Страница 48 из 58
— А немного позже или сразу перед выстрелом вы никого не видели в доме или в саду?
— Видела, сэр. Через несколько минут после того, как мистер Кемпт двинулся в сторону бассейна, на террасу вышел мистер Эклстоун, то есть мистер Ирвинг Эклстоун.
— Да?! — Паркер подошел к ней. — Ну-ка, ну-ка, расскажите подробнее, как он выглядел и что сказал, если говорил.
— Выглядел он как обычно, сэр… то есть, я хочу сказать, что не заметила в нем ничего особенного. Он вышел на террасу и спросил меня, не вернулась ли Джоан. Он сказал, кажется, так: «Агнес, вы не видели здесь моей дочери?» А я ответила, что не видела и что в доме никого нет. Тогда он кивнул головой, а потом подошел к креслу, наклонился к старой леди и, кажется, сказал: «моя любимая», но я не могла бы присягнуть, точно ли так он сказал, потому что говорил он тогда очень тихо. Потом выпрямился и вернулся в дом.
— Не показалось ли вам это странным?
— Нет, сэр. Мистер Ирвинг вообще вел себя несколько иначе, чем другие люди в его возрасте и в его положении, если можно так сказать. У него было очень неровное поведение. Иногда он приходил в комнату старой леди, садился напротив нее и пытался с ней разговаривать или гладил ее по руке, а иногда проходила неделя или две, а он, казалось, ее вовсе не замечает. Так что я никак не могла предвидеть… Если бы могла…
Она развела руками коротким сдержанным движением, которое, по-видимому, должно было означать, что тогда она сделала бы все, что было в ее силах, чтобы предотвратить это бессмысленное, с точки зрения ее рациональной психики, самоубийство.
— Сколько вам лет? — Джо закурил и улыбнулся ей.
Агнес не ответила улыбкой.
— Двадцать восемь, сэр.
— Это ваша первая работа, да?
— Да, сэр. Я пришла сюда прямо из школы медсестер.
— А как вы намерены устроить свою судьбу после… скажем прямо, после смерти леди Эклстоун?
— Леди Эклстоун чувствует себя в настоящее время очень хорошо, сэр, насколько это возможно при ее болезни.
— Разумеется. Но я имею в виду, что вы на полвека моложе ее и эта должность не будет вечной. Есть ли у вас какие-нибудь жизненные планы?
— Да, сэр. Работая здесь, я накопила немного денег. Мои планы, как у любой женщины: я хотела бы выйти замуж и иметь детей.
— А… вы любите кого-нибудь?
Агнес внезапно покраснела.
— Это, наверно, не относится к делу, не правда ли, сэр?
— О, мы стараемся узнать как можно больше обо всех вас. Полиция — это ведь не личные знакомые. Нам можно смело отвечать на все наши вопросы.
— Да, сэр. Я понимаю, сэр. Нет, я еще не люблю никого, но я, конечно, очень бы хотела полюбить, потому что никто ведь не хочет прожить жизнь одиноко. У меня нет ни родителей, ни родных, и поэтому тем более, сэр, я хотела бы иметь в жизни свой угол и своих близких.
— Я вас прекрасно понимаю. Расскажите мне во всех деталях, что вы делали после того, как я вбежал на террасу. Я имею в виду, когда я вбежал на лестницу. Мне кажется, что вы не поднимались наверх вместе с нами, правда?
— Нет, сэр. Когда миссис Джоан, вы, мистер Николас и мистер Кемпт пробежали мимо, я вбежала за вами в холл, но потом остановилась, потому что подумала: если кто-то стреляет в доме, то, может, все еще существует какая-нибудь опасность, а я отвечаю за старую леди, которая ведь не может двигаться. Тогда я вернулась на террасу и встала рядом с ней. Тут сэр Александр Джилберн тоже поднялся на террасу, а полицейский крикнул мне, чтобы я выкатила коляску со старой леди за домик садовника. Я так и сделала и оставалась там до тех пор, пока не приехали полицейские машины и уже можно было вернуться домой.
Алекс показал ей ключ и деревяшки. Агнес Стоун дважды отрицательно покачала головой. Нет, она никогда их не видела. Паркер проводил ее к двери и вернулся. На его лице отразилось огорчение.
