Страница 29 из 77
Однако наша жизнь не ограничивается одной стороной и одним лишь движением к этой единственной кульминации. Неужели строительство собора стимулируется актом соития? Является ли секс побудительным мотивом и в этом богоугодном деле? Разумеется, нет. Хотя сексуальный элемент до некоторой степени присутствует и здесь, играя свою определенную роль. Конечно, не доминирующую. То же самое можно сказать и о строительстве, например, Панамского канала. Сексуальный побудительный импульс, в самом широком смысле этого слова, имел какое-то значение и в этом случае. Но было там и нечто иное, гораздо более важное, что и явилось главным побудительным мотивом для строительства этого канала, как, впрочем, для строительства храма и любого другого сооружения.
Так в чем же заключается этот иной, более важный импульс? В неодолимом стремлении человека к созиданию, вот в чем. Человек не просто хочет что-то создавать или строить, он хочет строить из самого ценного материала — из своего собственного «я», из своей собственной веры, вкладывая в создаваемый им мир свои собственные силы, свои собственные понятия о красоте; он хочет строить нечто прекрасное. И это самое главное: строить не просто полезное, а непременно прекрасное. Панамский канал никогда бы не был построен просто ради того, чтобы по нему проходили суда. Его строительство было вызвано бескорыстным стремлением человека создать нечто очень красивое, нечто, родившееся в его собственной голове, нечто такое, во что он смог бы вложить свое «я», свою веру в высшие силы и в самого себя, всю радость своей души — с этого, собственно, и начинается творчество. Такова первичная мотивация. Сексуальная же мотивация по отношению к этой первичной является дополнительной, а зачастую и прямо противоположной.
Таким образом, первый мотив любой человеческой деятельности — это мотив исключительно религиозный или исключительно творческий. Сексуальный же мотив, как правило, играет второстепенную роль. Но иногда между этими двумя мотивами возникает острый «конфликт интересов».
Хотелось бы проследить истоки первичного, то есть творчески-религиозного мотива в человеческом «я», не упуская из виду и взаимосвязь первичного с вторичным, то есть сексуальным мотивом. Эти два великих человеческих импульса сосуществуют бок о бок, как муж и жена или как отец и сын. И бесполезно преувеличивать роль одного из них, пренебрегая ролью другого.
Сегодня люди склонны огульно отрицать религиозный мотив или же доказывать его абсолютную чужеродность по отношению к сексуальному. А что касается ортодоксальной религии, то она и вовсе открещивается от секса. Хорошо хоть Фрейд сумел им дать отповедь и показал, насколько они ошибаются. Но ведь и ортодоксальный научный мир точно так же открещивается от религиозного импульса. Ученым обязательно нужно отыскивать причину для всего сущего. Но в том-то и дело, что религиозный импульс, как правило, беспричинен. Что касается Фрейда, тот всегда выступает с позиций ученого. А вот Юнг поверх своей университетской мантии пытается надеть на себя церковный стихарь, так что, слушая его, не понимаешь, кто, собственно, перед тобой — проповедник или ученый. Мы все-таки отдаем предпочтение сексуальным теориям Фрейда перед всеми этими libido Юнга[11] или elan vital Бергсона[12]. Секс, по крайней мере, означает нечто определенное, хотя, с другой стороны, когда Фрейд делает секс ответственным за все, что делается на Земле, то он с таким же успехом мог бы сделать его не ответственным ни за что.
Мы отказываемся от поисков причины всего сущего на Земле, будь та причина сексом или libido, elan vital или эфиром, элементарными частицами или механической силой, perpetuum mobile[13] или чем бы там ни было. Но в то же время мы чувствуем, что не способны, подобно Моисею, взойти на нашу нынешнюю идеальную вершину Фасги[14] или сделать следующий шаг прямо в открытое небо. А если мы все-таки достигнем вершины Фасги наших идеалов и, крича «Выше! Выше!», попытаемся подняться за облака, то, значит, мы идеалисты и нами движет чисто религиозный импульс. Если же мы ученые, то предпочтем оказаться там, за облаками, с помощью аэроплана, или евгеники[15], или всеобщего разоружения[16], или чего-нибудь еще, в той же мере абсурдного.
