Гоморра

— Что ты об этом думаешь?..

Рощин снова глянул на экран. Планета вращалась, и пожар медленно уходил за её выпуклый край.

— Я думаю, Макс, что это сигнал…

— Кому?!

— Может быть, и нам…

— А если это просто шутка Природы?

— Природа умеет так шутить лишь с помощью Разума…

— Но не слишком ли мощный сигнал?! Для нас хватило бы и гораздо меньшего!

— Ну, об этом надо спрашивать самих сигнальщиков. Может быть, они просто перестарались… Или всё-таки сигнал предназначался не для нас, а мы здесь оказались чисто случайно.

— Кто считает иначе, или может чем-то дополнить уже сказанное? — спросил Максимилиан.

Люди в рубке угрюмо молчали. Добавлять, собственно, было нечего. Возражать — тоже.

— Ну, хорошо, — удовлетворённо сказал Максимилиан. — Пока будем исходить из этой весьма странной и сомнительной предпосылки. Всё равно что-то иное сейчас предположить трудно. Ответы даст только непосредственная высадка.

Он опять обратился к Рощину:

— Долго может продолжаться этот пожар?

Рощин покрутил фильтры телескопа от одного температурного предела — к другому.

— Сложно сказать… Судя по спектру, горят деревья. Но высота пламени около пяти километров! Это горит не лес, а наваленные в чудовищную кучу стволы. Всё это может гореть и месяц…

— А как же тогда атмосфера?

Рощин выключил экран, на котором уже выбравшаяся из-за края планеты звезда неспешно отползала от её всё увеличивавшегося серпа.

— В этом-то и вся загвоздка, Макс. Пожар таких масштабов неизбежно снизит содержание кислорода в атмосфере и закоптит её на довольно длительное время. А о влиянии последствий всего этого на обитателей планеты я даже не берусь судить… При десяти процентах углекислоты в атмосфере прекратится процесс горения, но для всего живого там ещё раньше настанут тяжелейшие времена… Массовое вымирание видов будет просто обязательным и катастрофическим…

— Бред какой-то! — Максимилиан выключил обзорный экран. — Для полноты счастья нам не хватало планеты сумасшедших! Огнепоклонники?.. Пироманы?.. Или это какое-то грандиозное аутодафе?

В рубке наконец наперебой заговорили и остальные.

— …Сколько же лет они могли собирать дрова для такого костра?!. Год?! Два?! Три?!

— …А если с помощью техники?..

— …Вряд ли! Околопланетная область пуста, значит, техника должна быть ещё на низком уровне!

— …Но смысл?!. Смысл?!.

— …Как же… Сигнал!

— …Но какой псих станет сжигать свой дом для того, чтобы позвать в гости соседей?!.

— …А если это сигнал бедствия?..

— …А сам сигнал — не бедствие?!. Они же устроили своего рода экологическую катастрофу с соответствующими последствиями! Для самих же себя устроили!

— …Нет, ребята, тут явно что-то не так… Вы прикиньте размеры этого предприятия! Во-первых, собрать дрова… Во-вторых, синхронно поджечь их на всей площади! Без хорошо налаженной связи это просто невозможно! У них там наверняка существует радио или хотя бы что-то в этом роде! Но радио и ТАКОЙ костёр — это эклектика! Анахронизм! Это насильственное соединение двух, далеко отстоящих одна от другой, эпох!

— …Значит, радио — это лишь наше смелое предположение. А костёр — реальность! Тогда у них просто есть какая-то своя система связи, не требующая высокого уровня развития техники.

— …Надо срочно садиться! Мы тут можем предполагать всё, что угодно, и всё это может оказаться лишь плодом нашей буйной фантазии! Мне кажется, мы пока чего-то недопонимаем… Тут определённо кроется какая-то тайна, а мы ищем наиболее простые ответы…

— …А что, если это просто жертвенный костёр?.. Если это своеобразная религия?.. Была же и на нашей Земле эпоха мегалитов! Там детская глупость цивилизации уходила на гигантские постройки, а тут она уходит на гигантские костры!

Максимилиан молча слушал, а спор постепенно стихал. Все уже высказали свои первоначальные мнения, а недостаток информации пока не позволял прийти к какому-то одному, общему.

— Хорошо, — сказал он, видя, что достаточной уверенности нет ни в одном из предположений. — Будем срочно садиться. Состав команды утверждён и нет смысла его изменять. Все пока свободны.