— Ну и чего ты добиваешься, Джо? Ведь, честно говоря, нет никакого смысла допрашивать их всех. Ну какой может быть толк от допроса этой медсестры, которая все время была на террасе, вошла на несколько секунд в комнату на нижнем этаже и тут же выбежала, услышав выстрел, что ты и сам, впрочем, хорошо видел? Ведь она никак не могла вбежать наверх, убить Эклстоуна, вложить ему в руку пистолет, предварительно вытерев свои отпечатки пальцев, положить ключ от его комнаты на письменный стол, заперев дверь другим ключом, сбежать вниз, спрятать этот ключ, выбежать на террасу и крикнуть вам! А кроме нее, в доме никого не было — не было, Джо! Кого же тут подозревать? Ну, не ее ведь, ибо какой мотив для убийства людей может быть у бедной девушки, которая совершенно лишена возможности извлечь из этого хоть минимальную выгоду? Впрочем, она не могла бы это сделать еще и потому, что не обнаружено никаких хитроумных приспособлений, которые могли бы умертвить человека на расстоянии. Ну, и остаются у нас еще люди, которые вместе с тобой и сержантом Кларенсом находились в парке в момент выстрела. А никого другого вообще не было на этой территории. Собака бы сразу вынюхала! Все двери под наблюдением, все решетки не нарушены. Это бред, Джо!
— Не знаю… — Алекс развел руками. — Наверно, я рассчитываю на чудо… впрочем, сам не знаю, на что…
И к изумлению Паркера, он улыбнулся.
— О господи… — вздохнул чиновник Скотленд-Ярда. — Уж не хочешь ли ты сказать, что кто-то из этих людей мог быть одновременно в двух местах?
— То, что человек не может быть одновременно в двух местах, — сонным голосом сказал Алекс, — это естественно и логично, но не для мира чудес. Я много раз читал упоминания об этом, даже в житиях святых. Но мы имеем дело с Дьяволом.
— В таком случае, — пробормотал Паркер, — я рекомендую тебе вступить в какое-нибудь религиозное общество или постричься в одном из красивых испанских монастырей… Там можно спокойно поразмышлять о всяких чудесных возможностях такого рода, не поднимая при этом на ноги без всякого смысла и повода полицейские силы Ее Королевского Величества.
— Наверно… — Джо покивал головой. — В конце концов я, вероятно, так и сделаю! Но сначала хотел бы допросить доктора Арчибальда Дюка. Меня очень интересует этот человек, гораздо больше, чем можно было бы предполагать из очень остроумных высказываний моих старых друзей, с которыми мы вместе так много раз стояли перед множеством больших и маленьких загадок этого самого веселого из миров…
И Паркер снова уступил.
На этот раз доктор Арчибальд Дюк не был в том хорошем настроении, в каком Джо увидел его, когда они встретились впервые. При этом оказалось достаточно нескольких вступительных предложений, чтобы убедиться: нервозность молодого врача вызвана не только трагическим происшествием, имевшим здесь место.
За закрытыми окнами ливень уже шумел на крутых скалах ущелья и барабанил по стеклам окон. Частые удары грома и вспышки молний, разрезающих уже совсем темное небо, выхватывали комнату из полумрака и погружали вновь в тень, лежащую за светлым кругом лампы на столе.
— Где вы находились с той минуты, как выехали из Блю Медоуз? Меня интересует, что вы делали с момента выезда из Блю Медоуз и до того момента, когда мы увидели вас въезжающим в Норфорд Мэнор.
— Я ремонтировал машину… — доктор Дюк пожал плечами. — Она испортилась по дороге в лесу, и я не знал, что делать. Не оставлять же ее, а кроме того, спешить было некуда. Я открыл капот и начал осматривать двигатель.
— Как долго это продолжалось?
— Может быть, час, а может — два! Я, правда, не смотрел на часы. Меня волновала неисправность. К сожалению, я впервые купил машину лишь в этом году. Раньше у меня никогда не было автомобиля… Я не механик и даже не любитель… А потом двигатель вдруг сам заработал. До сих пор не могу понять, что с ним, собственно, случилось…
Дверь приоткрылась, и сержант Джонс просунул в щель голову. В руке он держал записку. Паркер утвердительно кивнул, подошел к нему, взял записку, пробежал ее глазами и через секунду передал Алексу. Джо мельком прочел записку, а затем перевел взгляд на доктора.