Побег от прошлого

Когда мы с Бейондом остаемся одни дома, (если не принимать в расчет Тома и Каролину), я иду на кухню, где, вытащив из холодильника все имеющееся в наличии сладкое для Бейонда и кое-что из готового несладкого для себя, укладываю весь провиант на большой расписной поднос, доставшийся мне вместе с домом, и несу обратно. Дабы, если проголодаемся, все было под рукой, и не приходилось бы постоянно бегать на кухню.

К моему удивлению, работы для меня осталось не так уж много. Большую часть сданных и купленных домов я уже просмотрела и рассортировала. Осталось только проверить покупателей и арендаторов. Делай я это в одиночку, с моего идиотизма вполне бы сталось ходить по адресам и расспрашивать людей лично, но Бейонд, добрая душа, пресек эту попытку в зародыше. Вместо этого дал мне адрес сайта в Интернете, на котором содержалась информация обо всех жителях США, согласно недавней переписи населения. Разумеется, он был небесплатным, но мне уже в очередной раз сказали, чтобы я не забивала себе голову переживаниями по этому поводу, а просто делала свое дело.

Выбранных мною для более пристального рассмотрения домов оказалось несколько дюжин, так что ничего удивительного, что эта свистопляска с проверкой каждого из них растягивается до самого вечера. Ближе к шести часам звонит Эль и предупреждает, чтобы мы его не ждали, ибо он решил на ночь остаться в больнице. Я ничего не имею против. Ему надо побыть одному. В конце концов, как бы он ни пытался делать вид, что все в порядке, как бы ни скрывал боль за улыбкой, как бы ни играл с Лайтом в теннис до потери сознания, заштопать прореху в сердце за такой короткий срок все равно невозможно.

- Черт! – в сердцах восклицаю я, закрывая последний исследуемый файл.

Бейонд, все это время работая за другим ноутбуком и практически не шевелясь, удивленно поворачивает ко мне голову.

- Что такое, Кристен? – спокойно интересуется он, удивленный моей внезапной бурной реакцией.

- Так и знала, что это ничего не даст, - мрачно говорю я, кивая на ноутбук, который поставила на журнальный столик. – Никого подозрительного. Ни единой зацепки. Словно и не делали ничего, только время зря тратили.

- Не стоит быть такой категоричной и самокритичной, - все также невозмутимо говорит Бейонд. – Надежда, что здесь что-то обнаружится, изначально была небольшой, так что не стоит так огорчаться, что она не оправдалась. Возможно, мы ошиблись со сроками, и стоило брать начальной датой более раннюю, но я все равно здорово сомневаюсь, что это хоть что-то даст.

- А что тогда делать? – вздыхаю я, потому что его слова меня совсем даже не обнадеживают, а потом зеваю, да настолько широко, что начинает ломить челюсти.

- Тогда… иди спать, Кристен, - чуть заметно усмехается он, лукаво смотря на меня исподлобья.

- А ты что, в это время работать будешь? – устало спрашиваю я, опять будучи не в силах справиться с приступом зевоты. Думается, что даже если бы он сейчас и нашел для меня какое-то дело, я бы вряд ли оказалась хорошим помощником.

Сонливость накатывает такой мощной волной, что в какой-то момент я просто отрубаюсь, сидя на диване, но тут же просыпаюсь и все же поднимаюсь на ноги, справедливо решив, что мое спящее тело будет не лучшим украшением гостиной. Видимо, так считает и Бейонд, потому что, взглянув на мои мытарства и шатающуюся неуверенную походку, тоже отставляет в сторону ноутбук и внимательно наблюдает, чтобы мой марш-бросок от гостиной до комнаты не закончился каким-нибудь плачевным падением с лестницы. В результате, оказавшись, наконец, в комнате, я просто падаю на кровать, даже не переодеваясь во что-нибудь, более подходящее для сна. Сквозь сон я отчетливо слышу, как усмехается Бейонд, а потом вытаскивает из-под меня покрывало и им же меня укрывает.

Наверное, через несколько секунд я бы непременно провалилась в очередной сон о каких-нибудь райских кущах, если бы из коридора до меня не донесся громкий голос Саю. Так как ввиду сонливости мое чувство реальности изрядно притуплено, я не могу с уверенностью сказать, раздался ли он сразу, как Бейонд вышел из моей комнаты, или же спустя какой-то промежуток времени.

