Страница 32 из 156
- Измена, – холодно произнёс Рот’ам’олинд. Ночной Воин сжал когти. Он чувствовал, как набухают изнутри ростки гнева. «Измена?! Неопытный юнец, не умеющий держать оружие в руках, обвиняется в измене?!»
– Его видели на «Мурленне», передающим данные одному аттр’урийскому Кар’клейю, – уверенно продолжил Величественный.
- Кто может подтвердить? – сурово прорычал альбинос.
- Я и мой клан были в тот день на этом JAG’D’JA, – прорычал Калан. – Он ошивался там, очевидно собирая информацию.
- Там я обучаюсь у Ремесленников! – уверенно запротестовал обвиняемый. В нём по-прежнему не было ни толики страха. Mondengel наблюдал.
Битт агрессивно зарычал. Рот’ам’олинд встал и надменно прошипел:
- Закрой свою пасть и знай своё место, квей (глупец). Каждое твоё слово здесь может стать последним.
- Нет, – прорычал Лидер, – пусть высказывается.
Вспышка гнева мелькнула в глазах Величественного. Он презрительно шевельнул верхней мандибулой и уселся обратно на свой трон. Атмосфера пропиталась коварным ехидством. Чувства Вождя беспокойно заметались, не находя себе места в мощной груди.
- Великий Гуан-Тант’ер, я не причастен к тому, что здесь происходит, – железно произнёс молодой кузнец.
- А что здесь, по-твоему, происходит? – ядовито рыкнул Битт. – За одни эти грубые подозрения ты должен быть разорван йк-бак (гончими)!
- Ки’кте! – рявкнул Лунный Ангел, – мне нужны доказательства.
Внутри что-то начало вскипать. Фатор с опаской глянул на Вождя и отступил в тень. Калан коварно улыбнулся. Рот’ам’олинд блеснул глазами и молча кивнул Ганерину. Тот провёл когтем по ручке трона – над столом зависло нечёткое видео: Форлинд о чём-то беседует с аттурийским Элдером. Издали не было видно деталей, но Вождя сразу словно ударило током.
- Приблизь.
Буря (Ганерин) поскрёб когтем по специальному проёму. На изображении предстал знакомый Гмую-ту.
- Сау-гканн, – ненавистно, себе под жвала шепнул Гуан-Тант’ер.
Он не знал, что в этом Вожде вызывает в нём такую лютую злобу, возможно, совершенно необъяснимая скрытность. Воинам Холодной Охоты, так же, как и яутам, было свойственно стремление к славе. О подвигах Сау-гканна не знал никто, что абсолютно необъяснимо для высшего ранга Старейшины. Аттур по-прежнему молчал. На фоне последних событий, такое упоминание о подозрительном Элдере вводило альбиноса в ярость. Приближающийся Сезон только сопутствовал этому опасному и неуместному на суде состоянию. Одам-ан’де вновь взглянул на юного кузнеца. Взгляд подростка был непреклонен. Здесь, сейчас, перед Высокостоящими, он, не вкушавший Охоту, не имеющий никакой поддержки и шансов быть прощённым, гордо смотрел в глаза у’сл-кве. «Улыбнуться в лицо у’сл-кве — означает обескуражить Наинд’эред-Гелла», – шепнул про себя белокожий Вождь.
- Как ты это объяснишь? – внезапно спокойным голосом обратился Гуан-Тант’ер к Верному.
Кузнец встал на одно колено и, не сводя взора с золотых прожигающих глаз, ответил:
- На записи не я, Великий.
Зал наполнился злобным рычанием. Один за другим Старейшины вставали со своих мест:
- Убить!
- Медленно спустить шкуру!
- Бросить в улей!
- Я против, – поднялся со своего места Варэ’нинд.
Тут же вскочили остальные, прожигая друг друга взглядом. В этой неразберихе Верховный Лидер продолжал молча смотреть на Форлинда. Тот еле заметно отрицательно покачал головой. Фаитинд кивнул Вожаку, указав на видео – оба Хищника стояли в ярком, рассеянном свете, из-за чего их сложно было разглядеть. Ночной Воин убрал шумы. Сау-гканн остался Сау-гканном, а вот юнец... Что-то в нём было не так. Альбинос начал сканировать видео, просматривая в разных режимах, которые регулировались с его трона. Он смотрел то на запись, то на кузнеца, нервно шевеля мандибулами. Вокруг спорили Старейшины, и каждый из них знал, что дело вовсе не в низкоранговом подростке.
- Вы хотите Войны! Это безумие!
Вождь продолжал концентрироваться на единственной задаче, Союзники прикрывали тылы.
- Война между ятжа и аттр’ури неизбежна!
- Одумайтесь! Продолжение Великого Раскола приведёт к гибели науду!
- Вы нарушаете Кодекс, отказываясь от битвы!
Неистовый рёв Верховного Лидера сотряс стены Сендара. Элдеры, грозно сжав кулаки и, не сводя друг с друга ненавистного взгляда, замерли.
