Рядом с тобой

–– Что делать-то будем?

–– Прорываться с боем – бессмысленно. Всех положат. Но другого выхода нет. Нет, есть! – хлопнул он себя по лбу, заметив небольшое место свободное от чеченцев. – Вон, видите? Уходим. Только без шума. А убить мы их всегда успеем, не сегодня, так завтра.

–– Не успеем. Нас много, обнаружат. Мишка, ты куда?! – спросил боец, видя, что их командир пополз в совершенно другую сторону.

–– Уходите!

–– А ты?

–– Уходите, я сказал!

–– Что он делает? Сумасшедший! Увидят же!

–– Похоже, он на это и рассчитывает – чтобы его одного увидели.

Они оказались правы, Мишка действительно хотел отвлечь на себя внимание боевиков.

–– Товарищ майор! – опустил голову один из бойцов.

–– Ах, Миша, Миша, – отозвался другой. Они и раньше теряли бойцов, но потерять командира…

–– Убить бы Дэргена, все остальные и разбегутся.

–– Дурак! Они же психи все! Уничтожим главаря, они озвереют совсем.

Вскоре боевики увидели Мишку. Один из них, вскинув автомат, собирался выстрелить, но Дэрген, поняв, кого они обнаружили, крикнул тому что-то по-чеченски, после чего боевик опустил оружие.

–– Смотрите, кто к нам пожаловал! – заговорил Дэрген уже по-русски. – Сам Ремизов! Какая удача! Вставай, сука! Ствол положи. Ничего ты с ним не сделаешь, даже выстрелить не успеешь. Чего один-то припёрся? Где бойцы твои? Чего молчишь? А ну, отвечай!

–– Один я. Но даже один, я тебя, гнида, уничтожу! – и Мишка сплюнул ему под ноги.

–– Смотрите, он ещё и огрызается. Ты сейчас как шавка мелкая среди больших собак. Укусить не может, так хоть облает. Увести его!

–– Дэрген, а может, одна очередь – и нет его. Зачем он нам нужен?

–– Дурак! Это же сын полковника Ремизова. Его папаша всё, что угодно, сделает, лишь бы сыночка из плена вытащить.

–– Ошибаетесь, – отозвался Миша, – не будет отец из-за меня одного всем гарнизоном рисковать.

–– Ну, это мы ещё посмотрим.

Пока они так переговаривались, Мишин отряд, воспользовавшись моментом, потихоньку ушел. Возвращались все в подавленном состоянии. Даже то, что операция была завершена блестяще, их не радовало.

Вставал вопрос – как сообщить полковнику о случившемся.

–– Бедный Николай Степанович! Одно дело – бойцов терять, а другое – сына единственного.

–– Не каркай! Никто его не терял. Ты его мёртвым видел? Нет. А пока он жив, есть надежда, что он вернётся.

–– Убьют его там!

–– Повторяю, не каркай! Видел, Дэрген сам отдал приказ не стрелять. Хотели бы, сразу бы застрелили. Какой-то интерес у Дэргена есть. Мёртвый Миша – это для него ничто. А живой – большой козырь у него в руках

–– Товарищ полковник! – Спецназовцы вернулись!

–– Вот и хорошо. – но выйдя и не обнаружив сына, он забеспокоился. – А где Миша?

–– Товарищ полковник, – заговорил спецназовец.

–– Как операция?

–– Всё завершено. Но на обратном пути мы на засаду нарвались.

–– Потери?

–– Одна. – он запнулся, но потом продолжил – Ваш сын в плену.

Ремизов схватился за сердце.

–– Как это произошло? Почему он там, а вы все здесь, живые и здоровые?!

–– Он дал приказ уходить, а сам… Он отвлёк на себя внимание, что бы нас всех спасти.

–– Вы что-то недоговариваете. Он мёртв?

–– Нет. Мы видели, как Дэрген уводил его живого.

–– Что? Дэрген?! Там был Дэрген? Всё понятно. Миша ему живой нужен, чтобы мной манипулировать. Права была моя жена – надо было Мишу подальше от армии держать. А я, дурак… Как же, продолжение династии.

====== Глава 14 ======

–– Не жди его, Айнур, он не придёт, – к девушке подошел Андрей, тот самый сержант, с которым совсем недавно разоткровенничался Миша.

–– Кто не придёт? Вы о чем?

–– Не притворяйся. Мы всё знаем.

–– Что знаете? Я вас не понимаю.

–– Всё ты прекрасно понимаешь. Да весь гарнизон знает о ваших отношениях. – собравшись с духом, он продолжил. – Миша в плену.

