Страница 71 из 82
— Таков был замысел Наступила новая эра Многое изменилось.
Малкеррин показал пальцем на Питера и прокричал слово, которого никто не знал. Однако призрак понял его, он оторвался от своей жертвы и темным облаком устремился к Питеру. Казалось, Питер позволит призраку ударить его, черное облако приближалось, и, когда оно было совсем близко, Питер исчез, сам обратившись в туман.
Белая туча, еще недавно бывшая Питером Октавианом, прошла сквозь черное облако, смешалась с ним, вихри закружились в поединке призраков, Питер обратился в пламя. Черный туман стал черным дымом, а когда ноги Октавиана коснулись земли, тень, вызванная отцом Малкеррином, исчезла.
Малкеррин потерял дар речи, но мысли опережали его действия.
«Все отменяется!» — мысленно закричал он.
От его страха братья Монтези и сестра Мария могли испытать острую боль, но ему было все равно.
— Оставьте все и немедленно присоединяйтесь ко мне.
Его ментальный зов не слышали те, кто оставался возле театра, но Малкеррин решил, что их пока лучше не трогать. Он не мог предположить, насколько серьезной была опасность, не понимал, с чем именно они столкнулись. Он огляделся, надеясь отыскать способ покинуть площадь, но снег шел все сильнее, и ему было плохо видно. Порождения дьявола вытащили автоматические пистолеты из-под костюмов.
— Спрашиваю еще раз, — спокойно повторил Октавиан. — Кто из вас хочет мирно уйти?
— Ложись! — крикнул Малкеррин своим солдатам.
Началось настоящее светопреставление.
В тени музея Коррер, сквозь падавший снег, Трейси Сакко и Сандро Риччи снимали эту войну.
Глава 28
Карнавальные костюмы уже превратились в лохмотья, ходули были сломаны, сорваны маски, открывшие испуганные лица Жители Венеции разбегались по домам, а гости города каналов, в том числе и добровольцы, искали укрытия. Они заполнили отели, рестораны и бары. Однако многих разбирало любопытство, побеждавшее страх: неужели началась война? А если началась, то кто воюет? Люди толпились на перекрестках и на набережных, возбужденно обсуждали происходившее, слухи стремительно разносились по городу.
Нашелся смельчак, решивший поговорить с отрядом черных солдат, вооруженных мечами и огнеметами. Он спросил их, что происходит в городе, но через минуту с криками вернулся обратно — черные солдаты молча отогнали его.
«Кто они? — хотели знать люди Венеции. — И где армия, где полиция?»
Небольшие костры, горевшие по всей Венеции, превращались в пожары. Даже когда солдаты Ватикана устремились к своему командиру, огонь продолжал бушевать. Загорелся дом Ганнибала, и нападавшие на Алекс и Меган бежали. Впрочем, далеко не всем удалось унести ноги. Девушки постарались вовсю, и одиннадцать солдат Малкеррина навсегда остались в доме.
— Что теперь? — спросила Алекс.
Сама того не заметив, она стала полагаться на мнение Меган.
Александра не могла забыть серию причудливых превращений, через которую прошла Меган после воскрешения. Алекс многое была не в состоянии понять, но решила подождать с этим.
Малкеррин никак не мог прийти в себя после вынужденного изменения плана атаки. Он отдал приказ залечь и создал магическое поле, чтобы защитить свое войско. Пули уже косили его людей, только пятнадцать бойцов оказались достаточно близко и успели спрятаться за щитом. Остальные падали теперь один за другим, многие побежали, ища укрытия в аркадах и переулках, кто-то решил, что лучше атаковать врага. Малкеррин видел, как тут и там Непокорные преследовали его солдат. Поняв, что им не убежать, солдаты приняли бой, обнажили мечи и приготовили огнеметы.
Лоренца, одна из воинов Ватикана, сражалась особенно смело, словно ускользая от ударов своего противника, одетого в яркий костюм. Ей даже удалось несколько раз полоснуть Непокорного мечом. Магическое поле позволило Малкеррину немного прийти в себя, и он с удивлением понял, что враги не используют превращение, как Октавиан.
