Как полюбить бандита

Лариса вкатила в зал столик. Запахло осетринкой, зажаренной в аэрогриле. На гарнир салат из молодой капустки, который умела делать только она. Соусы, зелень, все как положено.

– А выпить?

– Тебе нельзя, – совершено серьезно сказала Лариса.

– Иногда можно.

– Тебе нельзя, – жестко заявила она.

– Тебе какое дело? – встрепенулся он.

Она кивнула, будто соглашаясь с ним, принесла бутылку коньяка.

– Околею, вдовой станешь, – заявил он.

Лариса с укором глянула него и вышла из зала.

– Ты куда?

В ответ она только махнула рукой. Как будто послала далеко и надолго.

– Стоять!

Она послушалась и остановилась.

– Кругом!

Но Лариса так и осталась спиной к нему и приложила пальцы к вискам или к уголкам глаз. Она что, плачет?

– Иди ко мне!

Лариса развернулась, подошла к нему и села рядом на диван.

– Что, правда глаза колет?

– Я знаю, ты меня никогда не простишь, – опустив голову, сказала она.

– Родного мужа – топором по голове!

– Это рефлекс. На Марьяну.

– Ненавидишь ее?

– Нет, уже все равно. Как у тебя с ней?

– Ну, любовь-морковь, все такое.

– Она же не хотела с тобой. – Голос Ларисы заметно дрогнул.

– А ты со мной хочешь?

– Очень.

– А чем она хуже?

– Она хуже. Только ты этого не понимаешь. Но я не буду тебя разубеждать.

– Сам это пойму?

Лариса глянула на него порывисто, с надеждой.

– Ты уже что-то чувствуешь? – спросила она.

– Я чувствую, что ты меня достаешь, – буркнул Никита.

– Не буду.

Он нанизал на вилку кусочек осетрины, сунул в рот, сощурил глаза, оценивая вкус. Да, Лариса не подкачала.

– Ой, совсем забыла, – спохватилась она.

Он любил есть под телевизор. Она вспомнила об этом и потянулась к пульту. Полы халата при этом разошлись, оголенная грудь обнажилась, а она у нее какая надо. Только вот почему под халатом ничего нет?

– А Герман, значит, уехал?

– Ну да, поздно уже, – запахивая халат, сказала она.

– После чего?

– Уж кого-кого, а меня ревновать глупо. – Лариса обиженно глянула на него.

– А я ревную?

– Ешь… и уходи, – неуверенно сказала она.

Никита ничего не сказал. Он забрал у нее пульт, нашел эротический канал. Этим Ларису, конечно, не разозлишь, но ее должен был оскорбить сам факт такого вот поведения.

Она промолчала. Он откупорил бутылку, наполнил бокал, выпил. Это тоже какой-никакой камушек в ее огород.

– Ты как маленький, – вдруг сказала Лариса, забрала у него пульт, переключила канал.

Коньяк она тоже взяла, но только для того, чтобы налить себе.

– Чокаться будем? – спросил он. – Или за упокой?

– За упокой наших отношений? – Она вздохнула.

Он кивнул, подтверждая ее догадку.

– За упокой, – пробормотала она, склонила голову над бокалом и сощурила глаза.

Женщины это делают, когда не в силах сладить со слезами. Они действительно выступили, одна упала в бокал. Только тогда она выпила коньяк и отвернулась от Никиты.

Ему стало очень жалко ее.

– Я пойду спать, – сказал он.

Его качнуло, но на ногах Никита устоял и на второй этаж поднялся без поддержки. Зашел в спальню к Ларисе, разделся, лег поверх покрывала. Принюхался. Вроде бы не пахнет мужским духом. Да и не стала бы она водить сюда кобелей. Лариса, конечно, сука, но не дура. Может, и правда глупо ее ревновать?

Он уже засыпал, когда появилась Лариса. Раздеваться не стала, так в халате и подлегла к нему. Он шевельнулся, и она обняла его.

– Спи, – прошептала Лариса. – Тебе нужно отдохнуть.

Она не полезла к нему в плавки, не оседлала его. Просто лежала рядом и нежно гладила Никиту по голове. Как будто кто-то подсказал ей, что ему сейчас нужны покой и тишина семейного очага. А секс будет потом. Может быть.

Мама попросила ее приготовить обед, и как можно было ей в этом отказать? А продуктов не хватало, пришлось ехать в магазин.

