Страница 21 из 88
Понимая, что бдительность пернатых обмануть невозможно, Андре вскинул карабин и выстрелил.
— Браво! Месье Андре, браво! Вы попали вон в того! Один из фламинго, сбитый метким стрелком, тяжело опускался в озеро.
Чернокожие шумно демонстрировали восторг, но ни один не двинулся, чтобы отправиться на поиск столь великолепного трофея.
— Послушайте-ка, друзья, если вы так боитесь воды, то в пруд полезу я.
Подкрепляя слово делом, парижанин готовился броситься головой в воду и быстрыми, резкими гребками покрыть расстояние, отделявшее добычу от берега, как вдруг предостерегающий жест Зелюко удержал его на месте.
Предупреждение оказалось своевременным. В более чем двадцати местах забурлила вода, и тотчас же множество жутких голов расположились кольцом вокруг фламинго, плававшего в центре грозного круга.
Одна пасть раскрылась, затем последовал громкий треск, и челюсти сомкнулись, точно захлопнулась крышка дорожного сундука. Фламинго исчез, проглоченный, словно ягода.
Это были крокодилы.
— Не может быть! А я-то собирался демонстрировать класс плавания в окружении столь свирепой морской пехоты! Спасибо, благородный Зелюко! Вы как заботливый отец. Никогда бы Бикондо не сделал ничего подобного! Жаль, месье Андре, трофей пропал. Но свет же на нем клином не сошелся!
— Тем не менее это создало определенные трудности, — в некотором замешательстве произнес Андре. — Не тревожься, матрос. Уверен, в твой заплечный мешок кое-что попадет!
Ибрагим, присев на корточки, стал методично выпускать сладковатый табачный дымок. Рядом разлегся Зелюко в излюбленной позе, пузом кверху.
Тут же пристроились трое белых и, заинтригованные, следили за происходящим.
— Твой карабин здесь не годится, — обратился работорговец к Андре. — Наши друзья добудут столько птиц, сколько пожелают. Увидишь. Вместо одной охоты будет две.
— Какого черта они там тянут? — глядя на таинственные приготовления чернокожих, удивлялся гамен. — Кого-то собираются ловить на удочку? Да и крючок великоват, и если фламинго его заглотят, то я смогу стать императором на Луне.
У одного туземца в руках оказался внушительный трезубец с прикрепленной прочной бечевкой из побегов алоэ. Он взял одного из поросят, аккуратнейшим образом насадил на крюк мясистой задней частью тела и забросил как можно дальше в воду.
Одновременно другой охотник стал пощипывать за ухо еще одного поросенка, заставляя его громко визжать, поскольку первый тупо молчал.
Результата не пришлось долго ждать. Как только что фламинго, бедного поросенка в одно мгновение окружили крокодилы, выкатив жадные глаза и прищелкивая острыми зубами, точно стреляя из рогатки. А победитель крокодильего стипль-чеза[132], опередивший прочих соперников, мигом проглотил поросенка вместе с крючком.
— Бедный поросенок! — в отчаянии воскликнул Фрике. — Он был такой милый: с розовым пятачком и крохотным хвостиком.
Напрасно огромный крокодил рвался и метался во все стороны: ему так и не удалось сорваться с крюка, раздиравшего глотку.
Крокодила аккуратно выволокли на берег, привязали к бревну и перевернули на спину, точно самую обыкновенную черепаху: в этом положении он был абсолютно безопасен.
Один из туземцев племени галамундо, без церемоний вскрыв живот крокодилу по всей его длине, извлек оттуда желудок и кишки, затем их промыли большим количеством воды и надули воздухом. Кожу, голову и лапы отделили от туловища, набили песком и поместили в тень.
Ибрагим и Зелюко, наблюдая все церемонию, наслаждались от души.
Европейцы были заинтригованы происходящим.
— Но фламинго, — беспрестанно повторял безмерно удивленный манипуляциями туземцев Фрике, — фламинго! Они же не будут ради вашего удовольствия есть это грязное мясо, отравленное… А! Однако!
— Терпение, сынок, терпение, — пробормотал доктор, его по-настоящему заинтересовал столь оригинальный вид спорта. — Сам не знаю почему, но я весьма увлечен.
Охота продолжалась. Не прошло и двух часов, как на берегу уже лежало двадцать трофеев и лениво покачивались надутые внутренности.
Настал час отдыха. Было десять утра. Солнце палило во всю мочь. Озеро успокоилось. Природа как бы оцепенела, крокодилы погрузились в тяжелый сон, одни устроились на отмелях, выставили спины из воды, словно горбы, другие плавали в воде, как неотесанные бревна.
