Страница 5 из 8
Родился наш усатый-полосатый герой в одном рыбацком посёлке у самого устья широкой реки, впадающей в море без конца и без края. Рос до поры до времени обычным котёнком, при добром хозяине ни в чём не нуждаясь, хотя наотрез отказывался ловить мышей – да и на кой они ему, когда он так любил рыбу, знал в ней, как заправский рыбак, толк, даже ловил её сам на мелководье. Но больше всего на свете кот Боцман обожал своего покровителя, который вместе с большинством народу в посёлке тоже был рыбаком – каждый раз, проводив до самого пирса хозяина, особенно в путину, не находил себе места от одиночества, приходил на причал, зорко вглядывался в даль, стараясь поймать очертания родимой шхуны, ловил ушами-локаторами знакомые звуки, а как он радовался желанной встрече, кружа вокруг, то прижимаясь к близкому человеку, несущему до дому сети и богатый улов, с коего Боцману перепадала немалая доля. На таком рационе и вольных ветрах рос котик не по дням, а по часам и вымахал в огромного кота-котофеича – при его появлении все собаки в округе поджимали хвосты, уступая дорогу, а люди наоборот приветствовали на равных коллегу по рыбацкому счастью, умиляясь его солидным боцманским усам и верному взгляду проницательных глаз, без которых, ох, как трудно бывает в открытом море!..
Однажды в посёлок пришла большая беда, поделившая жизнь селян на до и после: три судна, снаряжённые на осеннюю путину, к означенному сроку не вернулись домой – пронесшаяся только что над устьем небывалая по здешним меркам буря не на шутку встревожила оставшихся стариков, женщин, детей, что не покидали пирс в ожидании дорогих им людей, среди которых оказался и хозяин Боцмана. Кот извёлся совсем, не ел и не спал, не меньше всех, а даже больше, переживая случившееся – и всё-таки он своим глубинным животным чувством упрямо верил, что море не может вот так запросто загубить добрых к нему беззащитных рыбаков. Для лучшего с высоты обзора и слуха залез на крышу маяка, откуда с нечеловеческой надеждой внимал пронзающей душу дали… Но горизонт был пуст, успокоившаяся водная гладь молчала, нагоняя тоску безнадёги на всех, кто продолжал ждать, постепенно теряясь в ожиданиях на благоприятный исход. И только щемяще-одинокая фигурка кота, не желающего покидать свой пост, на крыше маяка ещё внушала призрачную веру, что они вернутся и застывшая поселковая жизнь пойдёт своим чередом, ведь животные гораздо острее людей ощущают окружающий мир, и, раз тот не уходит, всё может случиться… На закате уходящее за горизонт солнце тенью маяка с вперёдсмотрящим котом, как ножом, пронзало весь посёлок, замерший в ожидании: вот ещё один день уходит за море, не принеся желанной весточки – мрак ночи внушает мысли о неминуемом… правда, с первым лучом солнца, завидев общего любимца на прежнем месте, вера вновь возвращалась в людские души!
Но как-то раз на рассвете крыша маяка опустела. «Всё, – решили люди, – видно, не судьба…» Однако кто-то из особо глазастых вдруг заприметил крайне обеспокоенного Боцмана на пирсе – была б его воля, он бы сам бросился в водную пучину и ринулся навстречу показавшейся из тумана на горизонте одинокой шхуне со сломанными мачтами!.. По мере медленного приближения судна вспыхнувшая радость по оставшимся в живых попеременно сменялась горечью по погибшим – сбежавшийся на причал весь посёлок лихорадочно гадал, к кому Господь будет сегодня милостив, кому оплакивать потерю кормильца…
И вот общими усилиями судно, наконец-то, пришвартовалось к желанному родному берегу! По трапу, поддерживая друг друга, стали сходить рыбаки пусть измождённые, крайне истощённые, но – о, чудо! – оказавшиеся все живыми: уцелевшей на плаву во время гибельного шторма шхуне хозяина удалось поднять на борт всех потерпевших кораблекрушение, не попасть на острые камни, вынужденно дрейфуя по крутым волнам, сохранить руль, чтобы потом с помощью подручных средств начать долгий путь возвращения домой с уловом, несмотря на случившуюся беду, а не с пустыми руками!..
