Страница 7 из 11
– Эй, свежак! Живой, пулей не задел? – Раздался бодрый голос с улицы и Макс с Сухробом вопросительно переглянулись. Шавка истошно залаяла в сторону голоса и таджик махнул на нее рукой. – Ты там быстрее отвечай! Нам тут с тобой сопли жевать некогда.
– Да жив, я жив. Чего хотел? – Ответил Макс, не зная что ждать от незнакомого стрелка.
– Вылазь давай, поедешь с нами – В разговор вступил низкий и прокуренный голос.
Свободного, вот уже много лет не имеющего над собой начальства шабашника приказной тон говорившего покоробил. Кроме того, они оба с таджиком после удачного отражения атаки монстра пребывали в некоторой эйфории.
– Да ты, дядя – кто вообще? Вот щас я выскочил и побежал за тобой следом! Может вы там – заложников берете и людьми торгуете?
– Вот баран пустоголовый! – Снова заговорил веселый. – Дык мы тебя спасти хотим от смерти, понял? Ты один тут через сутки сдохнешь!
– Кто баран? Почему баран? Ты сам баран – я весь твой род, весь твой домовой книга имел! – Заступился за друга Сухроб и подкрепил сказанное эмоциональной тирадой на родном языке. В ответ раздался гогот как минимум четырех глоток.
– Да вас тут чего, двое? Еще чурбан с тобой? Не ссы, копченый – тебя заберем тоже!
– Шаакал ты ванючий, праститутка, ты хуже шакала! Ты людей убивал кирка в голова – я видел! Тебя в турьма пасадить или убить как собака.
– Каких людей, ты что, копченый? Мертвяков мы били и запомни – ме-ртвя-ков! Если их не бить, то потом вырастают вот такие руберы, который вас чуть не сожрал тут только что. Кстати, чем вы его так пригрели, неужели электричеством? Ребята, вроде, слышали – генератор тарахтел. Всех кого мы бьем – уже не люди. Они зараженные, а теперь твари, понял?
Максим слушал рассказ незнакомца с возрастающим интересом, и у него возникли вопросы, но Сухроб взвился как ужаленный.
– Ты сам тварь копченый! Магазин грабил, людей заражал, убивал кирка! Какой мертвый, почему мертвый – он ходит, он с ума сошел а не мертвый. Менты придет, ФСБ придет, врач придет – всех сумасшедший вылечит. А тебя убивать и в тюрьма сажать будет. Абизьяна тоже ты выпускал. Такой в зоопарк ни бывает – это ты привозил и выпускал.
Сухроб перевел дух и, услышав в ответ коллективный смех – продолжил расписывать мародерам их ближайшее будущее.
– Тебе бежать быстра нада. В Сирию или Ирак бежать нада на война. Там от ФСБ прятать будут. Пидарас там будешь – савсем пидарас. Но ментам не дадут – нет, не дадут.
– Это почему я там обязательно пидорасом буду? – Обиженно спросил «бодрый» под общий хохот, но Сухроб снизойти до разъяснений не пожелал. Желание ругаться у парня пропало, и он ответил ровным и спокойным голосом – Пидарас на война тоже нужен, а такой как ты – пидарас сразу. Человек убивать только на война можно. Или месть.
– А ну все заткнулись, быстро! Эй, парни, на свет кто-нибудь появись – говорить будем. – Раздался властный не знакомый голос и Макс подошел вплотную к искореженной стальной баррикаде с мертвым монстром. Со стороны улицы стоял не высокий коренастый человек с длинной черной бородой. Бородатый поднял в знак приветствия руку и не дожидаясь ответа продолжил:
– Значит так, хлопцы. Как бы вы к нам не относились, но советую меня выслушать, и знайте, что никто никого силком не тащит. Если слушать не желаете и все знаете сами – только скажите. У нас двое тяжелораненых и особо базарить с вами некогда.
– Не, говори – мы слушаем. Мы очень внимательно тебя слушаем! – Максим дернул за плечо Сухроба, давая тому знак помалкивать.
– Вот и ладушки, что слушаешь. Меня Цыган зовут, а тот, кого твой друг хотел заделать пидором – Лимон.
– А имен чего, у вас нету? Вот мы – Максим с Сухробом.
– Тут нет Максимов и Сухробов, хорошо запомни! – Рявкнул коренастый. – Тут есть Кузбасс, Солдат, Бацилла, Чика. Это я тебе ребят своих перечисляю. И вас крестить по-новому положено. Ты Фазой будешь – больно ловко рубера током ушатал.
