Страница 3 из 13
Российское командование собиралось прежде всего овладеть выходом из Азовского моря, «дабы зунд Черного моря чрез то заполучить в свои руки, и тогда нашим судам способно будет крейсировать до самого Царьградского канала и до устья Дуная». Русский флот обошел всю Европу, появился в водах архипелага и начал наносить туркам одно поражение за другим. Не менее блестяще действовал князь Долгорукий, занявший со своими войсками весь Крым. По заключенному в 1774 году мирному договору наша страна получила берега Черного и Азовского морей, а крымский хан перестал зависеть от Турции. Через девять лет Крым был присоединен к Российской империи. Прусский император Фридрих II тогда писал своему брату Генриху: «Россия – страшное могущество, от которого через полвека будет трепетать вся Европа».
Еще раз откроем работу историка Платонова. Вот как он оценивает эпоху Екатерины: «Завершила успешным концом вековые стремления нашего племени и, оканчивая решение старых задач, спешила ставить новые, вроде «аккорда» и греческого проекта, не всегда вытекавшие из реальных потребностей времени и народа, но иногда близкие народному делу». Исчерпывающе.
Многие, вероятно, не согласятся, но лично у меня царствование Екатерины Великой ассоциируется с фигурой графа Безбородко. Нынче, к сожалению, он мало известен. Другое время – другие герои. Поэтому давайте я вас познакомлю, хоть и кратко, с этим великим русским дипломатом, бывшим без преувеличения правой рукой императрицы Фике. Александр Андреевич родился 17 марта 1747 года в Малороссии, в семье генерального писаря. Считается, что он получил образование в Киевской духовной академии, но документальных подтверждений не сохранилось. В 1765 году Безбородко поступил на службу в канцелярию графа Румянцева. Он довольно быстро завоевал доверие начальника и во время Русско-турецкой войны 1768–1774 годов успел проявить себя не только храбрым офицером, отличившимся в битвах при Ларге и Кагуле, но и весьма способным чиновником.
Именно он вел всю секретную переписку фельдмаршала. В 1775 году по рекомендации Румянцева Безбородко назначили статс-секретарем Екатерины Великой. «Представляю Вашему Величеству алмаз… Ваш ум даст ему цену» – так Александр Андреевич был представлен императрице. Сначала ему было невероятно тяжело. Безбородко не говорил по-французски, не был обучен изысканным манерам, как все придворные. В глазах свиты он выглядел грубым провинциалом, но это не помешало ему сделать блестящую карьеру. Провожают, как известно, по уму.
В отличие от многих своих предшественников он оставался бессменным главным докладчиком императрицы на протяжении 20 лет. Однажды в разговоре с Безбородко Екатерина Великая упомянула какой-то закон. Александр Андреевич немедленно прочел его наизусть, и когда государыня приказала подать книгу, он, не дожидаясь, пока ее принесут, сказал, на какой именно странице напечатаны те самые слова. Нужно ли говорить, кто оказался прав?
Уникальная память Безбородко, пожалуй, более всего поражала современников. Граф Евграф Комаровский вспоминал, что перед отъездом в Вену великий князь Константин послал его, своего адъютанта, к Безбородко, за уточнением – кому и какие подарки надо будет делать при венском дворе. Александр Андреевич стал «рассказывать, как будто читал родословную венских вельмож, кто из них чем примечателен, кто и в какое время наиболее оказал услуг двору нашему». Комаровский слушал около часу с большим вниманием и любопытством – Безбородко перечислил всех вельможей, которых им предстояло увидеть. «Потом он сел и написал своею рукой список всех, которым должно дать подарки и какие именно. Граф, конечно, и о прочих дворах имел такие же сведения». Вы много назовете таких примеров в мировой политике?