Всеобщий праздник возник сам собой: прямо на берегу после объявшей всех стихии ликования женщины кинулись потрошить выловленную рыбу и варить в котлах особо наваристую сегодня уху, сдобренную обильно слезами счастья долгожданной встречи, мужики расставили на песке грубосколоченные столы и лавки, кто-то расщедрился на самогон и домашнее вино – гуляли весь день и даже часть ночи, особо чествуя героя великого ожидания кота Боцмана, который от такого общего внимания к своей персоне и обильного угощения раздулся до шарообразного состояния, с почётного места рядом с хозяином созерцая весь этот праздник победы жизни над смертью!
На рассвете нового дня владелец маяка залез на крышу и укрепил там большой флюгер из жести, вырезанный по образу и подобию кота Боцмана, что с тех пор стал в посёлке достопримечательностью, символом покоя и веры в лучшее на все времена – без него люди уже не представляли свои рассветы и закаты! А когда котика, к сожалению, не стало, решением поселкового совета со всеобщего одобрения жителей на доме, где он жил, укрепили памятную табличку с барельефом любимца и литой надписью «В этом доме жил почётный гражданин посёлка кот по имени Боцман». С тех славных времён повелось в каждом жилье держать кота или, на худой конец, кошку, при этом уверяя друг друга и всех приезжих, дескать, именно их представитель кошачьего племени непременно является прямым потомком ещё того Боцмана, что своей силой веры когда-то спас всё село – удивительно, но многие верят и соглашаются с этим… Да будет так!
Как Лапик узнал, что такое настоящая дружба
На седьмом этаже большого высотного дома жил мальчик Павлик. Он только-только начал ходить в школу и прибегал оттуда всегда полный впечатлений о своих одноклассниках-первоклассниках, учителях, а сколько нового узнавал на уроках – всего не перескажешь! Всем этим, приходя домой, щедро делился с самой близкой компанией друзей: весёлым щенком Лапиком, неугомонным заводилой игр, правильной во всех отношениях собачкой Мими, разноцветным попугаем Хохой, невероятным выдумщиком и проказником, и молчаливой тропической рыбкой Лыбой (Павлик не совсем хорошо выговаривал букву «р», поэтому получилось такое имя).
Вставал Паша рано утром, завтракал, не забывая покормить и своих любимцев, брал ранец и уходил в школу, строго-настрого наказывая остающимся на хозяйстве друзьям никому не открывать дверь и ни в коем случае не выходить из квартиры.
Но однажды Лапик решился нарушить запрет, чтобы самому лично убедиться, что в школе так интересно, как рассказывал им их маленький хозяин. Напрасно Мими и даже Хоха отговаривали любопытного щенка – дверь хлопнула и Лапик был таков…
Но вот и Павлик уже вернулся с уроков домой, а щенка всё нет, как в воду канул, исчез растворился! Расстроенный до слёз мальчик с друзьями не знали, что и думать, где его искать, жив ли он ещё!!! И тут заговорила обычно немногословная Лыба – как ценный свидетель, чуть-чуть прояснила ситуацию. Из её аквариума, стоящего у окна, весь двор был виден, словно на ладони, вместе со зданием школы, куда отправился исчезнувший Лапик! Когда любопытствующий дружок, залезший на стоящую у стены скамейку, стал заглядывать в окна класса, на него вдруг налетел сзади какой-то чумазый мальчишка-хулиган… Схватив в охапку пленника, воришка помчался в сторону старого города и исчез во дворах деревянных построек…
Хоха тут же вызвался слетать туда на разведку, благо район этот находился не так далеко от дома. Часа через два прилетел, уставший, но довольный результатом, сразу с двумя новостями: хорошей – Лапик, слава Богу, жив, плохой – он в одном из дворов крепко-накрепко привязан верёвкой к будке, которую охраняет на длинной предлинной стальной цепи страшного вида пёс-монстр. Умная Мими предложила план по вызволению из плена бедного Лапика. Нужно, прежде всего, изолировать охрану, освободить от верёвки друга и успеть вовремя убраться восвояси, пока во двор не выскочили хозяева. Павлик, Хоха и Мими решили, осторожно подкравшись, прояснить ситуацию во всех деталях непосредственно на месте заточения. Лыбе доверили наблюдать из аквариума за общей обстановкой во дворе и за школой.