Страница 3 из 9
Произнеся эти слова, отец Афанасий немного замялся, пару раз кашлянул и сделал важное в юридическом смысле замечание:
- Но, братия и сестры, я должен сделать одно важное дополнение: жизнь пидоров ныне защищает закон Российской Федерации - как и жизнь прочих ее граждан; и, согласно светскому закону нашей страны, все эти пидорские дела преступлением не являются. Поэтому, прежде чем убивать пидоров - по светскому ли закону, по церковному ли закону, обычным судом или судом Линча, - мы должны добиться соответствующего законного изменения законодательства Российской Федерации. Соответственно, выше, говоря об убийстве пидоров, я имел в виду их законное убийство, предполагающее приведение законодательства Российской Федерации в соответствии с божественным законом, данным нам Богом в Святой Библии.
После этих слов отец Афанасий загадочно оглянулся, пристально посмотрел на собравшихся и сказал:
- Надеюсь, вы поняли мою речь правильно - так, как и надо. Аминь.
Иван Тушенов долго слушал эту речь. Надо признать, она взволновала его. Однако, вместе с тем, эта речь показалась Ивану слишком грубой. Иван знал - как это знали почти все более-менее интересовавшиеся житием звезд православного бомонда, - что отец Афанасий - бывший уголовник, по молодости отсидевший несколько лет в тюрьме за кражи. Зная это, Иван, конечно, не слишком удивился грубости речи - но все-таки его не переставало удивлять: как может так говорить человек, окончивший Московскую Духовную Семинарию и Академию и ставший кандидатом богословия? Как может так говорить человек, около десяти лет монашествовавший на Афоне и даже некоторое время бывший там духовником в одном из скитов - не считая тех лет монашества, которые он провел на Родине?! Иван даже припомнил, что темой диссертации отца Афанасия было что-то вроде: "Исихиазм, фаворский свет и вкушение Бога: паламитские споры и их влияние на православное учение о сущности Бога и Его энергии". И от этого Иван изумился еще больше.
Иван также вспомнил вот что. Еще в те давние времена, когда он не занимался политикой и реагированием на текущие новости, в те времена, когда он еще не считал себя журналистом и пропагандистом, а был всего лишь простым верующим, он любил читать наставления святых отцов. Собственно, он и сейчас любил их читать, сейчас, когда ему было уже больше двадцати лет; но только дела, всякая журналистская работа, всякие командировки, всякие монтаж и верстка собранного материала собственными силами почти не оставляли времени на то, чтобы заняться чем-то другим. Так вот в те давние времена Ивану пришлось прочитать наставление одного старца - какого именно, Иван уже не помнил; это наставление было примерно следующим:
"Христианин стремится видеть свои грехи; и чем лучше его духовное зрение, тем больше своих грехов он видит и тем тяжелее их считает; и оттого чем более преуспевает он в духовной жизни, тем бо?льшим грешником себя признает и почитает. И поэтому самый преуспевший в духовной жизни считает себя грешнейшим всех и достойным бо?льшего, чем все прочие грешники, наказания. К тому же, зная слова Господа "каким судом судите других, таким и сами будете судимы", этот преуспевший в духовной жизни, слыша о грехах других, их пытается всеми возможными способами оправдать, а себя же он судит строже, чем других и пытается во всем себя обвинить. А еще он пытается не судить никого - как и заповедал Господь, - но предает суд Богу. А еще - он стремится всех прощать - даже своих злейших врагов, - чтобы и ему прощено было. И от этого в подвижнике угасает злоба и от этого в нем рождается истинное смирение и неосуждение: ибо как он, грешнейший и повиннейший прочих злой волк, будет осуждать тех, кто по сравнению с ним почти невинный агнец?! И поэтому как такой подвижник может бросать в кого-то камни за грехи их? Он не может этого сделать, ибо прежде он по-справедливости должен осудить и предать казни себя. И это исполнение слов Господа рождает в подвижнике надежду на милостыню помилования. И когда подвижник мыслит и поступает так, то в нем истлевает всякое превозношение и всякая гордость. И кто не поступает и не мыслит так - о том нельзя сказать, что он истинно познал и постиг учение и дела Христа и истинно встретился с Ним и есть истинный Его ученик.".
