Фёдор По

Фёдр По

Иногда, привычный мир становится слишком обыденным. День за днём проходят как один, а редкие, но яркие моменты приковывают к себе всё внимание обывателя, оставляя вне поля зрения очень важные события. Фёдор – как раз тот самый обыватель. И за его спиной происходят просто шокирующие вещи, да и судьба к нему не столь благосклонна, как хотелось бы. Иногда она просто откровенно смеётся в лицо. Но потомственный ведьмак не отчаивается, хоть и не понимает до самого последнего дня в своей жизни, что же происходит вокруг него на самом деле. Зато обо всём прекрасно осведомлены другие персонажи. У каждого из них свой взгляд на мир и свои далеко идущие планы. И каждый уверен в том, что мир прогнётся под него. Однако, эта самая уверенность им и мешает… Но, их борьба за мировое господство имеет и ещё один недостаток – правители мира сего совсем сбросили со счетов Федю. И как оказывается, зря…

Фэнтези, юмор, философия и лирика, яркий коктейль мысли Вы найдёте в этом бокале. Но не стоит пить его залпом, данный напиток следует смаковать.

Ab exterioribus ad interiora

(от внешнего к внутреннему)

Фёдор По или Что происходит

Глава первая – Разбор полётов

Глава вторая – Свадьба

Глава третья – Не последняя

Глава четвёртая – Мать на прогулке

Глава пятая – Дорогу упырям

Глава шестая – Иллюзия

Глава седьмая – Жизнь с чистого листа

Глава восьмая – Развязка

Глава девятая – Открытые глаза

Глава десятая – Накал страстей

Глава одиннадцатая – Добро пожаловать

Глава двенадцатая – Козырь червы

Глава первая – разбор полётов

Солнце, пытливое солнце настойчиво пробивалось через узкие щели деревянных ставен, пронзая комнату яркими лучами дневного света.  Фёдор перевернулся на бок, дабы растянуть неизбежную кончину сладкого, но обречённого сна. Почему самые приятные сны всегда обрываются, причём в самый ответственный момент? Руки потянулись в пространство, делая кистями гладящие и сжимающие движения, губы свернулись в трубочку, но… девушка стремительно исчезла вместе с пропавшим сновидением, не в первый раз раздосадовав юношу. Сколько это будет продолжаться, неужели у этого сна никогда не будет логического завершения? Послышалось чертыханье, сменившееся обиженной зевотой. Тело потянулось и обмякло.

Петухи, и что им неймётся? Каждое утро они дерут глотки, как будто им всадили что-то где-то сзади, и они, лишённые разума, пытаются заглушить боль этими…  криками. Даже курицы, несущие яйца наводят меньше шума. Даже эти несчастные создания, обречённые изо дня в день пропускать яйца через задний проход. Как только не смеётся природа… нет, и правда, достаётся же бедным несушкам! Хм… петухи похожи на волков, удивительные создания. Волки воют на луну, но оно и понятно,– от жизни волчьей. А этим то чего не хватает? Живут в гареме, кормёжка обеспечена. Нет, умом их не понять.

Подобными вопросами Фёдор задавался весьма часто, тема петухов вообще мучила его с детства. С самых ранних лет он обречён слышать их каждое утро. Конечно, любой другой уже бы давно смирился с этой участью, но только не он. В голову пришла навязчивая идея открыть ставни и кинуть в это горланящее отродье что-нибудь тяжёлое. Но желание понежится в тёплой кровати (как раз это желание и спасет многострадальную куриную душонку), взяло верх над внезапным снисхождением благой мысли, и он закутался в одеяло, проявляя явное нежелание распрощаться с ним до обеда. Тем более, что никаких важных дел не предвиделось, а родителей явно не было дома, так как не слышалось характерного шума.

Отец Феди был знатным потомственным ведьмаком, заработавшим славу и уважение в неоднократных походах на нечисть. На его счету была ни одна кровавая баталия против нескончаемой армии зла, он защищал людей, помогал обездоленным… в общем в народе слыл героем. Он хотел видеть сына, похожим на себя, обучал его тайным знаниям, ратному делу, рассказывал секреты борьбы против зла. Федя слушал и кивал без особого энтузиазма. За последние триста лет папа и его предки перебили всю нечисть в округе, люди жили счастливо, порчу никто не наводил, овец не воровал, детей не обижал и девушек не охмурял. Словом, надежда о том, что когда-нибудь удастся увидеть хоть одного живого упыря, канула в лету. Федя с досадой вздохнул, и перевернулся на другой бок, накрывшись одеялом с головой, чтобы лучи солнца не ласкали закрытые веки.

 Мать была простой крестьянкой, она всегда верила в светлое будущее любимого сына и постоянно напоминала ему о тех подвигах, которые ждут его уже завтра. Не то, чтобы он не хотел этого, нет, наоборот, он проявлял удивительную решимость и твёрдость намерений, вот только подвиги не спешили ему на встречу. «Оно и к лучшему»,– постоянно утешала заботливая мать,– «больше времени подготовиться, пожить мирской жизнью…». Не понимала матушка, что кровь юношеская кипит, щекочет мысли, и жизнь мирская в горле сидит. Федя ещё раз вздохнул всё с той же досадой, но испод одеяла не вылез. Уж больно хорошо оно,– поваляться вот так в пастели, набраться мыслей, да и петухов под одеялом меньше слышно. Конечно, кричать они уже перестали, но неприятное ощущение всё ещё оставалось. Неужели они больше никого не раздражают?

Стало слышно, как открываются ставни, некоторые женщины выходят на улицы и снимают с верёвок сухое бельё, попутно болтая о тонкостях дел житейских, и поздравляя друг друга с добрым утром. Ещё два часа – и город оживится: на улицу выбегут дети, играя друг с другом да со всякой живностью, которую найдут, вернутся мужики, ушедшие ещё по росе косить траву, снова раздастся звон кузницы, охотники пойдут в лес, юноши займутся скотом, запаской дров и прочими премудростями. Ах, да,– этот странный поп, недавно поселившийся на окраине, снова пойдёт в колокольню, зазвучит громкий бой колоколов. Фёдр сравнивал его с запоздалым  петухом, потому как звон колоколов тоже нарушал его единение с теплом постели и плавным ходом мыслей. Федя не любил попа. Имя у него какое-то странное,– Изафон. Разве может человек с таким именем быть нормальным? Подозрительный тип,– всегда приветлив, вежлив, речи говорит проповедные, да вот только веры за словами не слышится…

Солнце становилось ярче, город – оживлённым и шумным, надежда о том, что возможно ещё удастся поймать тонкие нити сна, таяла как снег под полушубком,– также стремительно и ободряюще. Фёдор сдёрнул одеяло, лениво сел на кровати и начал настойчиво, но вяло искать свои тапки, вытирая пол босыми ногами. На мгновение процесс прекратился,– он протяжно зевнул и шмыгнул носом, после чего продолжил безуспешное дело. Наконец долгожданные тапки из плотной кожи были найдены, и ноги опустились в знакомое, но влажное пространство.