Страница 4 из 9
— В самом деле? Тогда почему ты тянул так долго, чтобы пригласить меня на свидание?
Он вздохнул и закрыл глаза, расслабляясь, откинувшись на своем стуле, слушая, как снаружи разбиваются волны о берег, и, вдыхая запах своей пары.
— Ты отличаешься от меня. Не только потому, что мне почти пятьдесят, ты слишком хорошая, заботливая и милая. Это не помогало, потому что сначала я не был уверен, что ты предназначена для меня. Чем больше времени провожу с тобой, тем больше уверен, что знаю, кто ты, — он открыл глаза, пытаясь сохранить их человеческими. — Ты печешь угощение для всех и всегда спрашиваешь, как у нас дела, и ты действительно хочешь знать. Ты как волшебный единорог.
Элвин фыркнула.
— Да, это я. Я так же какаю радугой, — она рассмеялась, и мелодичный звук заставил его застонать и схватить столик, останавливая себя от того, чтобы перебросить ее через плечо, забрать домой и заявить на нее права. Какого черта он был так долго без нее? — Я думаю, ты меня не совсем понял. Надеюсь, у тебя нет высоких ожиданий касательно меня, потому что будешь разочарован. К тому же, я бы никогда не догадалась, что ты приближаешься к пятидесяти. Я думала тебе тридцать, может быть, максимум тридцать три. Я не уверена что ты имеешь в виду, относительно всех этих загадочных, что я для тебя, вещах, о которых ты говорил, но я с нетерпением жду, чтобы узнать тебя. Между нами есть связь.
Клей раньше не был так близко к Элвин, и ее запах был опьяняющим. Без больничной хлорки, скрывающей ее аромат, он тонул в стопроцентном знании, что нашел свою родственную душу. Он был счастлив, потому что сейчас неопределенность, которую ощущал, ушла. К концу ночи весь его мир изменится, потому что у него будет пара.
Клей вел себя по-другому. Ну, она предполагала так, потому что знала его только как врача. Просто он не был таким, каким ожидала. Он отвечал на все ее вопросы, даже если его ответы были странными. Они съели ужин, и теперь он, предположительно, должен отвезти ее домой. Они закончили свою трапезу, и он спросил, хочет ли она десерт. Когда она отказалась, он заплатил, и они практически выбежали из ресторана. Когда сели в машину, он сказал, что отвезет ее домой, но ехал не туда.
— Ты едешь не туда, мой дом в другом направлении.
— Нет.
Облизав внезапно пересохшие губы, она обдумывала, должна ли сказать что-нибудь еще. После странных разговоров о том, что он считал ее идеальной, вечер, казалось, прошел хорошо. Но вылетев из ресторана, она подумала, что Клей не может дождаться, чтобы избавиться от нее. Они отвечали на вопросы друг друга, и он не казался скучающим, когда говорил и спрашивал ее о занятиях танцами. Означает ли это, что он не отвозит ее домой, потому что везет к себе?
Нервные бабочки летали в животе, когда черная спортивная машина Клея свернула на частную дорогу к пляжу. Он подъехал прямо к первому дому, обошел вокруг и открыл дверь для нее.
— Я не паркуюсь в гараже, потому что хочу, чтобы ты увидела его спереди, — он держал ее за руку и вел к входной двери, открыл ее, ступая внутрь. — Входи. Добро пожаловать в мой дом, наш дом.
Элвин стояла у входа, неуверенная, должна ли войти. Конечно, он не назвал только что дом их общим. Она посмотрела в теплые, шоколадно-карие глаза Клея и поняла, что произойдет, если она войдет. Ее тело весь вечер горело от потребности в человеке, стоящем перед ней. Сделав глубокий вдох, она вошла.
Клей привлек ее к себе и поднял так, что ее рот был на уровне с его.
— Я собираюсь заявить на тебя права, сегодня вечером, будет так хорошо, что ты никогда не уйдешь, несмотря ни на что.
Его губы завладели ее, и он обхватил ее задницу, когда шел по коридору, и вышел на заднюю закрытую укромную веранду, с видом на пляж. Клей усадил ее на деревянное мягкое раскладное кресло и завис над ней, целуя в шею. Его руки скользили по ее телу и задрали платье, а затем ослабили лямки на плечах, чтобы обнажить грудь, покрытую кружевом. Он посмотрел на нее, и интенсивность его взгляда заставила ее трепетать в предвкушении.
