Страница 5 из 38
...Весь Ленинград, как на ладони,
С Горы Вороньей виден был.
И немец бил
С Горы Вороньей.
Из дальнобойной «берты» бил.
Прислуга
В землю «берту» врыла,
Между корней,
Между камней.
И, поворачивая рыло,
Отсюда «берта» била.
Била
Все девятьсот блокадных дней...
Что это была за «Берта», откуда она появилась, и что с ней произошло, мы сейчас постараемся выяснить.
Среди трофейных французских орудий своеобразным рекордсменом по размерам и калибру была 520-мм гаубица. Существующая на тот момент в единственном экземпляре, она носила имя «Берта» и составляла 686-ю артиллерийскую батарею. О ее истории мы можем рассказать наиболее подробно. Разработка 520-мм гаубицы началась во Франции еще во время Первой мировой войны с 1916 г. Всего было построено два транспортера, но к 1918 г. у французов оставался один. Это орудие было решено перебросить для усиления артиллерийской группировки под Ленинградом в начале октября 1941 г. Для чего такое орудие могло быть использовано? Судя по записям в журнале боевых действий 18-й армии за 9 октября предлагались следующие варианты: один - у Константиновки для действий против Кировского завода, другой - у Петергофа для обстрела Кронштадта (потом речь зашла и об Ораниенбауме). Также было предложено использовать мортиру против Колпино[11 Ibid. Т. 312. R. 782. Fr. 8432975.].
Командующий группой армий «Север» фон Лееб 14 октября предложил попытаться использовать ее и для обстрела Ленинграда[12 Ibid. Fr. 8433058.], чтобы беспокоить мирное население. Разговоры о гуманности фельдмаршала в этом свете предстают обыкновенным цинизмом. Таким же цинизмом отдают и его оправдания на Нюрнбергском процессе. Тем более что здесь говорилось именно о мирном населении.
В этот момент в штабе Группы армий «Север» обсуждались возможные варианты дальнейших действий. Помимо наступления 16-й армии на Тихвин, Волховстрой и Малую Вишеру, 18-я армия готовила операцию по уничтожению 8-й армии, которая занимала Ораниенбаумский плацдарм. Однако по оценке штаба 18-й армии, для борьбы с береговыми батареями достаточных сил артиллерии и боеприпасов к ней не было. Поэтому на мортиру надеялись, как на основное огневое средство при обстреле Красной горки и других фортов. Не совсем ясна дата ее прибытия. В журнале боевых действий 18-й армии говорится о том, что прибыть она должна к 15 октября (возможно - это просто день получения приказа). Однако в боевом расписании 18-й армии 686-я батарея указывается до 2 ноября как не прибывшая.
К 24 октября противник предполагал закончить оборудование железнодорожных путей для действий не только этого орудия, но и других орудий железнодорожной артиллерии. Прибытие 520-мм гаубицы ожидалось в начале ноября[13 Ibid. Fr. 8458734.]. Одна эта гаубица составляла одну 686-ю батарею. Где ее использовать немцы 22 октября пока еще не решили. Ни против Ораниенбаума, ни против позиций на Пулковских высотах противник использовать ее был не в состоянии. Как выяснилось, все дело было в том, что далеко не каждый участок железной дороги был способен выдержать отдачу такого мощного орудия[14 Ibid. Fr. 844171-172.]. Поэтому использовать его можно было только после оборудования специальной позиции. Подготовка позиции должна была занять не менее трех недель.
Гаубицу собирались использовать для обстрела целей (береговых батарей, Ораниенбаума, Кронштадта) во время готовившегося наступления 26-го и 38-го армейских корпусов с целью уничтожения 8-й армии. Однако решение этого вопроса отложили до прибытия офицера связи батареи. Первую свою стрельбу гаубица, видимо, осуществила только 7 ноября. Опубликованные на русском языке дневник фон Лееба и примечания к нему так описывают этот момент: «В 14.00 была пробная стрельба из 520-мм французской трофейной гаубицы 1916 г. Дальность стрельбы от 9 до 15 км. Командующий группой армий „Север“ и около 80 офицеров наблюдали за стрельбой у железной дороги Псков - Гдов в 6 км южнее Пскова. Было сделано три выстрела. Мне довелось видеть результаты одного из них. Снаряд разорвался в 400 метрах от мишени. Образовалась воронка глубиной около шести метров».