В рубке остались лишь Максимилиан и Рощин.

— У тебя есть ко мне дело? — спросил Капитан.

— Нет, просто я хочу ещё раз взглянуть на все это безобразие. — Рощин посмотрел на часы и включил экран.

Крестообразное пятно уже выползло из-за края планеты. Рощин настроил фильтры и дал увеличение.

Пожар был в разгаре. Он вовсю полыхал, яростно пожирая кислород атмосферы. Весь гигантский крест — плюс был размалёван текучими разноцветными красками. Он очень чётко выделялся на тёмной стороне планеты, и было ясно видно, что его рисуют ещё какие-то крохотные мерцающие блёстки, в великом множестве вспыхивающие и гаснущие на фоне общего температурного портрета.

— Что это? — спросил Максимилиан. — Взрывы?

— Нет, молнии. Пламя очень высокое, оно инициирует разряды между облаками и поверхностью планеты.

— Как же всё это должно выглядеть там, если даже отсюда зрелище ужасает…

Рощин заворожено смотрел на гигантский знак, неторопливо ползущий по экрану. Он снова уходил за край планеты.

Планетолог с заметным сожалением выключил следящую за обезумевшей планетой аппаратуру.

— Красиво, чёрт возьми! Зрелище потрясает и своей грандиозностью, и своей необъяснимостью! Зачем всё это?! Если это действительно рукотворный посыл, то на планете должны обитать либо безумцы, либо существа на очень низком уровне развития!

— Второе маловероятно, Олег. В сборе топлива должны были участвовать ВСЁ население планеты, и оно должно было быть достаточно многочисленным. И ещё — достаточно организованным…

Рощин поднялся из своего кресла.

— Не будем гадать на густой кофейной гуще. Через каких-то шесть с небольшим часов мы уже получим предварительную информацию из самых первых рук.

— А ты сам не хочешь туда слетать?.. — вдруг спросил Максимилиан, глядя в пол рубки.

Рощин удивлённо посмотрел на Капитана.

— Но состав первой экспедиции уже утверждён, и ты же лично сказал мне, что в этом нет смысла…

— Да, утверждён, однако в катере есть одно резервное место. И я хочу воспользоваться своим правом персонально выбрать ещё одного из членов экипажа экспедиции посещения.

— А какой там от меня прок? — снова удивился Рощин. — Там сейчас нужнее всего ксенологи, биологи, экологи и прочие узколобые специалисты. Я то им зачем?..

— И всё-таки… — задумчиво сказал Максимилиан. — Ты можешь удивиться и назвать меня старым дурнем, но я хочу, чтобы ты туда полетел. И вовсе не как специалист…

— Туристом что ли?.. — Рощин готов был рассмеяться.

— Я серьёзно, Олег… Мы дружим с тобой уже почти тридцать лет, поэтому я достаточно хорошо тебя знаю…

Рощин всё ещё не понимал.

— Слушай, дружище! — сказал он, подходя к Максимилиану вплотную. — Не темни, говори прямо!

Максимилиан нервно заходил по рубке.

— За нами следят… — вдруг тихо сказал он, остановившись и глядя на Рощина.

— Кто?.. — не понял тот, оглядываясь.

— Не знаю… — грустно сказал Максимилиан. — Пока не знаю… Но я явственно ощущаю внешний телепатический зондаж…

Рощин удивлённо присвистнул.

— Наш, или с планеты?

Максимилиан молча показал головой и глазами на потолок рубки.

— Извне?.. — ахнул Рощин.

— Да…

— Из какой точки?

— В том-то и вся загвоздка, Олег, — печально сказал Максимилиан, вздохнув. — Давит на меня почти со всех сторон… Это явно какое-то сферическое психо-поле…

— Ясно… — Рощин вернулся в кресло, включил экран, и долго смотрел на растущий, освещённый Ксерксом, серп планеты. — Теперь я начинаю кое-что понимать. Ты боишься, что огненный знак и это поле могут быть взаимосвязаны. Ты хочешь, чтобы с экспедицией был надёжный контакт, не зависящий от технических средств, которые иногда выходят из строя…

— Да, Олег… У нас с тобой с детства уникальный телепатический тандем, а я нутром чувствую, что у будущей экспедиции будут большие сложности не только со связью. Но связь — это для нас сейчас самое главное! Без неё мы просто не сможем прийти к вам на помощь!