Страница 17 из 20
— Радость-то какая! Серёжа! Радость! — кричит мама. — Представляешь, папе зарплату подняли! Вдвое!
— Как зарплату? Какому папе? — я не понимаю.
— Да ты проснись уже! Отцу зарплату прибавили, и это значит… — мама таинственно округляет глаза. — И это значит, что летом мы всей семьёй — папа, ты, я и Анюта — рванём на море в Туапсе!
— Так значит, папа живой?!
— Типун тебе на язык, Серёжка! И вообще, давай уже вставай, а то на контрольную опоздаешь.
Так значит, это был сон…
— Это — сон! — ору я, как оглашенный, и подкидываю к потолку подушку.
Тут звонит телефон.
— Алё, Серёж, это я — Таня. Ты прогулять ещё не передумал?
— Нет…
— Тогда я с тобой, ага?
— Ты что? Ты же по математике отличница!
— Ну и что! И вообще, чтобы ты всякого такого не думал, я просто так буду прогуливать, не из-за тебя! — говорит Таня, и я чувствую, как на том конце провода она краснеет.
— Да я ничего такого не думаю…
— Слушай, мне тут Синяков звонил… Он тоже прогулять решил. Из солидарности. На «Аватара» зовёт, только тебе звонить после вчерашнего боится. Меня попросил…
Я вешаю трубку и иду на кухню к маме, которая жарит оладушки.
Я иду к маме на кухню и думаю про контрольную, про Таню, про Кольку Синякова, а ещё про школу и папу. И ещё про многое другое, от чего мне, признаюсь, стыдно. Просто удивительно, сколько всего можно успеть передумать, пока идёшь из комнаты на кухню. А ещё, знаете, что удивительно? Вчера ночью я был самым несчастным мальчиком на свете, а сегодня утром уже самый счастливый. Как такое возможно?
Я иду на кухню к маме и несу ей цветы. Точнее, горшок с геранью, который взял на телефонной тумбочке. А над головой у меня жужжит муха. Настырненько так жужжит, выразительно, потому что не муха это вовсе. А настоящий фей.
Тамара Крюкова
Уникум
Как только по телевизору начинался чемпионат мира по теннису, папа прилипал к экрану. Женька не мог понять, что он в этом находит. Ладно бы ещё хорошо играли, а то, что ни подача — то в аут. То ли дело они с Лёхой. Когда в субботу в бадминтон жарились, так девяносто семь раз воланчик отбили, ни единожды не заронив. Ещё три удара, и была бы сотня.
— Тоже мне чемпионы, — презрительно фыркнул Женька. — Мяч пару минут удержать не могут.
— Ты ничего не понимаешь. Суть не в этом. Посмотри, какая красивая подача! Это же песня, а не игра, — сказал папа, не отрываясь от экрана.
Песня оборвалась, едва начавшись. Мяч снова улетел за боковую линию.
— Садись, посмотрим вместе, — предложил папа.
Откровенно говоря, у Женьки были дела поинтереснее, чем пялиться на то, как двое мужчин машут ракетками не в силах хотя бы пять минут пасовать друг другу, не упустив мяча. Но, чтобы не обижать отца, он сел рядом.
Сначала Женьке было безразлично, кто победит, но папа болел так страстно, что его энтузиазм заражал, и Женька сам незаметно увлёкся. Когда завершился последний сет и победил игрок, за которого они совместно болели, папа сказал:
— Это стоит отметить. Пойдём-ка, сын, купим по такому случаю мороженое.
— Большую банку? — тотчас оживился Женька.
— Самую большую, — пообещал папа.
Теннис начинал Женьке нравиться.
Они сидели на кухне и уплетали мороженое, когда мама вернулась из спа-салона.
— По какому случаю пируем?
— Вот приобщаю сына к спорту. Сегодня вместе смотрели теннис.
— Отличный спорт — на диване сидеть, — усмехнулась мама. — Лучше б ты его в какую-нибудь секцию записал. А то целый день за компьютером торчит, уже скрючился весь.
— А что? Это мысль! Обучим Женьку играть в теннис. Будет за кого болеть. А, сын? — папа заговорщически подмигнул Женьке.