520-мм французская гаубица, имевшая название «Берта», была самым крупнокалиберным орудием, использовавшемся немцами под Ленинградом. «Берта» имела следующие характеристики и конструктивные особенности. Длина ствола составляла 16,1 калибра, поршневой затвор орудия открывался и закрывался при помощи сжатого воздуха. Весила установка 263 000 кг. Наводку можно было осуществлять в вертикальной плоскости от 0° до 60°. В горизонтальной плоскости «Берту» наводили перемещением по криволинейным железнодорожным веткам. Масса фугасного снаряда составляла 1370 кг, начальная скорость - 500 м/сек, наибольшая дальность стрельбы -17 000 м.
Однако даже с прибытием этого орудия противник считал силы для подавления фортов Кронштадта (Красная Горка и Серая Лошадь) явно недостаточными. Из-за этого отменили планировавшееся наступление 26-го армейского корпуса.
Изменившаяся оперативная обстановка привлекла внимание противника к другим участкам. В частности, требовалось усилить правый фланг 18-й армии у Колпино (участок 28-го армейского корпуса), и оборону вдоль р. Нева. В тот момент 28-й армейский корпус возглавлял Рудольф Кратцер, также находившийся во главе 303-го высшего артиллерийского командования. Поэтому 15 ноября Кратцер заявил, что гаубица будет первый раз стрелять по Колпино[15 Ibid. Fr. 8433482.]. На участке 28-го армейского корпуса велись тяжелые бои с частями наступающей 55-й армии. Артиллерия корпуса обстреливала завод «Большевик» и Колпино. Первая стрельба была назначена на 23 ноября. Орудие должно было обстрелять Колпино с позиции южнее Красного Бора[16 Ibid. T.314. R. 784. Fr. 1698.]. 25 ноября, с 10 утра, была проведена очередная стрельба, всего было сделано 8 выстрелов. Противник не наблюдал ее результатов. Поэтому предполагалось специально расспросить об этом пленных. Также известно что, вечером 9 декабря это орудие выпустило 11 снарядов по Дубровке. Несмотря на плохую видимость противник наблюдал попадания в районе цели. Из отечественных источников про подобные обстрелы тоже ничего узнать не удалось.
Одним из эпизодов боевых действий под Ленинградом в декабре 1941 г. стало наступление 28-го армейского корпуса южнее Ладоги. Первоначально противник ставил себе масштабные задачи полного разгрома наших войск южнее Ладоги. Для артиллерийской поддержки атаки 223-й пехотной дивизии у Гайтолово также собирались использовать это орудие[17 Ibid. R. 787. Fr. 159.]. Однако в таблице артогня нет упоминаний об этом орудии и его использовании.
24 декабря гаубица вновь вела огонь по правому берегу Невы у Невского пятачка, выпустив 13 снарядов. 27 декабря орудие также выпустило 10 снарядов, как сказано, поддерживая свои войска, которые вели оборонительные бои у Колпино. 3 января у орудия во время стрельбы произошел разрыв ствола. Платформа с лафетом была сильно повреждена, и орудие так и не было восстановлено. Батарею после этого оснастили трофейными 400-мм французскими мортирами.
Судя по всему, в мемуарах Главного маршала артиллерии Н.Н. Воронова, который с середины сентября по октябрь 1941 г. находился на Ленинградском фронте, приводится рассказ о действиях и 520-мм гаубицы, и орудий которые пришли ей на смену: «Противник применил „Толстую Берту“ - орудие калибра 420 мм. Всего выпущено 10 снарядов по району Колпино, один из них не разорвался. Звукометрическая разведка определила место стоянки орудия, и его обстреляла наша тяжелая артиллерия. Вот уже третьи сутки вражеское орудие молчит. По собранным осколкам, размерам воронки (диаметр 8 метров, глубина 2,5-2,8 метра) и дальности стрельбы сделан вывод, что орудие не новое, а времен первой империалистической войны. Из-за плохой погоды не удалось разведать его фотографированием. Воздушная визуальная разведка результатов не дала <...> „Толстая Берта“ занимала огневую позицию в 6 километрах от нашего переднего края. Предельная дальность ее стрельбы была около 14 километров, вес снаряда 890 килограммов, разрывной заряд - 107 килограммов. При падении снаряд проникал в грунт на глубину до 12 метров. В дальнейшем было установлено, что после первой же стрельбы батарея оказалась подбитой огнем нашей артиллерии и ее пришлось отправить в Германию на капитальный ремонт. На том и закончился визит „Толстой Берты“ к стенам Ленинграда»[18 Воронов H.H. На службе военной. M., 1963. С. 218.].