Реставратор (ЛП)

Итан стал ходить вокруг стола, пока мы вели беседу, а я осталась стоять на одном месте, чтобы не взбунтовался желудок, хотя запах стоял не сильный, а кости были очищены и продезинфицированы. И все же это человеческие останки.

— Череп указывает, что убитый принадлежал европеоидной расе. Рост примерно пять-десять[36], телосложение коренастое. Молодой… лет восемнадцати-двадцати пяти. Кости ещё продолжали расти. — Итан провёл пальцем по ключице. — По выступающем бугоркам видно, что он молод. Можете потрогать, если хотите.

— Не надо. Верю на слово.

Он улыбнулся.

— Несколько зубов до сих пор в лунках, но в плохом состоянии. По ним мы не сможем установить личность.

— Сколько времени он провёл в той гробнице?

— Судя по отсутствию суставов и обгрызенных…

— Что?!

— Крысы. По прошествии времени они могут и не так ещё обглодать труп. Я нашёл следы зубов на рёбрах, тазе, запястьях и пястных костях[37]… — Он указал на скелет. — Также в черепе виднеется дыра. По всей видимости она проделана грызунами или насекомыми, большая часть костной и хрящевой ткани сгнило. Он пробыл там минимум десять лет.

— Так долго?

— Может быть, ещё дольше.

Я мысленно подсчитала временные промежутки между преступлениями. Эфтон Делакур убили пятнадцать лет назад, этого парня — примерно лет десять, Джейн Райс — девять лет назад, а Ханну Фишер и Камиллу Эшби — менее чем несколько недель назад. Ни малейшей системы или логики. Никакой непрерывности в жертвах или методах, хотя такой разрыв мог означать, что убийца по какой-то причине бездействовал до недавнего времени. Также это могло значить, что мы нашли не все тела.

— Как думаете, всплывут ещё трупы?

— Джон, кажется, думает также.

— Как нам их искать? — пробормотала я. — С помощью электрического сопротивления и электропроводимости грунта? По георадару? На проверку каждой могилы уйдёт вечность.

— Кажется, самый простой путь — найти убийцу.

Я опустила взгляд на скелет.

— У него, должно быть, были родные, друзья. Всё это время кто-то грустил о нём.

— Должно быть.

Я смотрела на останки, и грудь словно стягивало корсетом. Этого несчастного бросили в подземелье, обрекая на вечное забвение.

— Прошлым вечером вы сказали, что обнаружили интересные детали.

 — Да. Я не могу сказать кто он, зато могу описать, как он умер. Прокол в грудине и порез на рёбрах указывают на раны с обеих сторон грудной клетки и ещё две в верхней части спины. В общем сложности семь основных колотых ран. Остальные могли быть нанесены в мягкую ткань, не затронув кость. Это было жестокое убийство. — Он заметил, как я поморщилась, и добавил: — Давайте обсудим менее отвратительные детали.

Я кивнула.

Он открыл чёрный пластиковый пакет и показал содержимое.

— Любопытно, но найденная с останками одежда, возможно, наша лучшая надежда на идентификацию

— Серьёзно? Я вижу лишь крошечные кусочки ткани. По ним трудно что-либо понять.

— По одежде на теле — да, но рядом с телом мы нашли ещё несколько вещей. Туфли, пояс и, что важнее всего, школьную куртку с эмблемой. Правда крысы мало что от неё оставили…

 — Постойте. — Комната завращалась. Я приложила руку к стене, чтобы не лишиться чувств. — Вы сказали «школьную куртку с эмблемой»?

 — Тёмно-бордовая, с золотой литерой, возможно V или W. — Он посмотрел на меня с тревогой и закрыл пакет. — Пойдёмте подышим свежим воздухом. Вы белая как простыня.

В действительности, это была золотая W. Я знала это, потому что видела эту куртку на призраке, который таился в саду у «Восторга», и второй раз прошлой ночью, когда он злобно глянул на меня сквозь свисающие с запястий кандалы.

Глава 39

Простой поиск в Гугл привёл меня к библиотеке при старшей школе Вестбери[38], расположенной на севере Кросстауна, в районе, который чах много лет, но сейчас находился на подъёме. Милая библиотекарша по имени Эмери Сноу проводила меня в комнату, где хранились выпускные альбомы.