Если обетованная земля где-то и есть, то только у нас под ногами. Не к чему нам стремиться за облака, незачем летать в поднебесье. Хватит с нас этих кличей «Выше! Выше!» и бесплодных призывов к всеобщему братству, вселенской любви и всемирной Аиге Наций[17]. Идеализм и материализм, взявшись за руки, умудрились вместе вскарабкаться на вершину Фасги, так что там уже и не протолкнешься. И вот все мы стоим там, сбившись тесной кучкой, взобравшись на плечи друг друга и попирая друг друга ногами, да знай себе покрикиваем: «Выше! Выше!»
К твоим шатрам, о Израиль! Братья, сойдемте вниз. Спустимся на равнины. Ведь именно там пролегает дорога к манящему нас Ханаану[18]. Подъем завершен. Теперь туда, вниз, в ту землю, где реки текут медом и молоком. Правда, вскоре потекут они кровью, но тут уж ничего не поделаешь. Что тут попишешь, если у хананеян вместо меда и молока течет в жилах кровь.
Если весь вопрос сводится к истокам, то надо сказать, что истоки у всего всегда одни и те же, что бы мы о них ни говорили. И с причинами дело обстоит точно так же. Пусть эта мысль послужит нам утешением. Если нам хочется потолковать о Боге, ну что ж, мы можем доставить себе такое удовольствие. О Боге говорено достаточно много, но Он, кажется, ничего не имеет против. Проблема тут не в Боговом, а в нашем личном ко всему отношении. Если нам так хочется за чашкой чаю потолковать об атомах, то почему бы и не потолковать. Мы можем говорить о чем угодно: об электронах, об эфире, о libido, об elan vital — да и вообще о любых других причинах, объясняющих все на свете. Вот только не нужно подавать к чаю секс. Всем нам и под столом его хватает, и, по правде сказать, я, со своей стороны, предпочел бы там его и оставить, что бы ни говорили обо мне фрейдисты.
До чего же надоели все эти чаепития с истоками, с причинами и даже с Господом Богом! Давайте уж лучше добудем нечто таинственное прямо из глубин желудка, и вытолкнем это таинственное наружу, и произнесем нечто вроде «Ом!»[19].
Нет ни тени сомнения в том, что Первопричина нам просто неведома — и хорошо, что неведома. Может быть, это Бог. Или атом. А я скажу коротко: «Ом!»
Первое и главное дело каждой веры — заявить о своем незнании. Я не знаю, откуда пришел — и куда вошел. Не знаю ни происхождения жизни, ни смысла смерти; не знаю, каким образом две родительские клетки, которые и есть мой биологический исток, стали мною, таким, каким я есть. В сущности, я не имею ни малейшего понятия даже о том, чем были эти две родительские клетки. Химический анализ — просто фарс, а отец и мать — просто средства транспортировки. Но должен признаться: кое-что об этих двух клетках я все же узнал. И рад, что узнал.
Моисеи от науки и Аароны[20] от идеализма ведут нас всех в одной связке на вершину Фасги. Это крутой подъем, и очень скоро мы, как снопы, повалимся друг на друга и все вместе скатимся вниз, если кто-нибудь вовремя не догадается, что настала пора спускаться. Но перед тем как оставить наши высоты, давайте все же окинем взором окрестности и сориентируемся на местности.
Нас убеждают, что путь наш к Новому Иерусалиму всеобщей любви лежит через райские долины благостного прагматизма[21], откуда рукой подать до счастливой земли всегда оживленных и жизнерадостных виталистов[22]; а вон там — глядите-ка! — мы видим средь тенистых рощ уютный дом преуспевающего аналитика по имени Психо[23]; ну а несколько дальше, за теми голубыми горами, красуются «сверхчеловеки»[24], хотя вам их еще не видно… А вот и Безантхейм[25], вот Эддихоу[26], а вон на живописном горном плато вольно раскинулась Вильсония[27], ну а по прямой от нее — Рабиндранатополис[28]… Но Боже, что это? Я ничего не вижу! Небо, помоги мне! Дайте мне телескоп, ибо в глазах у меня туман.