— Скажи мне, что хочешь этого?
О, она хотела этого так сильно.
— Да. Я хочу, — прошептала она. Он одарил ее живот едва уловимым поцелуем, спускаясь вниз и раздвинув ноги, устроился между ними. Клей отодвинул тонкие стринги в сторону и просунул палец в ее мокрую киску. — Ах, Элвин, ты течешь.
Кто бы сомневался! Она мечтала сделать это в течение нескольких недель.
— Я всю ночь мечтала о том, что мы можем сделать, — сказала Элвин. — Кого я обманываю? С тех пор, как встретила тебя, я мечтала обо всех вещах, которые хочу сделать с тобой.
Клей расслабился настолько, что завис над ее прикрытой грудью. Толкая вверх и снимая застежку, он обвел теплым языком один из сосков, посылая толчки удовольствия через нее. Он поменял грудь и обвел кончик, прежде чем нежно всосал его. Он продолжал это, пока его пальцы исследовали ее киску и погружались в сердцевину. Двигаясь вниз, он зацепил пальцами ее трусики и дернул их, так что ей пришлось приподняться, чтобы помочь снять их. Затем он переместил ее к краю и широко раздвинул ноги. Язык Клея углубился, посылая дрожащие импульсы блаженства через ее тело. Он прижался ближе и передвигал губы назад и вперед над ее клитором. Он вылизывал и сосал ее комок, посылая больше удовольствия через ее уже жаждущее тело.
Чем больше он исследовал, тем больше ее дыхание становилось рваным. Ее никогда так не трогали. Тело никогда не реагировало так, как сейчас, на других. Она чувствовала себя такой чувствительной, чем могла когда-либо вспомнить. Элвин раздвинула ноги дальше друг от друга и откинулась на кресло. Клей добавил второй палец, двигая ими внутрь и наружу. Он всосал ее клитор, и Элвин знала, что она долго не продержится. Его пальцы входили в нее все глубже и быстрее. Теперь она двигалась на встречу им в поисках освобождения, которому он был так близок, чтобы дать ей. Его зубы задевали ее комок, и он раздвинул свои пальцы. Элвин закрыла глаза и позволила всем ощущениям обрушиться на нее. Он всосал клитор, когда толкнулся глубоко, и это было все, что ей нужно, чтобы распасться на части.
— Клей, о, Клей! — она вскрикнула и схватила подлокотники.
Клей облизывал ее весь путь вверх обратно по ее телу. У нее даже не было времени, чтобы насладиться эйфорией, прежде чем она почувствовала, как кончик его члена выровнялся с ее киской и потер чувствительные губы, прежде чем вошел до конца. Она открыла глаза, смотря в наполненные страстью карие глаза. Клей коснулся губами ее губ.
Похоронен по самую рукоять, он уперся лбом в ее лоб.
— Черт, ты тугая. Никогда не испытывал такого блаженства. Не хочу выходить.
Его рот захватил ее, когда он подался назад. Элвин почувствовала свой вкус на нем, но это только больше ее возбудило. Она обхватила его спину руками, держась за него, пока Клей вколачивался в нее снова и снова, давая ей все, что нужно, и больше. Элвин начала соскальзывать назад с каждым толчком, поэтому отпустила его и ухватилась за подлокотник одной рукой, а другой за край кресла. Его скрип и скрежет только увеличивали волны формирующегося удовольствия. Подняв ноги, она пыталась подтолкнуть его к себе, встречая его каждый раз, когда он входил в нее. Темп изменился, и теперь он толкался в нее почти с лихорадочной скоростью. Его рот терзал ее, и она нуждалась в воздухе, когда поддалась своему оргазму. Разорвав поцелуй, она выгнулась, стремясь к своему освобождению.
Клей хмыкнул, и Элвин застонала. Нарастающий жар был настолько сильным, что она знала - скоро разлетится вдребезги. Глядя вверх, она изумленно наблюдала, как яркий белый свет сиял вокруг, когда Клей стиснул зубы и вколачивался в нее. Элвин покачала головой и сказала себе сосредоточиться на взрыве, который должен произойти, а не на ее разуме, исполняющем фокусы.
Обхватив его крепкую задницу своими ногами, она поднялась, скользя рукой по его спине и между их телами, чтобы потереть свой комок. Элвин почувствовала, что тело сгорает, разбиваясь на тысячи крошечных кусочков, когда сильно кончила вокруг члена Клея.