Страница 37 из 62
— Нельзя, — говорят, — супротив натуры духа идти. Карты игральные с незапамятных времен к нам пришли. И по слухам верным, боги сами их и придумали.[128]
Трудно было возразить против этого.
— Да и черти от правил строгих устали уже. Не будешь же неделю каждую по турниру устраивать. А тут, пока двое дерутся, другие, на них глядучи, покричат да копытами потопают. Под конец, глядишь, желание самим кулаками махать и пройдет.
Теперь уж черти зашумели одобрительно.
И получалось со слов соловьят, радоваться духам лесным надобно, что додумались они до такого.
А следом жена Терентия молодая слово взяла.
— Нарядов кучу нашили, а показаться в них негде. Одна отрада в дремучести соседние сходить. А что проигрался чуток, не всегда ж такое случается. Вон, говорят, Овинник намедни целых два сундука выиграл.
Дамы на слова эти закивали согласно.
Понял Федор, вмешиваться срочно пора.
— Остыньте, — говорит, — чай, не дети малые. Есть уж духи такие, кто днями целыми из дремучестей не вылазят. Да и не всем везет, как тут только что сказывали.
И жену водяного историю свою рассказать попросил.
Опять духи спорить принялись. Солнце за деревья клониться начало, а к согласию никак придти не могли. Крики тогда раздаваться начали. Пусть, мол, Баба Яга слово свое скажет.
Старая все это время в сторонке тихо сидела и в разговоры бурные не вступала. Вышла она посередь поляны и говорит:
— Ежели узелок на судьбе духа завязан, и недоля его по жизни ждет, то покалечится ли он, с гор катаясь, проиграется ли — все едино. Для того испытания нам даны, чтоб одумались вовремя. Правильно ль дорогу свою торим, и место в жизни этой нашли. И если одному слова-предупреждения достаточно, то другой все потерять должен.
Сказала и на место ушла. Только так и не поняли духи, на чьей стороне Баба Яга себя числит.
Солнце уж совсем в Пекло схоронилося, когда наконец-то к решению пришли. Дорожки в лес дремучий не заваливать, но духов туда только взрослых пускать. Черти, ежели хочется им очень, пусть дерутся пока, но на копыта да лапы мох обязательно накручивать должны. Глядишь, меньше друг дружку калечить будут.
А чтоб у соловьят корысти великой не было, прибытка часть большую в лесную казну отбирать. Те, как услышали такое, заголосили на пару. Но Федор сразу пригрозил, что духов тогда пускать к ним не будет. Так и пришлось им смириться.
Вздохнул после этого бес с облегчением. Будет теперь на что водяным детишек растить. Видать, правильно Яга сказала. Судьба у них такая. Хорошо, что проигрался только, а не шею с горы навернул.
Каждый год, как осень к лесу подбираться начинала, собирались лешие на зверей и птиц в карты играть. Соловьята еще летом с ними сговориться успели, что нынче в дремучестях встреча эта пройдет. Только не подумали они, что лешие не одни, а с живностью своей заявятся. Столпотворения звериного никак тогда избежать не удастся.
Пришлось соловьятам игроков уговаривать только таблички нарисованные с собой взять, а зверей да птиц по лесам оставить. Те поначалу с недоверием к новшеству отнеслись, а потом прикинули, действительно, удобнее так получается.
Как Тихон волков серых пересчитал, те сразу к чертям бросились.
— Не ровен час, — говорят, — проиграется Леший, и придется нам из леса Заповедного уходить.
Посмеялись черти в ответ на страхи звериные. Тихон игроком опытным слыл. В прошлом году столько дичи выиграть сумел, что девать уже некуда было. Так он по доброте душевной половину назад возвратил.
— Так-то оно так, — не отступались серые. — Только год на год не приходится. Да и нервный он нынче стал, как с дочерью младшей поругался. Ход необдуманный сделать может.
Пошел Верзила, на всякий случай, с соловьятами посоветоваться. Придумать, как сделать, чтоб Леший в азарте волков последних не проиграл. Но те сразу ему сказали — по уговору великому они только за игрой следить вправе, да чтоб не колдовал никто. И посоветовали к Тихону лешего рассудительного приставить, чтоб азарт в момент нужный охладил.
У чертей только один мудрый такой на примете был — Серафим-Целитель. Но тот уж давно игр этих чурался, и отказать просителям хотел. Но потом со Златогоркою посоветовался и решил все-таки чертям помочь.
Настал день игры великой. Как солнце взошло, стали лешие да духи любопытные в лес дремучий подтягиваться. Но были и те, кто раньше их к поляне заветной пробраться захотел. Всю ночь жены соловьят по лесу носилися, из ловушек малолеток доставая, да за опушку выпроваживая. Птицы за дорожками зорко следили, вот и решили те через чащобу счастья попытать.
Серафим сразу с Тихоном о волках сговорился и дощечки с ними себе забрал.
