Страница 9 из 15
Если некая религия вносит в вашу жизнь смысл и удовлетворение – конечно, вы вольны выбрать именно ее и так и жить. Но знайте, что вы не обязаны принимать все ее аспекты. Можно верить в Иисуса и не верить в ад. Можно быть иудеем и с удовольствием поедать бутерброды с ветчиной. Не попадайте в ловушку единственного, строго предписанного пути, полагая, что необходимо разделять все верования племени. Лучше открывать для себя духовность, чем получать ее по наследству
Когда-то эта идея была достойной, но со временем превратилась в жестокое дуравило. Родители от души желают, чтобы их дети стремились к поставленным целям, не пасовали перед трудностями и не бросали начатое. Эта идея исказилась и стала дуравилом: если ты не рвешь жилы на работе, ты лентяй и никогда не добьешься успеха.
Это дуравило породило еще одно: работа должна быть утомительной. Никакого счастья, довольства и радости. Но исследование Gallup[6] показало, что если работа приносит человеку радость и он видит в ней смысл, такой человек выйдет на пенсию позже того, кто просто тянет лямку. Если работа не причиняет страданий, вы выполняете ее с большим энтузиазмом и вниманием. Как вы считаете, насколько можно позволить себе не любить то, что вы делаете, – если вспомнить, что большую часть жизнь человек проводит на работе? Служитель и педагог Лоуренс Пирсолл Джеке[7] пишет:
«Освоивший искусство жить не разделяет работу и развлечение; труд и отдых; разум и тело; обучение и восстановление сил. Такому человеку сложно определить, что есть что. Он просто стремится к совершенству во всем, чем бы он ни был занят, и пусть другие гадают, работает он или играет. В собственном восприятии он делает и то и другое одновременно».
Пять способов борьбы с дуравилами
Как распознать ограничивающие нас дуравила и вырваться на свободу? Для начала необходимо понять, как они оказались у вас в голове. Есть пять способов борьбы с дуравилами. Нужно только разобраться, как работает механизм заражения, и вы сможете четко видеть, где правила культурного пространства, которыми можно пользоваться, а где – дуравила.
Мы долго взрослеем, и поэтому некритичны к убеждениям, которые впитываем в детстве. Другие млекопитающие довольно быстро растут и способны убежать или уплыть от опасности вскоре после появления на свет. Мы же, люди, беспомощны при рождении и еще много лет зависим от сторонней заботы. В это время мы, как пишет Юваль Ной Харари (автор книги «Sapiens»), подобны расплавленному стеклу – на нас легко могут повлиять другие люди и окружающая обстановка.
«Многие млекопитающие появляются на свет из чрева матери, словно керамика из печи для обжига – ничего нельзя изменить, можно только поцарапать или сломать. Человек появляется на свет, словно расплавленное стекло: крути, вытягивай, придавай форму – степень гибкости невероятна. Вот почему ребенка можно вырастить христианином или буддистом, капиталистом или социалистом, агрессором или миротворцем».
Детский мозг обладает невероятной обучаемостью, воспринимает любой доступный опыт и может принять любую форму, нужную обществу. Например, ребенок, который растет в доме, где говорят на нескольких языках, будет бегло говорить на двух или трех. Также благодаря этой способности детский мозг очень внушаем.
Замечали, как дети постоянно спрашивают «почему»? Типичные ответы родителей на вопрос «почему» звучат примерно так:
«Потому что я так сказал».
«Потому что так надо».
«Потому что так задумал Бог».
«Потому что папа сказал сделать так».
И так ребенок оказывается в ловушке дуравил, даже не представляя себе, что их можно критиковать. Ребенок становится взрослым, и его продолжают ограничивать указания и правила, которые принято считать истиной.
Итак, мы впитываем правила, существующие в обществе, и действуем в мире, основываясь на этих убеждениях. Большая часть внушения происходит до девяти лет, и убеждения остаются с нами на всю жизнь – или до тех пор, пока мы не решимся подвергнуть их сомнению.
Как отец я знаю, что бывает трудно честно отвечать на все детские вопросы. Летом 2014 года я ехал с сыном – я был за рулем и не заметил, как по радио стали передавать песню Ники Минаж «Анаконда». Припев загремел в очередной раз, сообщая, что «анаконда ничего не захочет, пока у тебя не появятся булки», и семилетний Хейден спросил: «Папа, почему анаконда хочет только булки?»
Я покраснел – уверен, что большинство родителей на моем месте отреагировали бы так же. А дальше я соврал – и уверен, что вы меня поймете, так поступил бы любой отец в моем положении. Я сказал:
– Это песня о змее, которая не ест ничего, кроме хлеба.
Хейден поверил. Уф. Позже в этот же день он сказал, что хочет написать песню о змее, которая предпочитает здоровую пищу.
Дети задавали мне много сложных «почему». Я уверен, что в свое время задавал эти вопросы своим родителям. Наверняка и вы спрашивали у своих родителей, и те старались отвечать. Но вполне вероятно, что некоторые ответы, в особенности такие, как «потому что так принято», установили для вас дуравила, которым вы до сих пор следуете.
Обычно мы считаем значимыми и авторитетными тех людей нашего племени, от которых каким-то образом зависим, и часто именно они устанавливают правила. Это родители, родственники, опекуны, учителя, служители церкви, друзья. Большинство из них желает для нас самого лучшего, хочет дать нам такие ценные указания, чтобы жить стало легче и проще – вспомните, например, Золотое правило: «Поступайте с другими так, как хотите, чтобы поступали с вами». Но мы даем таким людям власть над собой, становимся уязвимы для тех, кто внушает нам дуравила, желая нами управлять или искренне заблуждаясь.
Авторитет обладает огромной и потенциально опасной властью над нами.
Пока человечество развивалось, нам были нужны те, кто способен вести и управлять – выжить можно было, только объединившись. Затем люди стали грамотными, освоили другие способы получать, хранить и передавать информацию. Знания стали широко распространены и доступны. Пришло время перестать вести себя как покорные пещерные люди и начать критиковать то, что говорят наши лидеры мнений.
Конечно, нами управляют не только те, кто обладает властью в общественном смысле. Некоторые рассказывают, что после смерти родителей ощутили странное чувство свободы, потому что можно, наконец-то, делать то, что хочется, выражать свое мнение, стремиться к своим целям. Родительские ожидания или необходимость вести себя так, чтобы одобрили родители, больше не сковывали их.
Мы часто соглашаемся с дуравилами, потому что хотим быть в обществе «своим человеком». Мы привыкли быть частью племени, внутри группы мы чувствуем себя в безопасности и среди своих. Так жить гораздо легче, чем в одиночку. Давным-давно жизнь зависела от того, есть ли у тебя племя или ты одинок. Но иногда ради того, чтобы не быть изгнанными своим племенем, мы перенимаем его убеждения, хоть они и ужасно нерациональны. Мы платим за принятие независимостью, жертвуем ради него индивидуальностью. Самый очевидный пример – как подростки изо всех сил стараются вписаться в группу, подстраивая под нее свою индивидуальность.
«Племя» – это не только группа с определенными традициями и убеждениями. Им может быть, к примеру, религия, политическая партия, клуб, команда и так далее. Как только мы принимаем убеждение, общее для какой-либо группы, вероятность того, что мы примем и другие взгляды группы, значительно повышается – даже если эти взгляды противоречат фактам и науке.
6
Инстиут Гэллапа – американский институт общественного мнения.
7
Лоуренс Пирсолл Джеке (1860-1955) – английский просветитель и философ.