И произошло невероятное: фламинго перестали прятаться.
Поначалу они лишь барахтались в прибрежной грязи, оставаясь вне пределов досягаемости, однако в конце концов приблизились и устроились отдохнуть. Запустив длинные клювы под крылышки и поджав одну ногу, птицы твердо стояли на другой и беззаботно дремали в столь фантастической позе.
Именно этого и ждали охотники.
Двадцать чернокожих, полностью обнаженные, взяли каждый по мешку, где лежали их кинжалы, и полдюжины шестов очень прочного дерева, длиной по футу и заостренных с обоих концов.
Из крокодильих кож высыпали песок и наполнили их надутыми кишками. Охотники залезали внутрь, меж воздушных пузырей, благодаря которым, согласно закону Архимеда[133], вся эта сложная конструкция могла плавать, и просовывали руки в те места, где у крокодила передние лапы. Ладони оказывались приподнятыми, это давало возможность свободно действовать пальцами, точно в средневековых рыцарских железных рукавицах. Открытая передняя часть тела маскировалась листьями алоэ, скрепленными клейким соком гваякового дерева. И наконец, надевались головы рептилий[134].
По завершении приготовлений каждого охотника брали на плечи четверо товарищей и несли так же, как гребцы несут к воде лодки.
Фрике, ставший специалистом по водным видам спорта, не преминул высказаться.
— Ни больше, ни меньше заселяем целое болото, — обратился он к доктору. — И не кем-нибудь, а сумасшедшими пловцами. Какого черта они собираются делать, да еще переодетые крокодилами?
— Потерпи, трепло несчастное!
Странная флотилия, очутившаяся у устья реки, впадавшей в озеро, стала медленно двигаться к потоку.
Охотников подхватило течение, и они поплыли, подгребая руками, чтобы очутиться посреди живых амфибий[135], не обративших благодаря маскараду на охотников никакого внимания. Птиц тоже не насторожило приближение огромных рукотворных чудовищ.
Первым удалось приблизиться к птицам фавориту Зелюко по имени Куанэ. Выждав подходящий момент, хитрый малый чуть-чуть приподнял голову, протянул руку и схватил за лапу великолепного фламинго.
Мгновенно птица испустила дух: ей свернули шею, после чего кинули в мешок, игравший роль охотничьей сумки. У каждого в таком мешке находились нож и шесты черного дерева. А теперь еще и эта приятная тяжесть!
— Вот черти! — сказал потрясенный гамен. — Ловко работают! Хитро придумано, папочка! — фамильярно обратился он к монарху, а тот разразился громким смехом, обнажив острые зубы.
Спутники Куанэ с возрастающим успехом ловили все еще ничего не подозревавших птиц. Некоторое время все шло гладко. Но вдруг кое-кто из крокодилов, наверное, самые наблюдательные, заметили необъяснимое исчезновение фламинго и повернулись к охотникам угрожающе. Что ж, раз маскарад был разоблачен, туземцы приготовились к бою!..
В одну руку каждый взял нож, в другую — палку твердого дерева, оружие весьма опасное, и в считанные секунды охотники ринулись в гущу врагов, надвигавшихся с открытой пастью.
Однако какое разочарование испытал первый же крокодил, пожелавший отведать негритянского мясца! Потенциальная жертва с невероятной ловкостью вертикально вставила в открытую пасть палку из твердого дерева, упершуюся в язык и верхнее нёбо. И когда земноводное захотело сомкнуть челюсти, чтобы откусить наглецу руку, палка обоими концами буквально «вросла» в глотку, лишенную, таким образом, возможности закрыться.
132
Стипль-чез — спортивное соревнование на скорость бега по дорожке стадиона в 3 тыс. м с преодолением препятствий — барьеров (один перед ямой с водой).
133
Закон Архимеда — древнегреческого ученого (около 287—212 до н. 8.) — всякое тело, погруженное в жидкость, действует выталкивающая сила, направленная вверх и равная весу вытесненной им жидкости.
134
Рептилии — то же, что и пресмыкающиеся: черепахи, крокодилы, ящерицы, змеи инекоторые другие. Свыше 6500 видов. Большинство обитает на суше, некоторые в морях. Кормятся преимущественно животной пищей.
135
Амфибия — то же, что и земноводные: жабы, лягушки, саламандры и многие другие. Около 2500 видов. Ведут жизнь и на суше, и в воде. Личинкидышат жабрами, взрослые особи — легкими.