Пушистики и другие

- Встать, суд идет!

Вошел Ив Джанивер, седой и черноусый. Должно быть, красит усы по три раза на дню! Ну и идиотский же у него вид!

Джанивер поклонился камере и всем жителям Заратуштры, которых не было в этом зале, и сел. С формальностями было покончено быстро. Джанивер стукнул своим молоточком.

- Поскольку присяжные были избраны с обоюдного согласия защиты и обвинения - ведь присяжные вас устраивают, не так ли, джентльмены? - мы предъявим обвинение подсудимым.

Секретарь встал и вызвал Лео Такстера. Такстер сел в свидетельское кресло и надел на голову шлем детектора.

Шар был небесно-голубого цвета; таким он и остался все время, даже не мигнув на "невиновен". Такстер был воробей стреляный: он впервые имел дело с этой техникой лет в десять, когда его судили по обвинению в краже. Когда отвечала Роза Ивинс, голубой цвет слегка замутился; на ее супруге в шаре несколько раз вспыхнули алые искры: похоже, он пытался утаить какую-то правду, говорить о которой его никто не просил. Пушистики все сидели на краю стола на противоположном конце зала, куря маленькие, с папироску, сигары и тихо попискивая - видимо, обсуждали происходящее на своем ультразвуковом языке. Пушистикам разрешалось курить в зале суда - это был старый, еще четырехмесячной давности, обычай. В кресло сел Фил Новис. От его ответов шар сделался грязно-лиловым. Когда Филу задали традиционный вопрос, что он может сказать по поводу предъявленного обвинения, шар полыхнул алым, точно сигнал тревоги. "Невиновен", - ответил Фил.

- За каким чертом вы это сказали? - прошипел Ингерманн, когда Новис вернулся на место. Зал хохотал.

- Алмаз! Регистрационный номер туземца - двадцать.

Пушистики о чем-то заспорили. Пушистик с пластиковой заплечной сумкой спрыгнул со стола, подбежал к креслу и забрался в него. Шлем, рассчитанный на человека, отложили в сторону и надели на пушистика маленький. Как только шлем коснулся головы Алмаза, Ингерманн вскочил на ноги:

- Ваша честь, я протестую!

- Против чего, господин Ингерманн?

- Ваша честь, этого пушистика намереваются проверять детектором лжи. А между тем научными исследованиями установлено, что полиэнцефалографический детектор лжи не распознает ложные и истинные утверждения, сделанные представителями этой расы.

Нет, так нельзя. Присяжные не поймут.

- Детектор лжи с пушистиками не работает! - добавил Ингерманн специально для них.

- Я прошу простить мое крайнее невежество, мистер Ингерманн, но суду эти исследования неизвестны.

- Но ведь это любой дурак знает, ваша честь! - заявил Хьюго, забыв о вежливости. Бесполезно пытаться завоевать расположение суда - суд заранее настроен против них. Быть может, удастся заставить Джанивера сказать что-то, к чему можно будет прицепиться. - В частности, лучше всех это знает признанный специалист в области исследования психологии пушистиков, доктор Эрнст Маллин.

- Мне кажется, доктор Маллин здесь, - заметил Джанивер. - Доктор Маллин, действительно ли это так?

- Протестую! Доктор Маллин должен быть подвергнут допросу под детектором!

Маллин поморщился. Он терпеть не мог допросов в суде - оно и неудивительно, если вспомнить, что ему пришлось пережить во время процесса "Народ против Келлога и Холлоуэя".

- Будь-ты-тьижды-пьеклят, что вы хочете от меня? - спросил пушистик, сидевший в кресле.

Никто не обратил на него внимания. Джанивер сказал:

- Не вижу причины, почему доктор Маллин должен отвечать на такой простой вопрос под детектором. Ведь никто не просит его давать свидетельские показания.

- Сейчас еще никто не может давать свидетельские показания, ваша честь, - вмешался Лесли Кумбс. - Не все обвиняемые допрошены.

- Что вы пытаетесь сделать, Ингерманн? - спросил Браннард. - Повернуть суд в другую сторону?

- Вовсе нет! - Ингерманн изобразил благородное негодование. Вот этого он не предусмотрел; а надо было. Но теперь уже поздно. - Если досточтимый суд желает развеять то, что он называет своим крайним невежеством, и спросить специалистов...

- Доктор Маллин! Правда ли, что, как утверждает ученый представитель защиты, наукой установлено, что пушистиков нельзя допрашивать под детектором?

- Это не совсем так, - усмехнулся Маллин с видом собственного превосходства. - Сведения мистера Ингерманна являются не более чем юридическим фольклором. Пушистики, будучи разумными существами, обладают такой же нервной системой, как и, к примеру, люди-земляне. Когда они пытаются умолчать об истинном факте и заменить правдивое сообщение ложным, это сопровождается такими же электромагнитными колебаниями, как и у людей.

И что из всего этого могли понять двенадцать остолопов-присяжных?

- Ваша честь, доктор Маллин дает показания как эксперт и как таковой должен пройти испытание!

- Мистер Ингерманн, доктор Маллин давно уже прошел такое испытание в нашем суде и признан сведущим экспертом.

- Ваша честь! Должно быть, мистера Ингерманна все это занимает, но лично меня - нисколько, - вмешался Лесли Кумбс. - Давайте завершим предъявление обвинений и продолжим разбирательство.

- Подвергать кого-либо допросу под детектором в том случае, если детектор не был проверен должным образом, является незаконным!

- Данный детектор проверен, - сказал Гас Браннард. - Он загорелся красным, когда ваш подзащитный. Фил Новис, сказал, что он невиновен.

Зал разразился хохотом. Люди хохотали от души. Даже кое-кто из присяжных присоединился к общему веселью. Когда смех поутих, Джанивер постучал молоточком:

- Джентльмены! Я припоминаю старинный закон, бывший в ходу на Земле в первом веке доатомной эры, который гласит, что, если две самодвижущиеся наземные повозки близки к столкновению, обе должны остановиться и ни одна не может двинуться с места, пока не тронется другая. Мне кажется, мистер Ингерманн пытается сейчас создать подобную ситуацию. Он хочет доказать, что обвиняемых нельзя допрашивать, пока доктор Маллин не засвидетельствует, что их можно допрашивать, а доктор Маллин не может этого засвидетельствовать, пока их не допросят. А к тому времени подзащитные мистера Ингерманна умрут от старости. Поэтому я приказываю допросить свидетеля, который сейчас находится в кресле, а также прочих подсудимых-пушистиков, основываясь на предположении, что детектор, реагирующий на человека, будет действовать и для пушистика.