А. А. Безбородко
(художник И. Б. Лампи, 1794 год)
При такой феноменальной памяти Безбородко за два года выучил французский язык, а следом – немецкий и итальянский. Современники уверяли, что он владел также латинским и греческим. Официально Александр Андреевич ведал прошениями на высочайшее имя, но в действительности ему поручались особо трудные дела самого разного свойства, которые требовали деликатности и такта. Он обладал «редким даром находить средства для благополучного исхода самых щекотливых дел». Именно поэтому главным делом жизни Безбородко стала внешняя политика Российской империи.
В стране тогда вырабатывалась новая внешнеполитическая доктрина, в основе которой лежал так называемый «Греческий проект». Он предусматривал восстановление Византийской империи со столицей в Стамбуле и русским ставленником на троне. Сама идея впервые была сформулирована лично Безбородко в меморандуме, который он составил и подал императрице в 1780 году. Тогда же он сопровождал Екатерину Великую при ее свидании с австрийским императором Иосифом II в Могилеве и принимал участие в обсуждении возможности заключения тайного союзного договора. По итогам Александр Андреевич был назначен в Государственную коллегию иностранных дел и в Государственный совет, оставшись при этом статс-секретарем императрицы.
Безбородко отличался выдающимися способностями в разработке новых дипломатических мер и служил связующим звеном между Екатериной Великой и Коллегией иностранных дел. Никто из окружения императрицы не мог представить ей более обстоятельного доклада в наитруднейших случаях. Доходило до того, что, когда государыня давала приказание написать указ или письмо, Безбородко уходил в приемную и минут через 10 приносил проект, написанный с таким изяществом, что иные варианты уже не рассматривались в принципе. Это и сегодня выглядит сильно, а уж по тем-то временам!
В 1780 году Безбородко был причислен к Коллегии иностранных дел, а после смерти Никиты Панина стал вторым ее членом. В этой должности он и состоял вплоть до кончины Екатерины Великой. Но поскольку место канцлера все это время оставалось вакантным, главным исполнителем воли императрицы и ее первым советником в делах внешней политики был именно Безбородко. Ему направляли из-за границы депеши русские послы, с ним вели переговоры иностранные представители в Петербурге, он регулярно докладывал государыне обо всем, что обсуждалось и решалось в коллегии.
Безбородко отличался выдающимися способностями в разработке новых дипломатических мер и служил связующим звеном между Екатериной Великой и Коллегией иностранных дел.
В 1770–1780-х годах Екатерина Великая много работала над новыми законами, и именно Александр Андреевич активно помогал ей в этом. Законодательные акты того времени, включая те, что издавались от имени императрицы, зачастую были написаны им собственноручно от первого до последнего слова – Безбородко завоевал полное доверие Екатерины. Он был пожалован сперва графским достоинством, а в дальнейшем – и титулом светлейшего князя. Не случайно русский историк и журналист Сергей Шубинский в своих «Исторических очерках и рассказах» отмечал: «Политический мир признавал за Екатериной великое имя в Европе и силу, принадлежащую ей исключительно. В это царствование соседи нас не обижали и наши солдаты побеждали всех и прославились. Это простейшее общее впечатление Безбородко, самый видный дипломат после Панина, выражал в изысканной форме, говоря в конце своей карьеры молодым дипломатам: «Не знаю, как будет при вас, а при нас ни одна пушка в Европе без позволения нашего выпалить не смела». Слова эти широко известны и сегодня, только авторство уже забыто потомками. В лучшем случае их приписывают Екатерине II, в худшем – графу Бестужеву-Рюмину. Понятно – выражаясь современным языком, эти люди «больше в пиаре».
Интересно, что Безбородко всегда в большей степени интересовала не возможная оценка его деятельности потомками, а мнение о нем Екатерины Великой. Он ревниво осведомлялся у своего друга, президента Коммерц-коллегии графа Александра Воронцова, действительно ли им довольны «или уже теперь жребий всякого, что никто так не угодит, как Потемкин, который все один знал и умел». Между тем великий визирь Юсуф-паша так отзывался о Безбородко: «Доброжелателен, благоразумен, проницателен и справедлив».