– Ага, а твой друг – Копченый! – Подал голос тот, кого Цыган представил как Лимона.
Сухроб издал непонятный булькающий звук, но достойно ответить не успел – его перебил уверенный голос Цыгана.
– Не, Копченый не годиться – обидное имя для таджика. Парень, ведь ты таджик, я верно понял?
– Да, таджик – Сухроб зовут. – Осторожно ответил Сухроб, готовый реагировать на очередной подкол или издевку.
– Таджикский язык происходит от древнеперсидского. Так что, если мы тебя, Сухроб – в Перса перекрестим, не обидно?
– Перс? Харашо Перс – пусть Перс буду. Ниабидна. Капченый не нада, за Капченый драцца будем!
– Ну вот, полдела сделано – имена вы, ребята – получили. Теперь главный вопрос – вы с нами, или нет? Отвечать прошу быстро и четко, потому как если вы с нами поедете – расклад один, если остаетесь – расклад совсем другой.
Зависла пауза, Максим с Сухробом вопросительно переглянулись.
– Ты, вроде, рассказать нам хотел еще чего-то?
– Ох, парни – если бы вы знали как нам некогда! Но вы нам помогли заколбасить рубера – а такая помощь стоит дорого. На его туловище уязвимых мест мало и они хорошо закрыты. А у вас получилось обездвижить тварь, и Чика ее уделал. Ладно, постараюсь доступным языком для новичков. Вы, ребятки – попали в такую задницу, откуда выхода нет, и никогда не будет. Нет тут ментов, армии, школ, больниц, заводов. А есть только за каждым углом смерть, ненависть и куча желающих вас сожрать. Но имеются и спокойные места – они называются «Стабами». Что означает «Стабильный кластер» и в них подобная хрень с перезагрузками почти не происходит. Там расположены поселения нормальных людей, почти не заходят твари и именно в подобное место мы вас сейчас и приглашаем. Придете в себя, осмотритесь, с народом пообщаетесь и решите сами как жить дальше.
Договорить Цыгану помешал посторонний шум. Из глубины подсобки Максиму с Сухробом небо почти не видно, но звук работающих винтов нескольких вертолетов, ни с чем другим спутать не возможно. Мародеров как ветром сдуло, а ребята готовы были скакать и кричать от радости. Перевернутый, в их сознании мир снова вставал на место. С полицией, судами, работающими магазинами и безопасными улицами.
Вертолеты сделали круг над кварталом, послышался характерный звук работающих пулеметов и несколько хлопков выпущенных ракет. Любому дураку понятно, что в дело вступила армия и надо ожидать зачистки местности. Скоро, очень скоро на перекрестках встанет бронетехника, заработают блокпосты и откроются пункты помощи населению, обозначенные большими красными крестами. А суровые мужики в касках и бронежилетах вычистят с улиц нечисть, и разберутся с мародерами, которые наверняка уже удирают прочь, сломя голову.
Но вертолеты, еще немного постреляв – улетели, суровые мужики в бронежилетах никак себя не обозначили, а мародеры убегать не думали. Дверной проем снова заслонила квадратная фигура Цыгана.
– Все, мужики – время зажало окончательно, пора сваливать и мне нужен ответ. Все вопросы зададите по дороге.
– Не, Цыган. Давайте вы без нас свалите, а мы тут армию подождем со спецназом. – Макс с трудом сдерживал переполнявшее его ликование.
– Так вы думаете… Идиоты! Это были вертушки внешников! Запомните – внешники хуже тварей, они таких как вы лохов на органы разбирают! А вообще все – базар закончен, оставайтесь. Но сначала возьмите живчик и берегите как зеницу ока! Запомните, живчик – жизнь и по многу не пейте. Растягивайте.
По полу, под уголками, в сторону ребят катнулись две пластиковых бутылки с прозрачной жидкостью. Максим их поймал, открутил у одной крышку и понюхал – пахло приятно, но пробовать на язык он не решился.
– Что в бутылках, Цыган?
– Лекарство. Голова болит, тошнота есть? Можешь не отвечать – я и так знаю. Глотка три сделай и подожди немного. Придешь в норму – гарантирую. Еще оставляем вам у входа две упаковки минералки, консервы разной и сухпаев армейских.
– А вы, я смотрю – добрые. К чему бы это?
– Это к тому, что в том мире, где ты сейчас находишься жратва – гавно. И барахло всякое гавно. И денег нет и золото пустой металл.