Страница 14 из 39
Героический абордажник Пётр по кличке Безусловный вторично ступил на палубу звезды ВМС Израиля. Трусы развевались, телеса колыхались, сырые ботинки, надетые на босу ногу, хлюпая, попирали… Что-то меня заносит. В общем, с Тоттиным пистолетом в руке и совсем даже не гордо я вновь попёрся навстречу приключениям. Начало прежнее — перелез, присел, привязал. Потом встал и осмотрелся. Вновь осмелел и приступил к обходу владений своих, в смысле наших. На палубе тихо, в рубке — два «объедка» неопределимого уже пола и вонь. Даже не вонь, а ВОНЬ! Думал, стошнит, но организм отказался. Типа «Слезайте, граждане, приехали! Конец!» Нечем, в общем. И — ударом — пить захотелось.
Полез из рубки в «потроха», вглубь, ища не столько угрозу жизням, сколько попить. Чего, дурак, плавал, стирался-полоскался, а насчёт попить не озаботился? Уже галлюцинирую — кулер офисный мерещится, и подробненько так, с закорючками еврейскими… То, что кулер — не галлюцинация, я сообразил, когда присосался к нему, как медицинская банка к спине. И вода такая увлекательная — два раза, напившись от души, отходил на пару шагов, опачки — уже опять хлебаю! Цирк!
Никого на судне не оказалось. Почти. Из-за одной-единственной закрытой двери неслись поскуливания какие-то. Но один я её ломать побоялся, вышел на палубу и предложил Тамиру присоединиться к взлому.
Вдвоём осматривали при свете неяркой лампы дверь уже не как я в одиночку — подёргал и за подмогой рванул, а внимательно. Дверь явно пережила чьё-то дикое желание её открыть, ворваться и похулиганить. Рычаги двух запоров явно согнуты, сама дверь в царапинах и неглубоких вмятинах. И как открыть?
Пока я обдумывал, как притаранить сюда бензорез какой-нибудь, а потом — где его отыскать перед тем, как переть, выход нашёл Тотти. Он просто выбил костяшками пальцев «Спартаковскую» долбилку и громко произнёс «Откройте, пожалуйста!» почему-то по-русски. Скулёж за дверью затих, а потом послышалось: «А кто это?» Ну, пришло время бесед!
— Кто-кто! Жан-Жак Руссо и Жак-Ив Кусто!
— КТО???
— Блин, спасатели Малибу! Шойгу прислал!
За дверью заскрипело, погрохотало, и она не спеша приоткрылась.
Аврал, устроенный на свежезатрофеенном катере «в три лица», практически неописуем. Нет, я бы с удовольствием, как эпический герой, к тому же пострадавший, попочивал бы на лаврах где-нибудь в теньке, но запах… Поэтому пришлось впрягаться.
Спасённый, полноватый парень Сёма Ройзман, от классического еврея взял только фамилию, одесский говор и здоровенный нос — «так скААть», на первый взгляд. В остальном — русак-русаком, ни пейс, ни скорби и плача во взоре. И адаптивный — ужас! Не бросился нам на шею с воплями благодарности, ни вопросов типа «что» и «откуда». Когда вылезли из «нутрей» сторожевика, постоял, огляделся-осмотрелся со странным выражением лица и, раздевшись скоренько, сиганул за борт. Немая сцена! И что теперь, за ним сигать? Однако почти тут же показавшаяся над водой голова сообщила:
— Кайф какой! Гигиена — прежде всего!
— Всего — чего?
— Это тебе, любопытный негр, ой, пардон, афроамериканец, хорошо — грязь на теле не видна…
— Слышь, разговорчивый! Расист, что ли? Ты нашу птичку не обижай! Я от него, в отличие от перерожденцев-евреев, ничего плохого не видел! Так что без наездов давай! Накупался?
— Да, спасибо!
— Руку давай, вылезать пора!
Выдернули Сёму на палубу и предложили рассказать в подробностях, с чего это он закупорился в двигательном отсеке и как ухитрился выжить.
По его словам, «ничто не предвещало ураган» вплоть до второй половины 20-го числа. В три пополудни отошли «от стенки», добрались до Тирана и ринулись форсировать Красное море… Какие планы на дальнейший маршрут были — его в известность не ставили, да и сам он особо не интересовался, его дело — моторы. А дальше начался, по его словам, «ужас разной степени громкости». Сперва фатально сплохело капитану, и тот, забыв о кашруте[21], попробовал на вкус «корабельную скорую помощь» в лице медбрата и медсестры. Сёма только краем глаза, выйдя за инструкциями, ухватил это зрелище, чего ему хватило — он уполз «к себе», заглушил движки и сел слушать «шо деется». Два раза его хотели навестить, но молча. После второго раза он заперся «намертво», что сделал вовремя — в третий, четвёртый и пятый раз к нему уже ломились, как в перестройку за водкой по талонам, не открывая, а выламывая дверь. После пятого раза от него отстали и даже вроде забыли, но особого желания вылезать из своей ракушки он не испытывал. Пожрать у него с собой было (ведь мама ему постоянно повторяла: «Сёма, если не тащить на себе — покушать надо, чтоб было всегда, и на сейчас и на потом!»), вода — тоже, так что он решил ждать спаскоманду. Правда, спустя сутки он уже не был так уверен в приходе спасателей, но… Дождался, в общем. Нас.