И вот один из Непокорных вспыхнул пламенем, однако пламя у него было не таким, как у Октавиана. Только через мгновение Малкеррин понял, что Непокорный охвачен пламенем уничтожения — так горели Непокорные в пламени солнечных лучей. Тысячелетние суеверия, внедренные в сознание Непокорных, делали свое дело. Значит, не все Непокорные были уверены в себе так же, как Октавиан. А следовательно, если Малкеррину удастся заставить их потерять концентрацию, солнце их уничтожит!
Малкеррин поднял руки и начал творить заклинание перехода.
Первой серебристое мерцание воздуха заметила Эллен Куотермейн. Сквозь непрекращавшийся снегопад она видела, как всего в нескольких футах от нее формировалось странное зеркало. Эллен наслаждалась сражением, правда, оно было скорее односторонним, погиб только один Непокорный. Ее это очень опечалило. Он отвлекся и не смог сконцентрироваться на вере. Ей было очень жаль, а ведь она даже не знала его имени.
Солдаты Ватикана прятались внутри магического круга, сотворенного Малкеррином в последний момент. Эллен разглядывала их, когда ее внимание привлек вертикальный овал зеркала, выросший на высоте двух футов над землей. Его края были размытыми, но оно все росло и поднималось, она не могла оторвать от зеркала взгляд.
Все произошло очень быстро. Эллен огляделась, но никто не обращал на зеркало внимания. Непокорные все так же стреляли в Малкеррина из пистолетов, надеясь разорвать его защитное поле. Бежавших солдат больше не преследовали, с остальными расправились легко и быстро. Питер высказался вполне определенно. Многие из этих людей были обмануты, так что ненависть следовало обратить прежде всего на Малкеррина и его учеников. Только вот ученики пока не появились.
Эллен пришло в голову, что зеркало, наверное, очень тонкое и его просто не видно под другим углом. Эллен подошла к нему, протянула руку, стремясь прикоснуться к его поверхности.
— Дерьмо! — выругалась она, отдернув руку с обожженными пальцами.
По зеркалу пошли волны, словно на поверхности спокойного пруда, в который бросили камушек. Похоже, это был резервуар с какой-то горячей жидкостью. Эллен соображала быстро, без этого она не прожила бы такую долгую жизнь, вот и сейчас она догадалась, что зеркало создано Малкеррином Не понимала она только, зачем оно ему. Глядя на свое отражение в зеркале-водоеме, она коснулась его поверхности дулом пистолета.
— Эллен! Отойди!
Услышав голос Питера, она обернулась. И почти сразу раздался рев приближавшегося зверя. Она вновь повернулась к зеркалу, его поверхность забурлила. Эллен закричала, кипящая вода выплеснулась наружу и обожгла ее, впрочем, боль была недолгой. Окажись она в такой ситуации несколько часов назад, она сразу же отступила бы, приняв форму, подходящую для сражения, может, стала бы туманом. Но это зеркало произвело на Эллен такое впечатление, что больше было ничего не нужно.
В руках Эллен держала пистолет, и от этого ей казалось, что она неуязвима. Отступив на шаг, она стреляла в зеркало-водоем, не обращая внимания на брызги обжигающей жидкости. Одно чудесное мгновение все смотрели на Эллен.
Из этого зеркала вышло на свет существо. Демон. Тень.
На его огромной голове росли какие-то рога, шишки и наросты, а плоть была покрыта кровоточащими ранами. Страх Эллен смешался с отвращением — эта кровь пахла совсем не так, как человеческая.
Она стреляла в чудовище, слыша, что за ее спиной другие Непокорные делали то же. Несколько пуль попали в Эллен, но она не обратила на них внимания, мысленно поблагодарив тех, кто пришел ей на помощь. Чудовище было около четырнадцати футов высотой, казалось, пули причиняют ему некоторое неудобство, но не слишком существенное. Оно медленно вышло из зеркала в их мир. Оно смотрело вокруг себя, ища глазами, кто же причиняет ему боль, увидело Эллей. Только что им казалось, что тень двигается медленно, но в эту секунду чудовище молниеносным движением когтями схватило Эллен. Его разверстая пасть была очень близко.