Страница 40 из 175
Володя сидел в зале ожидания. Про операцию он узнал утром от Саши. Саша объяснил ситуацию, назвал номер операционной и ушел. Даже не сказал, кто оперирует. Володя понимал, что не Люба. Володя принял свои таблетки от давления, позвонил Артуру, просил приехать. Белла и Ева его не поймут, а сын должен. Артур обещал прилететь ближайшим рейсом. Рядом с Володей были внуки. Костик сидел у него на руках и Володя сжимал его почти до боли. Дима и Злата тоже сидели рядом с ним обнявшись. Злата плакала. Для всех известие о болезни отца и операция были громом среди ясного неба. Марина стояла около окна. Она даже не шевелилась. Володя хотел подойти к ней, но Дима сказал, что мама просила ее не беспокоить. Еще он сказал, что ночь она провела у постели Сережи. С детьми он попрощался с вечера, а Марина осталась. Шли часы ожидания.
Артур прямо с самолета рванул в институт, поднялся в хирургию. Обнял отца, племянников.
-Кто оперирует, Корецкая?
-Нет, но она там. Я не знаю. Борисовых тут нет, а Марину не трогай.
Оперирует Исаков с Валерой и Борисом. Перед ними стоял Илья.- Исакова вчера вызвали, к ночи он уже был в институте. Владимир Михайлович, Вам что-то нужно?
Нет, помоги ей, он указал на сноху.
-Да, я сейчас все сделаю.
Он подошел к Марине дал ей выпить что-то в мензурке и воды в стакане.
-Илюша!
-Крепись, с завтрашнего дня твои силы ох как понадобятся. Затем его режим и диета тоже лягут на твои плечи.
-Лишь бы все обошлось!
-Может, присядешь?
-Нет, я жду, у меня все нормально. Спасибо Илюша.
Он уже выходил из зала ожидания, когда его остановил Артур.
-Я понимаю, что сейчас не время, но потом мы не увидимся, Скажите как Маша?
-У нас два сына, она в декретном отпуске. Ты до сих пор ?...
-Да. Я сделал ошибку, я не должен был.
-Прошлого не исправить. Теперь у каждого своя семья.
А у меня дочь два месяца.
-Поздравляю, пусть она будет тебе в радость, как назвал? Машей?
-Откуда вы знаете? Хотя, что спрашивать! Вы дружите с Сережей?
-Да, мне повезло с друзьями. Все образуется, похоже, что это просто язва. Он много работает, много нервничает. Многое может только он один. Хорошо, что ты приехал. ОН не особо близок с отцом, а тебя он любит.
-Маше привет передадите?
-Конечно. Артур, я тебе не враг и не соперник, и ты мне тоже. Я хочу чтобы ты думал также. Мы в одной упряжке, мы все связаны, понимаешь? Мне пора, я позже зайду.
-Тетя Люба, Вы здесь?
-Конечно, Сереженька. У тебя нет онкологии, старая кровоточащая язва. Теперь будем выздоравливать. Федя передавал привет и наилучшие пожелания.
-Он улетел?
-Да, у него контракт. Завтра будешь потихоньку вставать.
-Где Марина?
-Спит, отец ей дал снотворное. Она переживает жуть. Во всем винит себя.
-Как всегда. Она не причем, Вы же понимаете. Мне дураку надо было ехать с ней и мы бы избежали многих неприятностей.
-Да нет, ей надо было просто не ехать. Младшие твои у Даши, а Дима и Злата здесь с Володей и Артуром.
-Артур приехал?
-Да через три часа как узнал. Я позову отца?
-Дядю Сашу?
-Вместе с Володей. Давай позову, а затем вернусь.
