Страница 40 из 48
Я ловлю на себе взгляд голубых глаз. Как обычно улыбаюсь своей девушке.
- Я люблю тебя, - произносит одними губами.
Повторяю то же самое.
В конце коридора замечаю доктора. Неужели операция закончилась! Он подходит к родителям Ромы. Я наблюдаю за эмоциями на их лицах. Улыбка сквозь слезы на лице Маргариты Владимировны может свидетельствовать только об одном: с моим другом все в порядке.
- Спасибо, что услышал меня, - обращаюсь к Богу.
Я наслаждаюсь радостью, исходящей от людей, которые так же как и я ждали этого момента. Мама Ромы обнимает Ксюшу. Вика и Кира сидят в обнимку. Виктор Петрович улыбается, глядя на меня.
Отталкиваюсь от подоконника и направляюсь в сторону отца Ромы.
- Как Рома? – спрашиваю я.
- Пока без сознания, но все худшее позади, - произносит он.
- Я приеду утром.
- Хорошо.
Подхожу к Вике и протягиваю ей руку. Вкладывает свою ладонь в мою. Прощаемся со всеми и направляемся к выходу.
- Вы никого не забыли? – догоняет нас Кира.
- Куда мы без тебя, - обнимаю ее за плечи.
По дороге вызываю такси. Не могу дождаться момента, когда останусь с Викой наедине.
Виктория
За сегодняшний день многое успело произойти, и мне даже не верится, что мы наконец-то едем домой. Чувствую свою вину за то, что пострадал Рома, но если бы не он… Страшно даже подумать, что Миша мог убить Яна.
Опускаю голову на плечо любимого и переплетаю наши пальцы. Не представляю своей жизни без него. Думаю, нам до конца своих дней хватит полученного опыта, и мы станем более откровенны друг с другом. Я больше ничего не буду от него скрывать.
Машина останавливается перед нашим подъездом, и пока мы с Кирой выходим, Ян расплачивается с таксистом. Бросаю взгляд на дом и улыбаюсь. Я не скучала так по родному дому, даже когда уезжала на несколько месяцев в Испанию. Кажется, что два дня, проведенных с Мишей, растянулись на два года.
- Ты в порядке? – тихонько спрашивает Кира.
- Да. Уже да, - не могу сдержать улыбку.
Я рада, что у меня есть такая подруга, которая всегда поддержит и не останется в стороне в трудную минуту.
- Он тебя не трогал? Ну…ты понимаешь.
Качаю головой и обращаю внимание на кольцо. Я про него совершенно забыла. Снимаю и оглядываюсь по сторонам в поисках урны или мусорного контейнера. Без тени сожаления выбрасываю украшение, и в этот момент ко мне подходит Ян. Обнимает за плечи, и мы не спеша поднимаемся по ступенькам.
Его сильно избили, и я поражаюсь, как он столько времени провел в движении. Яну следует отлежаться и прийти в норму после всего случившегося.
Как только открываем входную дверь, навстречу спешат наши мамы и Глеб с Мариной.
- Доченька, - первой в своих объятиях меня сжимает мама.
- Всё хорошо, - успокаиваю её и улыбаюсь стоящей рядом Марине.
Отпускает меня и осматривает с ног до головы.
- Что эта сволочь сделала с тобой? – её глаза блестят от слёз.
- Я в порядке, мам, - сжимаю её ладони в своих руках, - всё закончилось.
Следующей подходит Светлана Ивановна и так же сильно обнимает меня. Наши мамы выглядят уставшими, и я их понимаю. Я тоже не смогла бы спокойно переносить всё, что происходит в жизни моих детей. Надеюсь, наш с Яном ребенок не будет заставлять нас так же нервничать.
Когда мамы более-менее успокаиваются, очередь доходит до Марины.
- Я так переживала, - произносит тоненьким голоском мне на ухо, - рада, что ты вернулась.
- Я тоже очень рада, - выпускаю её из объятий и улыбаюсь.
Только я решила, что с приветствиями, объятиями и утешениями покончено, как навстречу неуверенно шагнул Глеб. Не ожидала, что брат Яна станет меня обнимать, потому что мы особо не общались до моего дня рождения; и вообще казалось, что не воспринимает меня всерьез. Но он с улыбкой подходит ко мне и притягивает к себе.
- С возвращением, - произносит Глеб, - и спасибо тебе. За всё, - делает особое ударение на последних словах.
Не знаю, за что он благодарит, но его слова заставляют меня смущенно улыбнуться.
- Всё, довольно. Вика устала, - Ян берет меня за руку.