— Пётр! Тамир! Вы же не просто так сюда приплыли, да? Кораблик нужен, я правильно понимаю? Тогда давайте приберёмся, а потом вы расскажете, что и куда, ладно? А то я только помылся, а от этих миазмов, похоже, опять пачкаюсь…
Вот и начался аврал… С «крупными» частями беспорядка справились легко, отправив всех — и обглоданных, и безголовых — за борт. А вот с подсохшими и заскорузлыми лужицами и лужами… В общем, швартовались в «Марина-Центре» уже в сумерках, гадая на подходе, успеем — не успеем, и — я лично — ломая голову, где наш флагман на ночь парковать и как. Но — успели! Правда, сторожевик «бросили» посреди местного рукотворного заливчика, от греха подальше, чтоб, не дай бог, не поцарапать или не погнуть какую-нибудь очень важную военно-морскую хрень. А к причалу притёрлись на пострадавшем катере — ему в Россию не плыть.
Сёстры встречали на причале, обе, забив на караульную службу. Ни на моё «Заждались?», ни на Тоттино вежливое «Добрый вечер!» не отреагировали. Отмерли только на Сёмино «Дамочки, встречайте героев, а я уж в сторонке порадуюсь, не стесняйте себя и их!» Ну как отмерли — цветов и поцелуев не дождались, ни салюта, ни фейерверков… Даже «Почему так долго?» не спросили! Хоровой вопрос: «Почему Пётр в трусах и царапинах?!» Вот скандинавская фирма Joop[22]!!! Ничто в мире не интересует, а вот «почему в трусах» — ИНТЕРЕСУЕТ! И интерес на обоих личиках такой… с подковыркой…
«Девушки, а вы чего пост бросили? А обед готов? А аптечка наготове?» У меня, как хвалился Маугли, «под языком достаточно колючек», неудобные и неприятные вопросы тоже задавать умею…
— Саша электричество нашла, обед — уже ужин — готов, заждались уже!
— Хорошо, что живые! Пошли, за едой расскажете и представите новенького.
Женщины… Бозон Хиггса[23]… И неизвестно, что понятнее…
Оставили женщин без присмотра… Да и слава Богу! В отсутствие «деструктирующего начала» (по словам Саши) дамы занялись домашними делами. Сперва Александра, загнав сестру на пост, забралась в здание на берегу, нашла заглохший генератор, ухитрилась его заправить и завести. Потом вернулась и отправила Алёну кашеварить. Алёна дежурством по кухне не ограничилась, а, кроме первого-второго-третьего, приготовила к «заселению» две комнаты на втором этаже — себе с сестрой и нам с Тамиром. А потом, поев, сменила сестру. Смена караула удачно совпала с появлением «гостей»: трое ходоков, явно неживых, припёрлись — на запах Алёниной стряпни, наверное. В итоге Алёна постреляла, вспомнила, как разбирать и собирать автомат, и научилась его чистить. После этого «отдыхала» до нашего появления в кресле башенного стрелка, пока реактивная сестричка рыскала по территории «в поисках сама не знаю чего». Всё найденное она складывала на первом этаже, «потом посмотрите».
Всё это нам в два голоса рассказывали, когда мы, умытые, переодетые, остаканенные, а я ещё и продезинфицированный и испятнанный зелёнкой из Алёниной аптечки, жадно поглощали овощной суп и жареную говядину с картошкой и салатом овощным из местных запасов. От всего этого великолепия мне слегка поплохело, подурнело, и я попросился прилечь ненадолго где-нибудь. Меня отконвоировали — Тотти вёл, Саша показывала дорогу. Сам я как-то не очень твёрдо держался на ногах — то ли стакан, то ли обед, то ли морская прогулка — но что-то явно было лишним. В общем, как меня раздевали и спать укладывали — я и не помню.
21
Кашрут — в иудаизме свод законов, в частности о разрешенной и запрещенной пище.
22
Вольфганг Йооп (Wolfgang Joop) — известный немецкий модельер. Является основателем дома моды и косметики «JOOP!».
23
Бозон Хиггса — элементарная частица, появляющаяся при столкновении двух протонов и предсказанная британским физиком Питером Хиггсом.