Эвтаназия

- Хорошо, - глухо ответила Светлана, - но когда он ухитрился умереть?

Она сложила в мешок вещи и направилась в морг. Патологоанатом улыбнулся Светлане. Девушка положила мешок на лавку. Она раскрыла его и достала вещи.

- Ты мне подарок принесла? - пошутил доктор.

- Это вещи юноши. Он у вас?

- У меня моложе пятидесяти на сегодня клиентов не имеется.

- Он что же голый ушел? Мне сказали, что его родные могут придти за ним и за вещами. Можно оставить их?

- Оставляй. Может и вправду кто появится.

Надежда угрюмо уставилась на Александра. Юля пощипывала себя за щеку, злилась. Надежда упорно доказывала своё.

- Нет донора пока, - сердилась дочь.

- И где же его найти? - упрямилась Надежда.

- В авариях, в драках. Получают травмы, не совместимые с жизнью.

- Мне что же и от покойника могут пришить почки?

- А кто же их живой отдаст? - Александр был вне себя.

- А если покойник придет ко мне потом, за этими самыми почками? - перекрестилась больная.

- Не утрируй, мама. Кому-то от него и сердце пересадят и поджелудку, всё, что останется не задетым в травме.

- На части разберут, - заохала Надежда, - похоронят один скелет. Ужасно.

- Я сейчас принесу тебе капельницу.

- Не хочу запчасти от покойника. Лучше умереть своей смертью, как мой Виталий.

Утром в домике дворника Светлана готовила завтрак. Это была каша, без масла, с молоком.

- Масла нет и к чаю тоже ничего.

- Я не хочу ехать на заработки, слабость, не желаю жить без моей Веры. Я, Светик, инженер, диплом имею. Грамот кучу имею, премий разных. Хватало на все. Завод наш остановился, растащили его по частям, а нас на улицу выставили. И остались такие как я, ни при чём. Оказались за воротами жизни. От банального радикулита жена умерла. А я видеть ничего не желаю после ее смерти.

- А нужно как-то вам начать жизнь сначала. Я выросла в детдоме. У меня вообще никого на свете нет, я рано поняла, что можно только на себя надеяться. Образование не смогла получить. Оно теперь платное, а где эти деньги взять? Помочь мне некому. Мечтала стать врачом. Хорошим врачом. Помогать людям. А мою полы, да пыль вытираю.

- Полы да швабра твой удел теперь. Где живешь?

- Мне дали комнату при общежитии, похожую на шкаф, как у Родиона Раскольникова, помните у Достоевского? Но и за неё я должна заплатить две трети зарплаты.

- Переходи ко мне, дочкой будешь. Может у меня обязанность появится, и я снова пойду урожаи собирать, зарабатывать.

- А вдруг вы женитесь? Найдете подругу жизни, а я комнату потеряю. Мне, правда, соседку вашу старую жалко, поэтому я готова жить тут, не в общежитии.

- Я старик, девочка, и семью мне заводить хлопотно и не надобно. А ты будешь моей дочкой. Домик тебе отпишу, какой ни на есть.

- Я не из-за того перееду к вам. Мы с вами вместе будем старушку кормить. Она ведь привыкла к Вере, и лишать беспомощного человека единственной возможности жить, нельзя. Я пойду, отнесу ей кашу и чай с присвистом.

- И получится у нас как в сказке о теремке. Пойду собирать вещи, в четыре утра отправлюсь на заработки.

Светлана пришла утром на работу и отправилась провести уборку в кабинете профессора. Он почти не взглянул на нее, прошагал из угла в угол, вышел в коридор. Светлана вытерла пыль, где требовалось, подошла к столу. Переложила бумаги на чистое место. Увидела две медицинские карты. Стационарную и поликлиники. На одной она прочитала имя Прозоровой Надежды Ивановны. Красный крест стоял в левом углу и дата. Вторая карта оказалась её собственная.

- Моя карта? Зачем она здесь? Заложены страницы, - листала и удивлялась уборщица. Закладки в обеих картах объяснили ей многое. Там были анализы, которые она, работая здесь, постоянно сдавала. У нее и Прозоровой были подчеркнуты схожие. Они совпадали во всем. Светлана перевела дух. Ей стало жарко. В это время вошел профессор. Он заметил неестественное состояние девушки. Она не мигая, уставилась на него.

