Страница 140 из 144
Бои шли жестокие и обоюдоизматывающие, без каких либо значительных побед и уступок с обеих сторон. Для решающего успеха сил было недостаточно.
Потом, потом случилось. Неожиданно русские оказались на станции Мга и ударили в тыл войскам 39 корпуса. В окружение попали войска в районе Шлиссельбург-Синявино. На два дня пропала связь и вся артиллерия которая была расположена под Шлиссельбургом, и в других ключевых точках. Причем пропала не одна батарея, а несколько дивизионов и навсегда. Большие потери в материальной части понесли 8 и 12 танковые дивизии. Это было связано еще и с тем, что русские захватили все поврежденные танки и ремонтные мастерские. За два дня фронт сильно изменил свои очертания и стал проходить по линии Ульяновка-Старостино. Пришлось отменить передачу 41 моторизованного корпуса, чтобы закрыть образовавшуюся брешь была срочно переброшена 7-я парашютно-десантная, 227-я, 212-я пехотные дивизии и 250 испанская "голубая" дивизия.
До Витебска испанцы добиралась по железной дороге, оттуда их срочно перенаправили под Ленинград. Почти 500 километровый пеший переход. Прибыв в Витебск "фашисты Франко" из-за плохого ухода недосчитались 350 лошадей. Еще в Графенвере, учебном центре на юге Германии, где испанцев обучали премудростям современной войны, они пытались продавать оружие, боеприпасы, амуницию и лошадей. В общем, это было сумасшедшее сборище, но по заверениям испанского генерала Муньеса Грандеса, командира 250-й испанской дивизии, а также генерал артиллерии Брандта они собирались проявить чудеса храбрости и стойкости, но глядя на их дисциплину и выучку в это верилось с трудом. Возможно где то в других местах, но не в России, тем более не на севере России. На этом проблемы не закончились. На всем Ленинградском и Кронштадтском направлениях не оказалось серьёзных резервов. Вопрос пополнения и замещения оставался очень напряженным. Срочно набрали четыре батальона из числа выздоравливающих численностью по 250 человек в роте. Где то около 3 тыс. человек при некомплекте в 50 тыс., это вместо "утерянных" войск находившихся в "бутылочном горлышке". Дальнейшее пополнение пока не предусматривалось. Срочно направлен запрос о выделении бригады дислоцированной в Риге, но ответа нет. Нехватка тяжёлого вооружения - артиллерии и танков. Выяснилось, что из-за отсутствия связи, когда станция Мга уже была захвачена русскими, туда еще отправляли эшелоны с продовольствием, боеприпасами, горючим. Для эвакуации раненых туда же был отправлен и санитарный поезд.
Обстановку удалось нормализовать. Крупных атак со стороны русских больше не было. Так же следует считаться с тем, что русские будут продолжать попытки отодвинуть фронт дальше от Ленинграда. Нет никаких признаков, что они оставят свои намерения. На это ничто не указывает, хотя с прибытием подкрепления бои русским даются все тяжелее. Ставка не желает смериться с окруженными в Синявино и срочно требует "пробить коридор". Фюрер почему то решил, что наступление по освобождению частей 39-го корпуса нужно вести не мобильными, а пехотными соединениями. Еще бы не решить, свободных мобильных, танковых и мотострелковых частей просто нет. Для организации контрнаступления дополнительно была переброшена 126 пехотная дивизия и другие, сборные подразделения по численности равные еще одной дивизии. Генерал-фельдмаршал фон Лееб понимал, что сил для прорыва недостаточно, но есть приказ и он его будет исполнять.
***
Унтер-офицер Гельмут Нойманна, командир расчета орудия FlaK 18 или по другому - зенитки 8.8 см. К этому времени он уже успел послужить Великой Германии. Польская компания. Это была не война, а скорее учения. Постоянные переезды с одного места на другое, короткая остановка - команда:
- Расчехлить! (снять орудие с тележек и принять боевое положение),- это проверялось на время. Имеется норматив, по которому расчет должен уложиться в 20 секунд, а установить орудие надлежало не более чем за 1 минуту.
