Страница 8 из 21
Элементы этнической системы могут переходить с одного уровня на другой. С ослаблением этнического поля прежде самостоятельный этнос может перейти на субэтнический уровень: так случилось с каталонцами и галисийцами в Испании, бретонцами во Франции, кашубами в Польше. С другой стороны, при распаде этнической системы какой-либо субэтнос может развиться в самостоятельный этнос, выделив в свою очередь субэтнические группы или подчинив другие субэтносы; может он и перейти в другую систему в том же качестве.
Процесс образования суперэтноса, т. е. перехода этноса на суперэтнический уровень, мы уже рассмотрели. С ослаблением суперэтнического поля идёт обратный процесс, – с расколом поля и упрощением структуры суперэтнос станет рядовым этносом: такую эволюцию в XX веке пережил турецкий этнос, а за пять веков до того и практически в том же месте – греко-византийский.
Соответственно этнической иерархии, иерархийно и этническое сознание человека. Одноуровневое этническое сознание присутствует разве что у небольших этносов – изолятов. Прочие люди имеют двух-, трёхуровневое этническое сознание, сочетающее в одном человеке несколько этнических ипостасей. Популярные кое у кого в России в последнее время противопоставления типа казак – или русский, помор – или русский несостоятельны так же, как подобные антитезы, скажем, в Европе: нормандец или француз, арагонец или испанец, саксонец или немец. Противопоставлению подлежат лишь предметы, находящиеся на одном уровне этнической иерархии. Так, во Франции вполне естественно отличать гасконцев от овернцев, нормандцев от бретонцев, – но на более высоком этническом уровне все они являются французами, соединяются в одну цельную общность. Так и в России законно ставить наравне друг с другом этнические группы казаков и поморов, казаков донских и казаков кубанских; сибиряков, волжан, уральцев; каменщиков и «поляков» (те и другие – различные группы старообрядцев). Но на следующей по высоте ступени этнической иерархии представители всех этих групп выступают как великорусы (кроме кубанских казаков малороссийского происхождения). Причём принадлежность к более крупной этнической общности не только не уничтожает оригинальную самобытность культурного облика той или иной этнической группы, но, напротив, является залогом её сохранения. Если малый этнос в силу каких-то обстоятельств потеряет охранительный покров своего суперэтноса, то самый вероятный исход его существования – быстрая нивелировка его своеобразия в рамках так называемой общечеловеческой цивилизации. Особая значимость феномена этнической иерархии заключается в том, что она даёт возможность мирного сосуществования совместно проживающих этносов. В целостной системе возможна борьба на одном уровне этнической иерархии. Но в вертикальной проекции этносы не вытесняют, а взаимно дополняют и поддерживают друг друга.
Глава 7
График этногенеза
Ход этногенеза, т. е. становление этноса от момента его появления до исчезновения, лучше всего представить в виде графика. Лев Гумилёв даёт такой график[17]:
Рис. 1
По оси абсцисс отложены временные фазы этногенеза, а по оси ординат – уровни пассионарного напряжения этноса, которое (по Гумилёву) определяет весь ход процесса.
В целом график выглядит довольно убедительно: действительно, «этногенез – инерционный процесс, где первоначальный заряд энергии расходуется вследствие сопротивления среды»[18].
В результате энергетического импульса, запускающего процесс, возникает поле, напряжённость которого поначалу резко нарастает, а затем постепенно понижается, рассеивается; и в какой-то момент исчезает совершенно. Графиком такого процесса будет асимметричная кривая. Гумилёв красочно сравнивает её с кривой, описывающей сгорание костра или взрыв порохового погреба: «Костёр вспыхнул с одного края. Пламя охватывает сучья кругом и быстро поглощает кислород внутри костра. Температура падает, и окружающий кислород воздуха врывается внутрь поленницы, заставляя угли вновь вспыхнуть. После нескольких вспышек остаются угольки, медленно остывающие и превращающиеся в пепел. Для повторения процесса нужен новый хворост и новая вспышка пламени»[19].
Всё это очень образно и красиво, но перейдём к рассмотрению конкретной разбивки по осям. Ось ординат не стоит большого внимания, поскольку степень «пассионарного напряжения этнической системы» величина вполне умозрительная. По данному параметру график может быть довольно значительно изменён так или этак, лишь бы была сохранена его общая форма.
Гораздо важнее ось абсцисс, временное деление по фазам. Оно делается на основе обобщения исторических фактов и имеет вполне конкретный и объективный характер. Всего Гумилёв выделяет шесть фаз: фаза подъёма (300 лет), акматическая (столько же), фаза надлома (150–200 лет), фаза инерции и фаза обскурации (сильно варьируются в зависимости от исторической судьбы) и последняя фаза – мемориальная (при благоприятных условиях длится неопределённо долго)[20].