11
Libido (лат. «желание, стремление») — одно из ключевых понятий психоанализа. Исходно (в ранних работах Фрейда) обозначало некую психическую энергию, лежащую в основе всех сексуальных проявлений индивида, т. е. фактически использовалось как синоним сексуального влечения. В 1912 г. вышла в свет работа швейцарского психолога и философа Карла Густава Юнга (1875–1961) «Метаморфозы и символы либидо», ознаменовавшая разрыв автора с его учителем Фрейдом. В концепции Юнга либидо — это лишенные сексуальной основы иррациональные влечения человека, определяющие его поведение. Не без влияния Юнга сам Фрейд в своих поздних работах использовал понятие либидо как синоним влечения к жизни.
12
Elan vital (фр. букв, «жизненный порыв») — Французский философ-интуитивист Анри Бергсон (1859–1941) объяснял все процессы жизнедеятельности действием особого нематериального и рационально непознаваемого фактора, заключенного в живых организмах («порыва к жизни», иначе называемого «порывом к форме»).
13
Perpetuum mobile (лат. «вечный двигатель») — воображаемая машина (обычно механическая или тепловая), непрерывно действующая без притока энергии. Хотя создание такой машины противоречит законам физики (закону сохранения и превращения энергии и второму началу термодинамики), тем не менее идеи «неисчерпаемого» источника энергии время от времени вновь обретают популярность.
14
Фасга — гора, с вершины которой Моисею (как о том рассказано во «Второзаконии», библейской Пятой Книге Моисеевой) позволено было перед смертью взглянуть на Землю Обетованную, где он так никогда и не побывал.
15
Евгеника (от греч. «эугенес» — «породистый») — учение о наследственном здоровье человека и путях его улучшения. Принципы евгеники были впервые сформулированы в 1869 г. английским психологом и антропологом Фрэнсисом Гальтоном (1822–1911), предложившим изучать влияния, которые могут улучшить наследственные качества. Второе дыхание евгеника как теория обрела с успехами генетики XX в., хотя сегодня ученые предпочитают забыть это слово, с которым связаны идеи расизма и фашизма, опыты на людях в гитлеровских концлагерях и т. п., и говорить просто о медицинской генетике.
16
Всеобщее разоружение — утопическая политическая идея, особенно популярная между двумя мировыми войнами (ср. ниже примечание о Лиге Наций).
17
Лига Наций — международная организация, созданная после окончания Первой мировой войны (в 1919 г.) по инициативе европейских государств-победителей (США в Лигу Наций не входили), прежде всего Великобритании и Франции, для установления «нового мирового порядка» под лозунгами «мира на все времена», а фактически — для передела планеты в свою пользу. Получая так называемый «мандат Лиги Наций» на управление территориями, эти страны фактически превращали их в свои новые колонии. Что же касается основной декларированной цели — всеобщего мира, то, хотя в организацию вошли все основные участники будущей. Второй мировой, войны, это нисколько не помогло предотвратить начало военных действий (Германия и Япония, развязав локальные войны, демонстративно вышли из Лиги Наций). Интересно, что Лоуренс, как, впрочем, и многие другие деятели европейской культуры, предвидел крах этой организации уже в самом ее истоке.
18
Ханаан, или Ханаанская земля, — библейское название обетованной земли, т. е. земли, которую Бог обещал народу Израиля и в которую вел свой народ Моисей. Интересно, что, по мнению некоторых исследователей Ветхого Завета, слово Ханаан действительно означает «низменность» (см.: Нюстрем Э. Библейский словарь. СПб., 1998, с. 472). Вначале так называлась низменная полоса вдоль юго-восточного побережья Средиземного моря, где жили хананеяне. Затем это название было перенесено на всю землю филистимлян — Палестину.
