Страница 5 из 15
В общем, жизнь в приходе идет. Однако, например, Татьяна Рябинина сетует о том, что в приходе каждый знаком только с малой его частью(30) . В общении за пределы своей малой группы многие не выходят...
Отдельно стоит упомянуть общину "Осанна". Это инициативная группа христиан, собранная во многом благодаря просветительской и катехизаторской деятельности Андрея Черняка и его единомышленников. У общины "Осанна" есть Дом, который называется Христианский культурный центр "Встреча" (Дербеневская ул., 14 корпус 3 (123))(31) . Центр "Встреча" создан в 2006-ом году. Здесь находится христианская библиотека, аудио- и видеоархив, несколько уютных залов для различных мероприятий. В залах проходят лекции и семинары библейского колледжа "Наследие" (основатель И.Я. Гриц, ректор Владимир Стрелов). Также это место используется для катехизации, киноклуба, лектория, выставок, других различных встреч и событий. Община начала существовать с конца 80-ых, начала 90-ых годов, сначала как молодежный христианский клуб. Встречи происходили в разных помещениях, как правило, съемных(32) . По словам Карины Черняк, для общины "Осанна" "миссия - это не столько передача знаний о Христе, сколько передача опыта жизни во Христе. Важно помогать людям преодолевать их подспудные страхи и предрассудки, мешающие им приходить ко Христу, и показывать, что жизнь со Христом - это жизнь с избытком, что именно Он наполняет нашу жизнь смыслом"(33) . Недостаточно только говорить о Боге, важно приобщить людей к реальности жизни в богообщении... Силами общины выпускается журнал "Дорога вместе"(34) . В понимании Андрея Черняка община - это такое единение людей со Христом и ближними, в котором "всякий личный шаг учитывает существование других совершенно реальных людей, "братьев и сестер""(35) . При этом Андрей Черняк говорит: "Очевидно, что существующая приходская система по многим причинам не соответствует такой картине, и приходится прилагать дополнительные усилия, чтобы восполнить недостаток в нашей повседневной церковной жизни этой необходимой составляющей полноценной жизни христианской"(36) .
Надо сказать, что общины, "общения", малые группы, молитвенные собрания "меневской" традиции представлены только в Москве и области. В других городах и областях России их нет. При этом есть большое число разрозненных людей, кто так или иначе через книги или Интернет об этой традиции наслышан. В этой связи можно вспомнить слова отца Якова Кротова, который упрекает "меневцев" за то, что они не взяли ответственности за церковный и общественный макроуровень: "немногочисленные люди, выступающие в качестве обладателей монопольного права толковать и представлять "дело" Меня в рамках Московской Патриархии, не создали какого-либо модернизированного православия, а породили ряд групп, остающихся внутри русского православия изолированными сообществами"(37) . С этим, пожалуй, можно согласиться. Ни движения в регионы, ни единого центра у "меневцев" нет. Влияние "меневцев" на события в жизни Русской православной церкви Московского Патриархата в широком смысле минимально.
Отец Георгий Кочетков и его ближайшее окружение всегда стремились к различным формам общения и собраний. В частности, первая агапа, совместная трапеза любви прошла ещё в 1975-ом году. Однако первая община как полноценная экклезиологическая единица родилась только в 1988-ом году. И довольно скоро после этого в окружении отца Георгия благодаря масштабной миссии и катехизации стали рождаться другие общины в основном из групп воцерковления. При этом все, кто был вовлечен в это непрекращающееся (и в каком-то смысле торжествующее) пространство общения и просвещения образовывали то, что впоследствии стало именоваться Преображенским братством. Первое собрание (собор) братства состоялось на праздник Преображения Господня в 1990-ом году. Вскоре Русской православной церкви по ходатайству братства были переданы четыре московских храма: Рождественский собор Рождественского монастыря, Владимирский собор Сретенского монастыря, храм преподобного Феодора Студита и храм Успения Богородицы в Печатниках.