Иван хорошо помнил это поучение - не дословно, но суть его пересказать он мог вполне сносно и без всяких искажений.
И вот тут Иван решил задать отцу Афанасию вопрос. Иван поднял руку, давая понять Афанасию, что хочет его о чем-то спросить. Когда Афанасий дал ему знак рукою, чтоб он говорил, Иван встал и пересказал перед всеми это поучение старца. Пересказал, а затем неожиданно для отца Афанасия задал вопрос:
- Отец Афанасий! Так это что же - надо себя почитать худшим, чем самый последний педераст? Отец Афанасий - вот, вы монах - а следуете ли вы старческим наставлениям и учению Христа? Почитаете ли себя грешнее и хуже и недостойнее всех педерастов? Ведь если вы так не делаете - то вы не ученик Христа и не знаете Его! Но тогда зачем вы носите монашеские одеяния, священнические облачения и крест?
Отец Афанасий замялся и уставился на Ивана колючим взглядом. Он начал думать и на время умолк. А по рядам прошел смешок - смешок, который очень не понравился отцу Афанасию. Наконец, он нашел, что сказать:
- Послушайте, молодой человек! Хорошо, я вам отвечу на этот вопрос. Или даже вопросы. Но сначала ответьте вы на один мой маленький вопросик. Видимо, это старческое поучение вам очень понравилось и вы примеряете и приноравливаете его к себе и к другим. Так скажите здесь мне и всем нам: вы сами что - хуже самого последнего пидараса, хреноглота, которого трахают за деньги в рот и, извините, в жопу!?
Иван замолчал. Он огляделся вокруг, увидел скривившиеся в ухмылке полууголовные рожи подворотной гопоты и услышал исходящий из них смех. Смех становился все громче. Теперь уже не посмеивались над отцом Афанасием, громко хохотали над самим Иваном. Иван постоял молча еще не много и, ничего не ответив, сел на свой стул.
Следующим выступал отец Владимир Василисков, доктор богословия и доктор филологических наук, преподававший как в Санкт-Петербургской Духовной Академии, так и в одном из крупнейших и известнейших питерских университетов. Начал он издалека:
- Братия и сестры! Знаете ли вы, что в Священное Писание входят Маккавейские книги? И знаете ли, о чем они говорят? Эти книги, братия и сестры повествуют о том, как избранный народ божий, иудеи, боролись с властью нечестивого царя Антиоха Епифана, который, уподобившись Антихристу, возжелал истребить Закон Бога и народ Его. В те времена Иудея уже давно находилась под властью иноземных и иноверных царей и эти цари разрешали иудеям исповедовать свою религию и не заставляли их поклоняться идолам. Но нечестивый царь Антиох нарушил этот обычай и захотел либо сделать из иудеев язычников, либо истребить их. И тогда, когда насилие над иудеями со стороны царя достигло своей вершины, когда Антиох принес в божьем Храме жертву языческим богам - свинью, и когда осквернил Храм свиной кровью, когда, казалось бы, иудеям неоткуда было ждать ослабы гонениям и притеснениям, - тогда иудеи восстали против нечестивого царя. Они решили, что лучше им погибнуть, чем отступить от святой веры, хранить которую заповедал им Бог.
- Спросим: по какому же закону действовали иудеи? Ведь они находились под властью иноземцев и иноверцев, которые ввели в Иудее свои законы и обычаи. И, с точки зрения этих законов, восставшие иудеи были беззаконниками, были бунтарями, были изменниками государству, в котором они жили. Но с точки зрения божьего Закона все эти так называемые "беззакония", "бунты" и "измены" были вполне оправданы: ибо здесь был как раз тот случай, когда кесарь покушается на то, что принадлежит одному Богу. И если отстоять то, что принадлежит одному Богу можно лишь через то, что иноземная и иноверная власть именует "беззаконием", "бунтом", "изменой" и другими подобными названиями - то верующий может, должен и даже обязан пойти на все это. И пусть иноземная и иноверная власть в таком случае именует действия верующего как хочет! Верующему не нужно обращать на это внимание - он должен знать только одно: его действия благословлены Самим Богом и за эти действия он будет оправдан Господом и получит от Него награду - прежде всего на Небе.