Схема требует хотя бы краткого пояснения. Слово Гумилёву:
«Первая фаза – фаза пассионарного подъёма этноса, вызванная пассионарным толчком» (этнос растёт, крепнет, развивается и расширяет свои пределы). «Наибольший подъём пассионарности – акматическая фаза этногенеза – вызывает стремление людей не создавать ценности, а, напротив, „быть самими собой“: не подчиняться общим установлениям, считаться лишь с собственной природой. Обычно в истории эта фаза сопровождается таким внутренним соперничеством и резнёй, что ход этногенеза на время тормозится.
Постепенно вследствие резни пассионарный заряд этноса сокращается, ибо люди физически истребляют друг друга. Начинаются гражданские войны, и такую фазу мы назовём фазой надлома. Как правило, она сопровождается огромным рассеиванием энергии, кристаллизующейся в памятниках культуры и искусства. Но внешний расцвет культуры соответствует спаду пассионарности, а не её подъёму. Кончается эта фаза обычно кровопролитием; система выбрасывает из себя излишнюю пассионарность, и в обществе восстанавливается видимое равновесие.
Этнос начинает жить „по инерции“ благодаря приобретённым ценностям. Эту фазу мы назовём инерционной. Вновь идёт взаимное подчинение людей друг другу, происходит образование больших государств, создание и накопление материальных благ.
Постепенно пассионарность иссякает. Когда энергии в системе становится мало, ведущее положение в обществе занимают субпассионарии – люди с пониженной пассионарностью. Наступает фаза обскурации, при которой процессы распада в этносоциальной системе становятся необратимыми. Везде господствуют люди вялые и эгоистичные, руководствующиеся потребительской психологией. А после того как субпассионарии проедят и пропьют всё ценное, наступает последняя фаза этногенеза – мемориальная, когда этнос сохраняет лишь память о своей исторической традиции. Затем исчезает и память: приходит время равновесия с природой (гомеостаза), когда люди живут в гармонии с родным ландшафтом и предпочитают великим замыслам обывательский покой.
Пассионарности людей в этой фазе хватает лишь на то, чтобы поддерживать налаженное предками хозяйство»[21].
Весьма живописно и несколько сбивчиво, как это нередко у Гумилёва. Сколько ни пытается он выглядеть очень учёным, нагружая читателя сложной терминологией, но объяснения его скорее напоминают экстатические восклицания пророка или шамана, когда среди словесного сумбура вдруг являются прозрения истины.
Впрочем, пока ещё рано разбирать этот сумбур и объяснять ход этногенеза в целом; скажем лишь без комментариев, что в общем виде фазовую схему Гумилёва можно принять. Но одно существенное исправление нужно внести уже сейчас. Если внимательно присмотреться к определениям фаз акматической и надлома, становится совершенно ясно, что они представляют собой два определения одного и того же. Эти фазы по существу ничем не отличаются и похожи как близнецы. В самом деле, тут льётся кровь рекой и там то же самое. В акматической фазе чрезвычайное «внутреннее соперничество и резня», а фаза надлома начинается и заканчивается кровопролитием и резнёй – гражданскими войнами. Эти две фазы резко отличаются от смежных: с одной стороны – от фазы подъёма, с другой стороны – от фазы инерции, которые в целом являются периодами внутреннего мира и конструктивного созидания. Но как же их разграничить между собой? Неизвестно. Правда, Гумилёв находит одно отличие – уровень пассионарности: в акматической фазе, утверждает он, этот уровень наивысший, а в фазе надлома он резко падает. Но это утверждение не обосновано никакими объективными данными, носит совершенно умозрительный характер, а значит, вполне возможно, что разница тут мнимая. Ведь если бы отличие существовало, то должно же оно как-то проявляться в исторической действительности? А если оно никак не проявляется, что о нём можно сказать и откуда оно вообще возникло? Если бы нам не сообщил об этом Гумилёв, мы бы о нём и не подозревали. Но мы не обязаны верить Гумилёву на слово, всякое утверждение должно быть подкреплено фактами.
17
Гумилёв Л. Н. От Руси до России. М.: Дрофа; Наталис, 1996. С. 15.
18
Гумилёв Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. М.: Мишель и К°, 1993. С. 335.
19
Гумилёв Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. М.: Мишель и К°, 1993. С. 340.
20
Там же. С. 346.
21
Гумилёв Л. Н. От Руси до России. М.: Дрофа; Наталис, 1996. С. 14–16.