В отличие от "меневского" движения Преображенское братство практически сразу стало расширяться за пределы Москвы и Московской области. Уже в 1992-ом-1993-ем годах появилось оглашение в Воронеже и некоторых других регионах Российской Федерации. Стали совершаться частые совместные паломнические поездки. При этом можно сказать, что оглашение по системе отца Георгия было (и есть) довольно строгое. Оно было разделено на этапы: первый, второй, третий. Чтобы перейти с этапа на этап, нужно было получить одобрение катехизатора, и отнюдь не всегда люди так просто переводились. Ведь для этого необходимо было существенным образом исправить свою жизнь: отказаться от смертных грехов и вредных привычек, выучить необходимые молитвы, выстроить отношения с катехизатором и братьями и сестрами из группы воцерковления, прочитать рекомендованную литературу.
Начиная с 1993-го года, братство пережило несколько "волн" гонений. Один за другим отбирали храмы. На конференции "Единство Церкви", организованной Свято-Тихоновским институтом при поддержке и по инициативе части высшей иерархии, руководители института во главе с ректором решили публично отказаться от своих бывших единомышленников из среды братства. Также на конференции был подвергнут обструкции и круг учеников отца Александра Меня. После конференции в церковной и околоцерковной прессе, находящейся под влиянием фундаменталистских кругов, была развернута мощная и достаточно успешная кампания по дискредитации основных идей обновления церкви. Начались открытые гонения и репрессии против сторонников церковного обновления во многих епархиях. Причем неприятие нового было связано не только с Преображенским братством и отцом Александром Менем, но и с именами отца Александра Шмемана и представителей "парижской богословской школы" в целом. В 1997-ом году началась новая волна гонений, преследовавших цель "выдавить в раскол" Преображенское движение. Отец Георгий Кочетков по ложному дисциплинарному обвинению без суда был запрещён в служении и вместе с двенадцатью членами братства де факто отлучен от причастия.
Меж тем в движении происходила своя эволюция. Летом 1997-го года состоялось крупное единое паломничество братства в город Великий Новгород. По воспоминаниям участницы тех событий, пять вагонов поезда были заняты полностью братством. К 1998-ому году количество общин и групп воцерковления превысило цифру сто пятьдесят. При этом каждая община имела свой номер. Было решено механически поделить все группы воцерковления на новые церковные образования - вертикали (по последнему номеру). Таким образом появилось десять вертикалей. Где-то на рубеже 2000-ых вертикали были преобразованы в самостоятельные, но связанные друг с другом братства. Движение ширилось. Уже в нескольких крупных регионах активно шло оглашение и воцерковление. Появились братства в Твери, Воронеже, Санкт-Петербурге, Архангельске, Екатеринбурге... Активно проходили паломничества.
Впоследствии Преображенское братство превратилось в целое Содружество братств (каждое из которых состоит из союза общин и групп) в нескольких городах России. В процессе этого родились новые формы жизни и деятельности: ежегодные встречи всех братств на праздники Преображения и Сретения, международные научно-богословские конференции, посвященные актуальным вопросам церковной жизни, паломничества внутри страны и за рубежом, направленные, прежде всего, на созидание связей внутри во многом разобщенной церкви и обмен многообразным опытом церковной жизни, разнообразные формы детской и молодежной работы, издательская деятельность.
Очень существенно, что в целом в ПСМБ действительно была создана единая среда общения и деятельности. Можно спорить о качестве этой среды или о том, принимает тот или иной человек её или нет, но для большинства братчиков она стала, как пишет Александр Агаджанян, особым "маленьким мирком уверенности", "социопространством, внутри которого работают мироотвергающие и мироадаптивные механизмы". Существенно, на наш взгляд, что отец Георгий создавал не просто общины и не просто братства, и даже не просто институт, а он создавал новую реальность церковной жизни. Братство не только, как магнит, притягивало к себе творческих людей, но и само становилось неким вызовом для творческого осмысления. Здесь стоит упомянуть о театре духовной драмы "Пилигрим" Людмилы и Владимира Мезенцевых, который, являясь частью проекта "Лаборатория христианского искусства", можно сказать, вышел из недр братства... Театр этот, будучи мал по размерам и не имея спонсорской поддержки, тем не менее, стал ярким театральным и духовным событием. Руководители театра удачно экспериментировали в пограничной области искусства как такового и "сферы Духа", создав серию запомнившихся спектаклей. Редкое сочетание таланта, профессионализма и духовного прозрения приводило к тому, что перед зрителем через приобщение к иным смыслам бытия ставились вопросы экзистенциального выбора и открывались новые умозрительные горизонты...