Обычно такие разговоры ни к чему не приводили, поэтому Женька не возражал. С окончанием турнира про теннис все забыли.
Прошёл месяц. Неприятность свалилась на Женьку, когда он меньше всего ожидал, в собственный день рождения.
Женька задолго готовил родителей к этому событию. Он так часто упоминал о том, что появилась новая 3D компьютерная игра, что, казалось, у родителей на подсознании должно было отложиться, какой подарок ему купить. Но не тут-то было.
Утром папа с мамой торжественно вошли в Женькину комнату, пока тот ещё нежился в постели. Женька уже собирался закричать «ура!» и броситься к компу, чтобы проверить, как заводится игра, и оценить совершенство трёхмерной графики, когда ему вдруг вручили теннисную ракетку.
— Что это? — спросил Женька таким тоном, как будто надеялся, что в футляре окажется замаскированная под ракетку коробка с игрой.
Как и следовало ожидать, родители не прибегали к столь изощрённой конспирации.
— Мы тебя записали на теннис к очень хорошему тренеру, — весело объявила мама.
— Научишься играть. Воплотишь в жизнь мою мечту, — добавил отец.
Женька предпочёл бы, чтобы родители воплотили в жизнь его мечту.
— Ты не рад? — спросила мама, заметив удручённый вид сына.
— Я думал, вы мне подарите новую игру, — признался Женька.
— У тебя уже целая полка этих игр.
— Отстой. Они же не в 3D.
— Хватит ломать глаза за компьютером. Пора заняться чем-то полезным, — сказала мама.
— Теннис — игра аристократов. Это тебе не дурака валять, — поддержал её папа и радостно сообщил: — Сегодня у тебя первая тренировка.
День рождения был испорчен, окончательно и бесповоротно. Родители повели Женьку на корт. Начинающий спортсмен плёлся в спортивную школу, как приговорённый на Голгофу. Никакие уговоры и доводы, что он предпочёл бы начать заниматься со следующей недели, не помогали. Папа уже видел в нём будущего чемпиона, и Женьке пришлось смириться.
Родители передали его тренеру, и пытка началась. Только теперь Женька понял, насколько трудно сделать хорошую подачу. Нехорошую подачу тоже было сделать нелегко. Ракетка, хоть тресни, отказывалась попадать по мячу. Вот когда до Женьки дошёл смысл фразы: правая рука не знает, что делает левая. Пока он держал готовый к подаче мяч в левой руке, правая выписывала ракеткой такие крендели, что попасть по мячу было просто нереально.
Убедившись, что с подачей у Женьки полный конфуз, тренер поставил его к стенке. Нет, не в том смысле, что списал в расход, а попросту заставил колотить мячом об стену. Эта задача оказалась ещё тяжелее. Стена будто в насмешку норовила отбить мяч так, чтобы Женька не попал по нему ракеткой. Он умаялся метаться из стороны в сторону и по-настоящему зауважал спортсменов. Худо-бедно, а они всё же умудрялись отбить мяч два-три раза кряду. Наконец издевательство закончилось. Тренер покачал головой:
— Да, друг, через меня многие прошли, но такого, как ты, я вижу впервые. Чтоб у человека настолько отсутствовала координация! Как ты ещё умудряешься ходить и ложку ко рту подносить. Прямо уникум какой-то.
Дома мама достала из сумки насквозь потную майку и с удовлетворением сказала:
— Вижу, спорт тебе пошёл на пользу. Хорошо потренировался?
Женька решил оставить этот глупый вопрос без ответа, но в разговор вступил папа:
— Доложи, как успехи?
— Нормально, — нехотя буркнул Женька.
У него не было настроения вдаваться в подробности, но папа не унимался:
— А тренер что говорит?
— Что я уникум.
— Я сразу понял, что тебя надо отдавать на теннис! — обрадовался папа. — Ты у нас ещё станешь золотой ракеткой. Будем тебя по телевизору смотреть.
Женька в этом сильно сомневался, но не стал разуверять папу. Взрослым тоже надо помечтать, в Деда Мороза-то они уже не верят.