- Я не намерен слушать сейчас эти беспочвенные споры, – железно произнёс альбинос. – Видео может быть поддельным. Я должен подробнее разобрать его.
- ЧТО?! – Битт вскочил с места и метнул колкий взгляд в сторону Одам-ан’де.
Рот’ам’олинд как будто ждал этого момента. Он медленно поднялся с трона, при этом сажая правой рукой взбесившегося Волка.
- Ты... ты смеешь сомневаться в тех, кого кличут Древней Породой?!
Кто-то из союзников прижал жвала. «Это капкан».
Вождь не двигался. Что-то происходило с ним сейчас. Он глубоко дышал, упёршись жвалами в кулаки. Верный стоял напротив. Гордый, не сломленный. Хищник знал, что он не виновен, и он нёс это знание в Сендар, до самого победного конца. «Они подделали видео, подставили низкорангового юнца, явно знают об устройствах... Заговор. Глобальный, грязный, низкий ЗАГОВОР». Ярость выжигала нутро. Те’дки Матриарха капала на чёрный трон...
- Не смей молчать, Одам-ан’де! Ты должен отвечать за свои слова!
С молниеносной скоростью и диким, необузданным рёвом Гуан-Тант’ер сорвался с места, вскочил на стол и замахнулся. Несколько Элдеров в ужасе отпрянули прочь. Кто-то достал оружие. Неимоверным усилием воли Вожак остановил лезвие нагинаты у самой груди Рот’ам’олинда. Что-то древнее забурлило в закостенелых холодных стенах, словно пробуждаясь к жизни. Запах первородного гнева наполнил помещение. Движение кипящего ненавистью твея в венах... Краем глаза Ночной Воин видел вооруженных и готовых к оборонению собратьев, словно всё, что здесь происходит, было им знакомо. Лишь Фаитинд сидел на своём месте, не сводя глаз с белой руки Вождя. Величественный ждал. От него веяло ядовитой ненавистью и жесточайшей ухмылкой. Он злорадствовал, не испытывая страха.
- Давай, Великий, давай... Убей.
Альбинос рыкнул и вжал остриё в грудь Элдера. Старейшина дьявольски засмеялся.
Он знал – если Гуан-Тант’ер убьёт его, то начнётся бунт и альбиноса изгонят раз и навсегда. Его Союзников раздавят оппоненты или устранят наёмники, и придёт долгожданная война. По Кодексу Mondengel не имел права бросить вызов Старцу – силы не равны. Пробужденный гнев – ген его отца, стал работать против него...
- Давай... убей, ну же! Чего ты ждёшь?! – огрызнулся Рот’ам’олинд.
- Остановись, Одам-ан’де, – Фаитинд поднялся со своего трона. В образовавшейся тишине он сказал:
- Рот’ам’олинд, я бросаю тебе вызов.
Хищники замерли. Варэ’нинд и Гушинд напряжённо защёлкали. Беглинд покачал головой, прижав нижние, когда-то обожженные кислотой мандибулы. Остальные сжали кулаки – они жаждали порвать Вечного в клочья. Фаитинд знал, что в отличие от Гуан-Тант’ра, по внутреннему Кодексу клана «Древних» он имеет полное право на этот бой. Их с Величественным возраст был примерно одинаков, силы равны. Рот’ам’олинд яростно оскалился. Союзник Вождя сильно исказил его планы... Элдер издал гневный рёв и с ненавистью оттолкнул альбиноса. Прожигая дерзкого противника зелёными глазами, он рявкнул:
- Когда?!
- Прямо сейчас, Чёрный Кехрите.
- Я принимаю твой вызов, – ядовито швырнул в ответ Старейшина.
Несколько Хищников злобно оскалились и зарычали. Обвиняемый застыл, словно восковая фигура. Жвала плотно прижались ко рту. Гуан-Тант’ер ещё раз взглянул на него.
- Что ж, да будет битва.
====== Эпизод 6 – ...VS… ======
Элдеры двигались к средней, окружённой шипами со спин развитых ксеноморфов, боевой арене. Клан «Древних» почти не показывался перед остальными Хищниками в полном составе. Это было большой редкостью. Вокруг уже начали собираться представители гражданских каст, кое-кто из Ветеранов, Вожаков и некоторых Воинов. Арена была местом казней, испытаний и поединков. Битв, подобной сегодняшней, не было уже очень давно. Восемь поколений ятжа были лишены столь элитного зрелища. Чёрный Кехрите получил своё имя благодаря стилю оформления – высокие каменные колонны, располагавшиеся по всей территории арены, и стены были вымощены позвонками, панцирями и хребтами Кайндэ. По центру располагалась так называемая Трофейная Игла – острый металлический штырь, на который сверху донизу были нанизаны головы поверженных врагов. Вокруг виднелись грубо вытесанные в камне наудовские символы.