- Конечно-конечно, пойдемте на кухню, - говорит Светлана Ивановна.
Все расходятся, и мы с Яном остаемся вдвоем.
- Я в душ схожу сначала, - предупреждаю его.
- Хорошо, - касается моих губ лёгким поцелуем.
Первым делом захожу в спальню и достаю из шкафа серый спортивный костюм. Обвожу комнату взглядом и в очередной раз понимаю, как сильно я скучала по дому. На кровати до сих пор лежат оставленные мной вещи – значит, Ян не спал. Нам двоим нужно отдохнуть и серьезно поговорить обо всём.
Захожу в ванную и включаю душ. Встаю под теплые струи и позволяю им смыть всё напряжение, стресс и волнение, накопившиеся за эти дни. Беру мочалку и выдавливаю на неё ванильный гель для душа. Провожу по плечу и спускаюсь вниз по руке. Замечаю синяк, оставленный Мишей. До сих пор я практически не думала о нём. Все мои мысли были только о Яне, доме, нашем малыше и Роме. Я не знаю, должна ли испытывать жалость к Мише, ведь теперь он проведет много лет в тюрьме или в психиатрической клинике. Но всё, что я чувствую,– это сожаление. Сожаление о том, что я познакомилась с этим человеком, позволила ему подобраться слишком близко и управлять моей жизнью. Сожаление о том, что играла по его правилам и втянула во всё это Яна и наших друзей. Сожаление о том, что скрывала его преследования и ничего не рассказала Яну. И теперь мне остается только молиться, чтобы Миша больше никогда не появлялся в нашей жизни. Я хочу, чтобы его наказали по всей строгости.
Стук в дверь отвлекает меня от мыслей.
- Вик, ты в порядке? – слышу голос Яна.
- Да. Сейчас выхожу.
Смываю гель и выключаю воду. Быстро вытираюсь, надеваю спортивный костюм и подсушиваю волосы феном. Через несколько минут волосы практически сухие.
Выхожу из ванной и сталкиваюсь с Яном, сидящим у двери.
- Почему тут сидишь, а не на кухне?
- Тебя жду, - улыбается.
Помогаю Яну подняться с пола и обнимаю за талию. Наверное, сейчас я окончательно осознала, что весь этот ужас с Мишей закончился, потому что готова разрыдаться от облегчения. Беру себя в руки и отстраняюсь.
- Пойдём, - выдавливаю улыбку.
С кухни доносятся приятные ароматы. Не могу разобрать, чем пахнет, но уверена, Светлана Ивановна и мама приготовили нечто необычное и как всегда вкусное.
Все сидят за столом и что-то обсуждают. Как только мы с Яном садимся – перед нами сразу же ставят тарелки полные еды. В животе тихонько урчит, и во мне, наконец-то, просыпается аппетит. Ловлю на себе заинтересованные взгляды и улыбки. Не понимаю, почему все так на меня смотрят?
- В чём дело? – неуверенно задаю вопрос и смотрю на всех по очереди.
- Когда ты собиралась нам сказать, что беременна? – мама светится от счастья.
- Я планировала сначала Яну сообщить, - опускаю взгляд на тарелку, - но всё пошло немного не так.
Ян кладёт руку мне на колено и слегка сжимает его.
- Милая, я так рада! Какой срок? – спрашивает Светлана Ивановна.
Я рада, что никто не переходит на тему, связанную с Мишей. Думаю, они и так уже всё знают.
- Четыре-пять недель, - улыбаюсь и перевожу взгляд на Яна.
Мы еще толком не обсуждали этот вопрос, поэтому я не знаю, что он думает по этому поводу. Но вижу его улыбку и успокаиваюсь.
- Не могу поверить, что скоро на свет появится маленький Янчи! – визжит от радости Марина.
- Или маленькая Куська, - поддерживает её Кира.
Я счастлива, что меня окружают любящие, заботливые и искренние люди. Мне очень повезло с ними.
Всё оставшееся время за столом идут разговоры о детях и воспоминания о счастливом детстве. Накопившаяся за эти несколько дней усталость дала о себе знать, поэтому я извиняюсь и, встав из-за стола, направляюсь в спальню. Ян тут же следует моему примеру.
Как только мы оказываемся в комнате, он притягивает меня к себе. Недолго думая, припадаю поцелуем к его разбитым губам. Стараюсь легко касаться, чтобы не причинить ему боль. Сердце обливается кровью при мысли о том, как Яна избивали и держали неизвестно где. Становится ещё хуже оттого, что в этом виновата я.