–– Как в плену?! – сразу выдала она себя. – Как это произошло? Когда? Почему?

–– Он отвлёк на себя внимание, спасая ребят.

–– Вы сами это видели?

–– Нет, я ведь не спецназовец. Там был только Мишин отряд.

–– Он в плену? Или мёртв?

–– Они видели его живым, когда его уводил Дэрген.

–– Дэрген?! Сволочь! Убью собственными руками! Мало того, что он половину моей семьи перебил, так ещё и любимого… ой!

–– Ничего, ничего. Со мной ты можешь об этом говорить.

–– А когда вы узнали, что мы…

–– Недавно. Генка, сержант один, услышал, как Миша что-то говорил во сне.

–– Во сне? И что он говорил?

–– Называл тебя любимой. Ты знаешь, что у Миши была жена?

–– Знаю. Она бросила его 10 лет назад. Сначала она, а на следующий день мать от них ушла. Он сказал, что после этого женщинам верить перестал.

–– Любишь его?

–– Больше жизни. Сейчас бы всё отдала, лишь бы он на свободе был.

–– Но ты же чеченка!

–– Ну и что? Любовь приходит и не спрашивает, кого любить.

–– Другими словами, «Любовь зла…»

–– Это у вас так говорят.

–– А если бы он вернулся, но вынужден был бы уехать, поехала бы с ним?

–– Поехала. За Мишей – хоть на край света.

–– А как же родители?

–– Да, жалко их. Но Миша для меня – самое главное в жизни.

–– Почему он? Что, среди своих не нашла?

–– Каких своих? Один парень на весь аул, и тот мой брат. Не нужен мне никто, кроме Миши.

–– Тогда молись. Богу, Аллаху, кому угодно, чтобы он вернулся поскорей.

Айнур ушла. Сначала шла медленно, потом побежала всё быстрее и быстрее. Добежав до домика, упала на кровать и заплакала.

Так она пролежала до вечера. Потом встала, вытерла слёзы.

–– Что зря плакать? Слезами горю не поможешь. – говорила она себе. – Надо думать, как его из плена освободить. Эх, кабы я могла помочь!

Она вернулась домой и, не сказав никому даже слова, ушла к себе. За всю ночь она так и не сомкнула глаз – всё думала и думала о Мише.

Наутро, едва Айнур вышла во двор, как у неё закружилась голова.

–– Вот что значит всю ночь не спать!

Ей казалось, что это происходит с ней от переживаний. Однако головокружение не прошло до самого вечера.

–– Что со мной? Сказать ли маме? Нет, не буду её волновать. Вдруг ничего страшного, а она переживать будет. К знахарке нашей не пойду – она тут же матери доложит и только перепугает её.

За аулом, ещё дальше заброшенного домика, жила старушка. Все называли её колдуньей, говорили, будто ей уже 200 лет, а может, и больше. Вот к ней-то и направилась Айнур.

Не успела она переступить порог её дома, как бабка заявила:

–– Знала, что придешь ко мне.

–– Откуда?

–– А после этого всегда ко мне приходят.

–– После чего?

–– А после того, как с мужчинами до замужества спят. Беременная ты, девочка.

–– Вы ведь даже не взглянули на меня, а сходу определяете, что со мной. Вы и впрямь колдунья.

–– От ребёнка избавляться не собираешься?

–– Нет.

–– А как узнает отец твой, что тогда?

–– А тогда на его совести будет смерть безвинного младенца, ещё даже не родившегося.

–– То, что к знахарке вашей не пошла – правильно сделала. Болтунья она страшная, в миг бы весь аул о твоём позоре узнал. Но ведь долго не скроешь.

–– Потом что-нибудь придумаю.

–– Потом может поздно оказаться. Сейчас надо думать. Срок-то у тебя уже не маленький, скоро заметно станет.

–– Как не маленький?

–– А ты посчитай, вспомни, когда у тебя в последний раз было. Ну, ты понимаешь, о чем я или тебе растолковать надо?

–– Не надо.

После подсчетов выяснилось, что она уже на 3-м месяце беременности.

–– Три месяца? А я ничего не замечала!

–– Так любила, что ничего не видела не только вокруг себя, но и в самой себе? От такой любви всегда дети рождаются.

–– Бабушка! – Айнур взмолилась. – Если вы действительно всё можете, помогите мне! Подскажите, жив ли он?

–– Ну-у… – бабка улыбнулась. – Сейчас вокруг столько русских развелось. Они, наверно, его убили уже давно.