- Ты увидела свою карту?

- Да, - ответила Светлана, - зачем она здесь?

- Я проверяю анализы всех сотрудников. Твоя случайно оказалась среди других.

- Но там подчеркнуты схожие анализы.

- Вздорная девчонка! Я ничего не должен тебе объяснять. Пойди и позови мне Юлию Витальевну. Слышишь? Немедленно!

Светлана буквально прибежала к палате Прозоровой. Та лежала под капельницей. На тумбочке два шприца в лотке, приготовленные медсестрой. Медсестра, увидев Светлану, обрадовалась.

- Я посмотрю больного в соседней палате. А ты пока будешь здесь?

Светлана промолчала. Она пошла искать Юлю. Заглянула в ординаторскую, там ее не было. Решила вернуться, приглянуть за капельницей. Не доходя пары шагов до палаты, она увидела как Юля, стоя боком к Надежде и спиною к двери, достала из кармана готовый шприц с лекарством из кармана и положила его на тумбочку в лоток. Вместо него она забрала один из набранных медсестрой, спокойно отложила в сторону. Взяла тот, что положила сама и подошла к капельнице.

- Сейчас введет своё лекарство, - подумала Светлана и громко крикнула: - Юлия Витальевна вас профессор вызывает.

От испуга Юля выронила шприц на постель больной. Светлана подняла его и положила отдельно.

- Иду, - проворковала растерянная Юля. - Ты здесь останешься или со мной пойдешь?

- Я здесь пока побуду, присмотрю за капельницей, меня Лена попросила. Сама отошла в сторону и стала глядеть в окно. Юля в досаде потопывала ножкой. Облом, да еще какой. Когда уйдет отсюда это невыносимое создание? Она вынуждена была сделать вид, что пошла к профессору. Светлана проводила ее до двери и пошла в другую сторону. Не успела Юлия скрыться за углом, как девушка вбежала в палату, положила в лоток тот шприц, который набирала медсестра. Тот же, что был принесен ею, девчонка положила себе в карман. Быстро удалилась прочь.

Юля не зашла в кабинет профессора, она срочно вернулась назад. Обрадовалась, увидев оба шприца в лотке и быстро ввела содержимое в шланг капельницы. Она собралась поискать оброненный, но ей помешал Александр.

- Хватит на сегодня инъекций, есть разговор. Идем.

Светлана вбежала в пустой кабинет, подошла к телефону, набрала номер капитана

Веселова. Тот ответил сразу. Был на месте.

- Это я, Светлана. Я застала у постели Прозоровой её дочь, ту самую, что лечила Веру. Она снова меняла шприцы и уронила от страха на пол, увидев меня. Я его подняла. Он у меня.

- Опять занимаетесь криминалистикой мисс Марпл? Ничего не предпринимайте. Слышите? Выходите к кафе за углом через двадцать минут, я приеду.

В кафе он увидел её сразу, подошел. Посмотрел внимательно. Ему было не понятно, как такая пигалица вступила на борьбу с жестоким криминалом.

- Светлана, - сказал он сердитым тоном, - вы опять за своё, а если что-то случится с вами? Это серьезное дело и девчонкам туда соваться не стоит.

- Стоит, - ответила она, стоит потому, что криминал не победим, лишь пока люди остаются в стороне. Не может одна милиция воевать с преступниками. Вы же не разорвётесь на несколько частей, чтобы оказаться там, где орудуют преступники, их кто-то видит, понимает, что они творят, и многие считают своим долгом гражданина помогать вам в этом.

- Да ты к тому же еще и философ, - подытожил опер, - ну давай свою находку.

Светлана извлекла из дешевенькой сумочки целлофановый пакет со шприцем.

- Вот, я уверена, что это какой-то яд.

- Я предлагаю вам, мадемуазель, выпить кофе с пирожным, а мне пора идти. За мой счет. - Пожалуйста, принесите нам кофе и одно пирожное, - попросил он официанта.

Светлана поспешно полезла в тощий кошелек и достала деньги.

- Я знаю, какие у вас зарплаты, насмотрелась в кино, почти от наших не отличаются. Поэтому я заплачу сама.

- А ты упрямая, - восхищенно произнес Веселов. - Молодец. Но меня-то не превращай в ничтожество, я как-никак мужчина и могу предложить девушке кофе.