19
Слово «ом», обозначающее «неизвестную первопричину» и «добытое» Лоуренсом «прямо из глубины желудка», напоминает и современные ему эксперименты дадаистов, и теории одного из объектов его критики — Юнга. Дадаизм, существовавший как художественное течение в 1916–1922 гг., продуцировал поэзию на «детском доязыке» (фр. «dada» — «детский лепет»), «общечеловеческом праязыке» и т. п. Юнг подобные «бредовые» идеи (если бы было доказано, что они «бредовые» в клиническом смысле) намеревался увязать с архетипами — первичными врожденными структурами коллективного бессознательного. Интересно, что существование «добытого» Лоуренсом «прямо из глубины желудка» слова «ом» в качестве названия «первопричины» подтверждается… на мифологическом материале народов Сибири, вряд ли известном автору «Фантазии на тему о бессознательном». Оми — это (в мифах эвенков, нанайцев, негидальцев, орочей, ульчей) душа человеческого зародыша, ребенка до года или животного. Так у нанайцев считается, что «оми» до рождения ребенка обитают в виде птиц на ветвях Мирового Древа. Попадая в женщину, «оми» дает начало новой жизни (см.: «Мифологический словарь». М., 1991. С. 415).
20
Аарон — старший брат Моисея, первый ветхозаветный первосвященник, на 83-м году жизни призванный Богом брату в помощь как его «уста» и его «пророк».
21
Прагматизм (от греч. корня, означающего «дело, действие») — философское учение, разработанное американскими философами и психологами конца XIX века Чарльзом Пирсом, Уильямом Джеймсом, Джоном Дьюи и др. и отождествляющее действительность с «опытом», трактуемым как «поток сознания». С точки зрения прагматизма, объекты познания не существуют сами по себе, а формируются познавательными усилиями в ходе решения практических задач; истина — не отражение объективной реальности, а практическая польза, удовлетворяющая субъективные интересы индивида.
22
Виталисты — представители витализма (от лат. «vitalis» — «жизненный»), идеалистического учения в биологии, объясняющего все процессы жизнедеятельности действием особых нематериальных факторов, («энтелехии», «созидающей силы», «порывов к жизни», «порывов к форме» и т. п.), которые заключены в живых организмах.
23
Ироническая разбивка слова «психоаналитик» на два с перестановкой составляющих его частей: аналитик Психо.
24
Очевидный намек на миф о сверхчеловеке, созданный немецким философом Фридрихом Ницше (1844–1900); в этом мифе индивидуалистический культ сильной личности («Так говорил Заратустра», «Воля к власти») сочетался у Ницше с романтическим идеалом «человека будущего».
25
Безантхейм — название вымышленного Лоуренсом города, произведенное от фамилии Анни Безант (1847–1933) — англичанки, участвовавшей в освободительной войне индусов против Великобритании и в годы Первой мировой войны возглавлявшей в Индии так называемую «Лигу гомруля» (от англ. «home rule» — «самоуправление»), боровшуюся за автономию Индии в рамках Британской империи.
26
Эддихоу — также название вымышленного города от фамилии Мэри Бейкер Эдди (1821–1910), американской целительницы, широко известной в начале XX в., основоположницы так называемой «христианской науки» (Cristian Science) — учения об исцелении некоторых болезней нервного происхождения внушением, причем со ссылками на Библию, откуда Мэри Бейкер Эдди якобы и черпала свое учение. На самом деле оно было развито из практики некоего доктора Квимби, который в свое время вылечил саму Бейкер Эдди от нервного заболевания.
27
Вильсония — образованное таким же образом название вымышленного города «в честь» Томаса Вудро Вильсона (1856–1924) — 28-го президента США (1913–1921), инициатора вступления США в Первую мировую войну, автора программы заключения мирного договора (так называемые «14 пунктов Вильсона») — «всеобщего и справедливого» мира, обеспечивающего «самоопределение наций», «свободу морей», «свободу торговли» и т. п. Либеральная идеология 1920-х годов канонизировала Вильсона, после его смерти в Европе, особенно в странах, которые в результате Первой мировой войны получили независимость. Его память всячески увековечивалась (так, центральный железнодорожный вокзал в Праге до сих пор называется вокзалом Вильсона).
28
Рабиндранатополис — название вымышленного города «в честь» Рабиндраната Тагора (Тхакура) (1861–1941) — индийского писателя-гуманиста и общественного деятеля, лауреата Нобелевской премии (1913), сочетавшего борьбу за национальное освобождение с утверждением общечеловеческих ценностей.