Постреляли тогда они всего один раз и не по самолётам, а по каким то "фортификационным сооружениям". Мощное и точное орудие FlaK 18 с безопасного расстояния в 1000 метров было несомненным преимуществом перед спрятавшимися в доте польскими пулеметчиками. Всего пять точных выстрелов и путь свободен. 20-ть выстрелов в минуту - таков обычный темп стрельбы из пушки 8.8 см. Обеспечивается он за счет механизма автоматического выбрасывания стреляных гильз. Подготовленный расчет, а у Нойманна были умелые и опытные артиллеристы, пушки FlaK 18 без труда вел огонь такой интенсивности. Но сам темп требовал физической подготовки и сильно выматывал. "Патрон" в сборе весил 15 килограмм, осколочный зенитный снаряд - 10,5 килограмм много не побегаешь. Но наличие "весомого" аргумента в войсках придавало уверенности солдатам в своих силах в непобедимость немецкого оружия.
Французская компания была более плодотворной в плане пострелять. Да были такие же нудные переезды, ежедневные тренировки для отрабатывания умения и сноровки, но были и боевые. Поговаривали, что где то восемь-восемь даже применяли против каких-то особенно бронированных англосаксонских танков, но у них на участке такого не было. Потери были, если это можно отнести к категории "потери". Какая-то француженка наградила солдат их подразделения "любовной" болезнью и почти два расчета до окончания боёв были выведены из строя. Лейтенант Бём получил взыскание и всю свою злость в полном объеме передал солдатам. Если не вникать в подробности и сказать кратко - была усилена дисциплина. В общем, дисциплинированность, опыт и умение у Гельмута были.
Русская компания началась как обычно, но это "как обычно" продлилось всего несколько первых дней. Потом пошли различия.
Передовые части были укомплектованы танками чехословацкого производства PzKw-35t. Легкий, быстрый, манёвренный с хорошей проходимостью, но тонкой броней и слабой пушкой. Было некоторое количество более мощных настоящих немцев PzKw-III и PzKw-IV, но их было мало. Танковые части прорыва ушли вперед, а следовавшая за ними пехота была остановлена огнём снайперов, занявших позиции на деревьях. Снайперы убили почти всех офицеров передового отряда и задержали наступление подразделений почти на час, не дав возможности быстро окружить русских.
Второй случай - одинокий танк КВ, по всей вероятности заблудился, неожиданно появился на дороге и разметал колонну из 20-ти грузовиков. Слабые танковые чешские пушки броню русского не пробивали, объехать его, ввиду особенностей местности было проблематично или просто не хотели? Для решения проблемы была направлена одна из восемь-восемь.
Привязав к орудию для лучшей маскировки множество веток, чтобы занять хорошую позицию солдаты его толкали вручную. Все это время КВ молчал, не подавая признаков жизни. Когда расчет начал готовить зенитку к бою... пока артиллеристы, ужасно нервничая, заряжали орудие и наводили - танк развернул башню и выстрелил первым! Кто там был внутри, что при кошмарной летней жаре прятался за раскаленной солнцем бронёй, к тому же умудряясь так точно стрелять - понятно, что русский, ясно, что фанатик-коммунист, но как? Каждый снаряд поражал цель. От взрывов тяжелая, поврежденная зенитка свалилась в канаву, почти весь расчет, включая лейтенанта Бёма погиб, остальные были вынуждены бежать. Пулеметный огонь танка мешал вывезти орудие и подобрать погибших. Неудачная попытка, на которую возлагались большие надежды, стала очень неприятной новостью. Решимость солдат погибла вместе с FlaK 18. Тогда к месту направили другое орудие 8.8-мь см. унтер-офицера Нойманна. Гельмут не стал повторять ошибку покойного лейтенанта Бёма, а с расстояния в 2 тыс. метров, как в тире стал расстреливать врага, оставаясь фактически вне досягаемости прицельного огня танкового орудия русских. Стрелял он долго, буквально изрешетив машину. В дальнейшем, при осмотре искорёженного КВ экипаж обнаружен не был, но стала понятна причина "неподвижности" - слетевшая гусеница и повреждённый каток.