончил его прежде, чем она съела даже половину своего. С небольшим затруднением, ему удалось подогреть еще два куска и принести их в гостиную, как раз когда она закончила свой первый кусок. Джо съела три куска, чтобы наестся. Николас был на шестом куске, когда она поставила свою тарелку и повернулась к нему выжидательно.
— Итак? Объясни, почему обмороки — это нормально, — подсказала она, как только он дожевал и проглотит свой последний укус.
Николас посмотрел на свою пустую тарелку, посмотрел в сторону кухни, как будто рассматривать вариант взять еще кусок, но затем поставил тарелку и пояснил:
— Объединенное удовольствие — это слишком много в первые разы для ума, и мозг в своего рода ответ перегружается и дает сбои, когда оргазм сокрушает его. Это совершенно нормально для первого совместного года супругов.
— Что такое объединенное удовольствие? — спросила она сразу.
— Я чувствую твое удовольствие, а ты чувствуешь мое, — сказал он просто.
— Так, когда ты… — Джо замолчала и закусила губу, пытаясь придумать как бы описать, что он делал, без использования пошлостей, которые могли бы унизить красоту того, что он делал.
— Каждый раз, когда я целую, ласкаю или прикасаюсь к тебе, я испытываю твое удовольствие, как свое собственное, — сказал торжественно Николас, решив ее проблему. — Я испытывал твое удовольствие, и оно смешивалось с моим, а затем отскакивало обратно к тебе, снова смешивалось с твоим и переходило назад еще более интенсивное, и так далее, пока никто из нас не мог взять больше.
Что объяснило подавляющее удовольствие, которое она испытывала, предположила Джо, а затем спросила:
— Так это штука с объединенным удовольствием происходит только между пожизненными супругами?
Николас торжественно кивнул, а затем спросил:
— Почему ты улыбаешься?
— Потому что тебе более пятисот лет, и, вероятно, ты уложил многих женщин, и я рада, как гонады (женские яичники), что ты не испытал этого с ними.
— Рада, как гонады? — спросил Николас, вздрогнув от термина. Покачав головой, он нехотя улыбнулся, но потом тихо признался: — Я испытал это раньше, Джо.
— Твоя жена, — вспомнила Джо.
Он кивнул.
Джо рассматривала его почти виноватое выражение лица, а потом слегка пожала плечами.
— Я думаю, что могу справиться с этим. Я все еще единственная живая, кто может наслаждаться этим, так что… — она села на его колени и обвила руками его шею, комментируя, — Я предполагаю, что это делает вероятность измены меньше.
— Мы моногамнее людей по этой причине, — пробормотал Николас, сжимая руки вокруг нее. — Как только ты находишь пожизненную пару, никакая другая женщина не сможет сравниться с ней. Это как попытка убить боль аспирином после нескольких лет на морфине.
— Это, кажется, точным описанием, — спокойно заверила его Джо. — Потому что я нахожу тебя, как наркотик, не могу насытиться тобой. Я уже снова хочу тебя.
Она подняла глаза на него, его синий цвет глаз исчез, опять замененный серебром.
— Итак, — прошептала Джо, наклонив ее лицо вперед так, чтобы их губы почти соприкасались. — Если бы я поцеловала и погладила и приласкала тебя, я бы тоже испытала удовольствие, верно?
Николас слегка кивнул.
— Это довольно классная сделка, — прошептала она, протягивая руку вниз, чтобы обхватить его через ткань джинсов. Он был твердым и стал еще более твердым от ее прикосновения, и она задрожала от волнения, которое прошло через нее.