— Здесь всё по 1975 год, — сказала она, проводя пальцем по бордово-золотым корешкам. — Года открытия Вестбери.

Раз по оценке Итана скелет провёл в камере как минимум десять лет, я решила использовать эту информацию как точку отсчёта и искать в обратном порядке. После нескольких альбомов яркие улыбки слились в одну. Я засомневалась, что смогу распознать лицо того призрака.

И тут я его нашла.

Его звали Клейтон Мастерсон, и при взгляде на его фотографию меня одолело наинеприятнейшее чувство. Та же усмешка, что и в саду у ресторана. Глаза горят хитростью и жестокостью. Я задрожала и обернулась через плечо, чтобы проверить не подкрался ли ко мне кто-то… или что-то.

Слава Богу, никого. Эмери что-то напевала за столом. Её близость, её нормальность, меня успокоили.

Я перевела взгляд обратно на фотографию и попыталась испытать что-то сродни жалости. Его жестоко убили, молодого, а тело прятали все эти годы. Должна же я что-то чувствовать. Но ничего. Я видела одну только ненависть в глазах, которая, казалось, исходила из самых глубин души. Неудивительно, что он погиб насильственной смертью.

Подавив дрожь, я понесла альбом Эмери. Библиотека была почти пуста в летний сезон, стояла полная тишина.

Я подавила желание снова обернуться и положила раскрытый альбом перед Эмери.

— Нашли то, что искали? — спросила она. Я рассказала ей самую малость о цели своих поисков: только то, что пытаюсь найти бывшего ученика, который исчез более десяти лет тому назад.

— Кажется, да. Мне любопытно, не осталось ли поблизости тех, кто знал его по школе.

— Я сама выпускница Вестбери. В зависимости от года… — Она развернула альбом к себе и посмотрела на обложку. — В том году я училась в десятом. Школа тогда была совсем маленькая, так что, возможно, я вам помогу. Только я вынуждена сказать, что ничего не слышала про пропавшего школьника.

Я указала на фотографию Клейтона Мастерсона.

— Вы его помните?

Она отшатнулась точно также, как и я.

— Смутно. Он на несколько лет старше меня, но, кажется, был замешан в каком-то скандале. Тётя как-то раз о нём упоминала. Что-то про арест, кажется. Они с матерью жили по соседству.

— Как думаете, ваша тётя захочет со мной поговорить?

Эмери улыбнулась.

— О, Тула готова чесать языком о ком угодно. Секрет в том, как заставить её замолчать.

***

Тула Маккей ждала меня на веранде своего крошечного коттеджа в ремесленном стиле[39] в Хагере. Как и предсказывала племянница, Тула начала говорить с той самой минуту, как я к ней подошла, и не останавливалась передохнуть, пока не провела меня в дом через крохотный коридор на солнечную жёлтую кухню, где предложила чашку сладкого чая и печенье. Я приняла угощение, потому что в доме было довольно тепло, да и так можно было занять руки.

В конце концов Тула села напротив меня у алькова с окном и стала смотреть своими ярко-птичьими любопытными глазами, как я потягиваю чай.

— Эмери сказала, что вы ищете сына Матерсонов.

— Я скорее ищу не его самого, а пытаюсь выяснить, что с ним произошло, — объяснила я. — Я не могу больше ничего добавить, но любые ваши слова станут мне посильной помощью.

Она убрала седые прядки за уши.

— Он жил с матерью через несколько домов от меня, в синем двухэтажном доме на углу. Я прекрасно помню этого пацанёнка, и все воспоминания о нём плохие.

— Можно поподробнее?

— Он был хулиганом. Худшим из всех. И я не про обычную детскую жестокость. Нет, он был настоящим садистом, так что его боялась собственная мать.

— Можете описать его внешность?

— Средний рост и, я бы сказала, плотное телосложение. Не толстое, заметьте, а крепко мускулистое. Широкие плечи, большие руки. Ладонь, как два окорока. Казалось, он сможет остановить машину голыми руками, если бы захотел. Он играл в футбол, но оказался слишком жестоким даже для него. Так сильно избил другого ребёнка, что тренеру пришлось выгнать его из команды. Уверена, из-за этого он и слетел с катушек. Спорт — единственное, чем он гордился. Он всегда ходил в спортивной куртке, даже в тёплую погоду.