- Где Эль? – интересуется она.

- С Ватари в больнице, - приходит незамедлительный спокойный ответ. В нем не чувствуется ничего: ни издевательства, ни возмущения ее любопытством – сухая констатация факта.

Сонливость внезапно, как рукой снимает, так что я тихо сползаю с кровати и иду к двери, намереваясь напомнить Саю, что она обещала мне держать себя в руках. Но у самой двери внезапно замираю, уже потянувшись к ручке, и слушаю, что происходит с другой стороны. И в голове тут же появляются совестливые мысли, что подслушивать под дверью низко, подло, недостойно и все в том же духе, но я ничего не могу с собой поделать, и не могу заставить себя отойти от двери, и не могу ее открыть. Словно доносящиеся из коридора слова намертво сковали мою волю и прибили меня к полу.

- Что, ему стало стыдно за свое бездействие, и он таким образом пытается загладить свою вину перед ним?

- Не стоит быть такой циничной, Саю-чан, - говорит Бейонд, и в его голосе я отлично слышу не предвещающие ничего хорошего интонации. И мне следует выйти и остановить их… Следует…

- На правду не обижаются, - безапелляционно заявляет она. Я становлюсь на корточки и, прищурившись, наблюдаю за происходящим в широкую замочную скважину. И вижу, как лицо Саю приобретает максимально презрительное выражение. – А ты, пользуясь его отсутствием, внаглую подкатываешь к его девушке? Хорош братик, нечего сказать.

- Ну откуда такая необузданная фантазия, Саю-чан? – спрашивает он, качая головой, словно никак не может решить, плакать ему или смеяться, но определенно склоняется к первому варианту.

- А откуда такой бесконечный идиотизм? – эхом отзывается Саю. – Что ты постоянно считаешь меня слепой и ничего не соображающей дурой. Думаешь, я ничего не вижу? Думаешь, не замечаю, как ты на нее смотришь? Как у тебя перехватывает дыхание, когда она рядом? И как твое сердце замирает от нежности, когда она улыбается? И как ты ее хочешь?

Я чувствую, как мои щеки заливает краска, когда я слышу эти слова из уст Саю, и думаю, то ли это я такая слепая и бесчувственная, либо она, как обычно преувеличивает. А все мое внимание приковано к Бейонду, который, впрочем, от упреков Саю в лице не изменился ни на йоту.

- Смешная ты, Саю-чан, - говорит Бейонд через некоторое время.

- И меня бесит сам факт твоего существования. Вас обоих: и тебя, и Эля, - продолжает она. – Потому что все ваши слова, все ваши действия, все ваши чувства – это ложь, только ложь и ничего, кроме лжи. И бесит, что вы постоянно обманываете Кристен, что опутываете ее своей лживой паутиной, пользуясь ее добротой и привязанностью.

- Саю-чан, - пытается что-то возразить он, но Саю не дает ему сказать ни слова.

- Сначала появился Эль, и я сразу заподозрила, что дело пахнет керосином, - развивает свои мысли она. – А потом, черт знает откуда, выполз еще и ты. И сначала мне показалось, что ты отличаешься от него в лучшую сторону. По крайней мере, не врешь. Но теперь… - Саю бросает на него уничтожающий взгляд и недовольно фыркает, но выглядит это так, словно ей хочется сплюнуть себе под ноги, и только воспитание не позволяет ей такую вольность в чужом доме. – Ты ничуть не лучше. Такая же погань, как и он. Если бы не Кристен, я бы давно посоветовала полиции тщательно вас проверить. Наверняка, вы оба не чисты на руку. Хотела бы я посмотреть в глаза вашей мамочке, которая вырастила таких ублюдков.

Коридор в один момент заполняется такой жуткой аурой, что у меня волосы на голове встают дыбом, а сердце леденеет от ощущения животного неконтролируемого ужаса. Видимо, Саю это тоже чувствует, потому что испуганно замолкает и сейчас смотрит на Бейонда настороженно и изучающее, пытаясь понять, что же случилось. Сам же он стоит, опустив голову. Длинная челка закрыла от Саю его темные глаза, в которых – я это прекрасно вижу, потому как смотрю снизу – сейчас нет ничего, кроме ледяной всепоглощающей ярости.