Марьяна боялась попасться на глаза Глебу, поэтому отправилась в торговый центр у кольцевой автострады. Села в маршрутку и поехала. С Трофимом она там случайно не столкнется. А о Никите Марьяна даже не думала. Хотя бы потому, что он сейчас должен был находиться в больнице.

Но именно с Никитой она и столкнулась, когда проходила мимо бутика. Он вышел оттуда с Ларисой. Что-то говорил ей с веселым снисхождением, а она сияла от счастья. В руке несла пакет с покупками.

Никита остолбенел, увидев Марьяну, даже побледнел.

Помнится, в больнице он признался Марьяне в любви, сказал, что разведется с Ларисой и женится на ней. Марьяна тогда отказала ему. В палату к нему она с тех пор не приходила. Так что все закономерно.

Мама говорила, что Никита искал Марьяну, приходил к ним домой. Видимо, он хотел забрать свое обещание.

Она улыбнулась ему скупо, но с душой. Да и на Ларису глянула без претензий. Если Никита помог ей избежать наказания, значит, она это заслужила, не такая уж плохая, как о ней думают. Не нужно ее осуждать.

Марьяна вела себя спокойно, сдержанно, чего нельзя было сказать о Никите.

– Марьяна! – Он схватил ее за руку.

Она не стала вырываться, просто возмущенно глянула на него.

Этого хватило, чтобы Никита опомнился. Он разжал руку, отступил назад и в сторону. Встал так, чтобы Лариса осталась у него за спиной. Никита не хотел, чтобы Марьяна смотрела на нее.

– Я тебя искал!

Лариса сдвинулась в сторону, и Марьяна увидела ее глаза. Если бы они могли стрелять ампулами с ядом, то Марьяна уже корчилась бы в предсмертных судорогах.

– Я рада за вас.

Марьяну тяготила эта ситуация, да и Лариса жгла ее взглядом. Ей хотелось поскорее уйти, и она покатила тележку дальше. Никита догнал ее, но Марьяна не собиралась останавливаться. Зато ее терзало желание глянуть назад, на Ларису. Та ведь запросто может подбежать и всадить ей нож в спину или врезать обухом по башке.

– Мама твоя сказала, что не знает, где ты. Я спрашиваю, а она не отвечает, – с растерянным видом проговорил он.

– Не надо спрашивать.

– Ты что, из-за Ларисы злишься? – Никита оглянулся, но, видимо, не нашел повода для опасений.

Лариса не шла за ними.

– Я злюсь?

– Не злишься, но и не радуешься.

– Я же сказала, что рада за вас.

– Не рада. Лариса в прошлом. А ты в настоящем.

– Я в настоящем, – подтвердила Марьяна. – Для себя.

Ей достаточно комфортно в собственном мирке. Она привыкла к работе, у нее есть деньги, крыша над головой. Еще мечта о сильном мужчине, который втянет ее в свою орбиту без права на раздумье.

Нет, это не Никита. Он ведет себя как ребенок. Приласкала его Лариса, он и лапки кверху. Пусть и дальше барахтается, но без Марьяны.

– Я хотел бы, чтобы мы были вместе.

Марьяна остановилась и так резко повернулась к нему, что Никита вздрогнул.

– Сколько можно мямлить? – Эти ее слова были не криком души, но чем-то довольно близким к этому.

Марьяна повернулась к Никите спиной и рванула от него прочь.

Однажды он совершил поступок – украл ее в день свадьбы. Но даже тогда не смог ее удержать, не хватило духу. А вообще по жизни Никита такой же тюфяк, как и Трофим. Один зовет к себе Марьяну из-под юбки Тамары, другой машет рукой из-под каблука Ларисы. Нет, она ни того не презирает, ни другого. Или все-таки?..

– Марьяна! – Никита нагнал ее, схватил за руку.

Она остановилась, вскинула голову.

– Я сейчас закричу! – на повышенных тонах предупредила Марьяна.

Люди оборачивались, глядели на них, и это смутило Никиту.

– Почему ты гонишь меня? – растерянно спросил он. – Из-за Трофима?

– Да, из-за Трофима!

Марьяна снова рванула прочь от него, и на этот раз Никита преследовать ее не стал.

Марьяна ему не соврала. Между ними действительно стоял Трофим, и она явно чувствовала это. Не так давно братья дрались из-за нее. Теперь между ними мог вспыхнуть новый конфликт. Она не хотела этого. Не желала, чтобы Высоков-старший думал о ней как о каком-то исчадии ада.