По началу Лешему опять везти стало. Белок стаю да десяток ворон выиграть удалось. Ходит он по поляне довольный, с кем бы еще сыграть прикидывает.
Но тут его самого нашли. Никогда здесь лешего этого не видели. Плащ темный до земли стелется, и лицо из-под капюшона не видать совсем. Но зверей с собой много принес.
У Тихона с раздачи тур рыжий с лисой черной пришли. Видя такое, удвоиться он решил, и все дощечки свои на кон поставил. Серафим возражать не стал. Почему б и по-крупному не сыграть, коль карта хорошая идет.
Собрались духи вокруг, притихли. Смотрят, какие соловьята карты откроют. Ничего больше Тихону в пару не пришло, а у соперника его три белки оказалися.
Видит Серафим, Тихон всю живность спустил. Как духам лесным после этого в глаза смотреть, отыгрываться надо.
— Пусти-ка, — говорит. — Дай я попробую.
И дощечки с волками, что у себя держал, достает.
Тихон с расстройства только рукой махнул.
Почувствовал Серафим сразу, что не простой леший перед ним сидит, но тут соловьята карты раздали. Пришли ему лисица бурая да семерка шишек в придачу к ней. Не стал Серафим судьбу с картами такими испытывать и сбросил их. Но волка одного отдать пришлось.
На раздаче второй, больше ему повезло. Пара туров высшая пришла, да еще тура одного и пару белок на выкладке добрал. С картами такими оставшееся на кон поставить можно. И решился Серафим все таблички свои против проигрыша Тихона выставить.
Вскрываться время пришло. Тихон Серафима по плечу похлопал. Молодец, мол, проигрыш назад вернуть сумел. Только у соперника его и тур, и лисица, и белка с зайцем пришли, и десятка грибов в придачу.[129]
Зашумели духи вокруг. Как такое быть может. Иль колдует потихоньку незнакомец, иль карты передергивает. Но соловьята зорко за ним следили и ничего подозрительного не заметили.
А тут и солнце за деревьями скрылося. Время игры к концу подошло.
Федор леших утешить подошел.
— Удача, — говорит, — не каждый год придти может. И осенью следующей обязательно повезти должно.
Бросил Тихон незнакомцу, что завтра проигрыш свой сам в леса его дальние пригонит, и, не глядя ни на кого, к себе пошел. Но не кончились на этом расчеты их, оказывается. За доброту душевную, что в году прошлом Леший показал, дощечки с волками незнакомец все назад вернул.
Так и стояли Тихон с Серафимом поляны посреди, не зная, радоваться иль огорчаться им.
Но здесь уж другая сказка начинается.
А этой конец пришел.
Кто сюда из повествования о Серафиме-Целителе пожаловал, тому назад в главу вторую — «Как Змей Горыныч к девам смертным летал» возвратиться придется.
А дальше нас сказ о Водяном Константине дожидается.
Глава 24. ВОДЯНОЙ КОНСТАНТИН
В те далекие времена лес Заповедный мало чем на нынешний походил. Ни тропинок ухоженных, ни ручейков журчащих и в помине не было. А чаще всё буреломы с зарослями непроходимыми попадались да болота топкие. Духи лес этот не больно-то жаловали, и вольготнее всего одним чертям в нем жилось.
128
Карты игральные с незапамятных времен к нам пришли. И по слухам верным, боги сами их и придумали. Изобретение карт приписывается народам Востока.
В словаре Чинг-Цзе-Тунга, попавшем в Европу в 1678 году, утверждается, что карты были изобретены в Китае в 1120 году. Они представляли собой длинные, узкие пластинки с нанесенными цифрами от одного до четырнадцати. Четыре масти обозначали времена года, а общее количество карт — 52 — соответствовало числу недель в году.
По другой версии, карты были изобретены в Египте и предназначались для гадания. В египетской колоде карт «Таро» — 78 листов, называемых арканами: 22 — старших и 56 — младших. Предполагается, что старшие арканы восходят к 22 золотым таблицам, находившимся в подземелье храма бога Тота в Египте.
Первые карты с фигурами появились, скорее всего, в Индии. Они были круглыми, и в колоде их было 96 штук, которые делились на 8 мастей по 12 карт в каждой. Суть игры заключалась в защите короля остальными фигурами и простыми солдатами его масти.
В Европе игральные карты появились в эпоху первых крестовых походов в XII–XIII веках.
Существует непроверенная версия, что карты придумали боги и отдали их людям с целью усмирения нравов. Когда те играли, то забывали о распрях и войнах.
129
Только у соперника его и тур, и лисица, и белка с зайцем пришли, и десятка грибов в придачу. Карточная игра духов отдаленно напоминает покер.
У Серафима была на руках достаточно сильная комбинация, называемая фулл-хаус — три карты одного ранга и две другого. Но его противник смог выиграть, собрав исключительно редкую высшую комбинацию — флеш-рояль (пять старших карт одной масти).