Она вышла из палаты. А Сережа думал. Для отца он бы сделал все возможное и невозможное. Они общались, может не так близко, но тепло. Сережа на него больше не обижался, давно не обижался. Сережа плохо переносил отцовскую жену. Белла обычная ничем не выдающаяся, очень средняя по всем параметрам женщина, была не парой отцу. Сережа не понимал, почему именно она стала его женой, матерью отцовских детей. Когда он спрашивал, что же нашел в ней отец. Тот пожимал плечами и говорил «не знаю, как-то так получилось, а потом мы в ответе за тех кого приручили» У Сережи сразу вставал вопрос «а в ответе ли мы за тех кого бросили?» Но он отпадал как-то сам собой. Вроде как отдали его – Сережу в хорошие руки, вроде вырос он достойным человеком, а что родительской любви не было, так его же любили Люба с Сашей! Чего больше–то желать! Не было недостатка ни в чем, все как у Валерки. Только родных родителей не было. Сережа вспомнил, как в восемь лет у него случился приступ аппендицита. Дядя Саша позвонил матери и сказал, что Сережу забирают в больницу, что нужна операция. Вспомнил, как Саша, сказал Любе, что Женя не придет. «она сказала, вы два врача, что не справитесь?» Вспомнил ту детскую боль после операции. И Сашу рядом, он его носил и качал на руках как маленького. И стало легче. Об одном он жалел, вот были бы они с Валеркой близнецами! Нет, не отца он хотел бы сейчас видеть, а Марину, но она спит. Конечно, извелась вся. Почему мы доставляем боль и горе самым близким людям? Вот кто за него больше всех страдает? Жена – его Марина. Вспомнил, как спросил ее первый раз, будет ли она его женой. Ему было четырнадцать, ей семь. И как она, вытаращив свои огромные синие глаза очень серьезно ответила. «Конечно буду. А что надо делать?» Вспомнил, как они вместе занимались бальными танцами. Как однажды преподаватель решила поменять Марине партнера. Сережа уже был крупный, а Марина еще маленькая, и потом у Сергея далеко не идеальная фигура и внешность, а в их группу пришел очень красивый мальчик. И его родители попросили поставить его в пару с самой красивой девочкой. Марина танцевала с ним всего один день. Затем она сказала, что танцевать будет или с Сережей, или не будет совсем. И никакие доводы не смогли изменить ее решение. Вспомнил, как им снизили оценки на соревнованиях из-за их физического несоответствия, Марина заявила, «мой Сережа лучший, вы просто не видите, какой он есть. Вы слепы. А я его люблю» Если бы они знали, как он любил ее! А как он переживал, когда после пятнадцати, его Марина сломалась морально, и никто не мог ей помочь даже он. Вспомнил их первую ночь. Тогда она стала совсем его. Она отдала ему все, любовь, тело, жизнь. Правда, бузила иногда, но с кем не бывает. Он простил ей все грехи заранее, лишь бы она была с ним. Вспомнил детей, их общих детей. Он умел их любить, умел быть отцом и дети получились хорошие, он ими гордился.
Ты как, брат? перед ним стоял Артур.
-Пойдет, ты чего прилетел? Я вроде помирать не собирался.
-Отец позвонил, плакал в трубку. Ты его недооцениваешь.
-Ты прилетел из Питера, оставив жену и маленькую дочь, чтобы мне сказать именно это?
-Я за тебя волновался. И сейчас волнуюсь. Не будь букой.
-Спасибо, Артур я рад тебя видеть. Где отец?
-Ему Александр Борисович давление сбивает, сейчас, малость очухается, подойдет. Он твои биопсии на десять раз посмотрел и заявил, что это еще не все.
-Чего нашел?
-Атипичных клеток не нашел, лимфоузлы чистые. Нет у тебя онкологии. Правда завтра на консультацию он собрался в институт онкологии. Те ржут, говорят, что Тельманы с ума сошли, помощи просят.
-Зря он это.
-А Федор Яковлевич прибыл из Америки на перекладных, не зря? Ты знаешь, что он Любовь Александровну из операционной выгнал? Ну она вмешивалась, придумывала всякие варианты, он накричал и выгнал. После операции извинялся, конечно, а она его благодарила. Он даже денег ни за что не взял. Его Валера в аэропорт отвез и он улетел.
-Неужели ты не понимаешь, что своих детей лечить нельзя, в голову такое лезет! Сам знаю, когда мои болеют, я не врач, я хуже дворника. А я ей как сын.
-Дети твои здесь, Дима и Злата. Валера здесь, Боря, Иван и сейчас в палате нас слушает. Марина спит, вон в том углу, в кресле.
-Ваня, ты правда здесь?
-А то! Мое отделение, имею право. Показатели у тебя терпимые, пока все нормально. Маринку нельзя было оставлять, а мы все были с тобой. Да и не спала она уже сколько. Сейчас еще пару часиков и ты ее увидишь. Ты сам устал? Может я всех выставлю, и ты отдохнешь?
-Мама где?
-В ординаторской, чтобы толпы не было, но она не уйдет, сам знаешь. Теперь и ты будешь отчитываться о самочувствии каждое утро. Ладно, Артур, иди, завтра вернешься. Дядю Вову я позже пущу, а остальные перебьются. Давай я тебе сейчас уколы сделаю, по времени уже болит. Терпеть не стоит.