Страница 164 из 167
Но “лучше того, что было” не значит “хорошо”. От того, что убийства стали красивыми и аккуратными, они не перестали быть убийствами.
В этом плане я Мадару прекрасно понимал. И Тоби понимал. И Пейна.
- Но то, что я слышал о Сенджу Хашираме, несколько отличается от этого описания. Он не был консерватором, он был реформатором. Он отказался до конца жизни лечить своих родственников, раненных в боях, как сделал бы настоящий традиционалист. Создав деревни шиноби, он изменил мир - не идеально, но…
- Я тоже так думал, чужак. Я верил, что он может изменить мир - и поэтому пошёл за ним.
Мадара внимательно смотрит на меня оценивающим взглядом.
- Я думал, что мы с ним образуем идеальную пару. Добрым словом и Мангекё Шаринганом можно добиться большего, чем одним добрым словом. Его милосердие и моё насилие - вместе этого было достаточно, чтобы навсегда избавить мир от войн. Уговорить одних, запугать других… Но он был слишком горд, чтобы принять это. Раз за разом он отвергал мои предложения. Ему мало было просто управлять миром - он хотел ещё, чтобы люди добровольно ему эту власть отдали. Его система глобальной безопасности превратилась в систему глобальной опасности! Его “Равновесие сил” - в вечное перетягивание каната!
- Вы говорите об идее раздать биджу скрытым деревням?
- Это была самая легендарная его глупость. Но далеко не первая. Мы могли уничтожить другие какурезато в зародыше, став единственным центром силы - все прочие малые кланы, вместе взятые, не продержались бы и часа против союза Сенджу, Учих и Хьюг. Но Хаширама всегда был занят бесконечным самолюбованием. Как восхищались им в детстве, когда он впервые открыл в себе свойство Мокутона, так должны восхищаться и дальше. Неважно, что получится из его очередной авантюры. Хотя иногда и получалось нечто великое, тут нельзя спорить - потому что Хаширама был безумно талантлив. Но его всегда больше волновал процесс, чем результат. Главное, чтобы все похлопали в ладоши, погладили его по головке и ещё раз сказали, какой он хороший мальчик. Ради этого он готов был провалить любое дело - лишь бы вышло достаточно пафосно. Враги, которые им восхищались, были ему дороже, чем союзники, которые его презирали.
Саске фыркает и пристально разглядывает Наруто, словно впервые его увидел. Наруто усиленно делает вид, что он здесь ни при чём.
Смена формаций, эпох и идей
Сотни путей открыла для всех, но, как прежде,
В каждой судьбе отдельной всегда большинство людей -
Лишь декорации в круговороте дней.
- И от разочарования в Хашираме вы перешли к Муген Цукуёми?
- Да, - взгляд двух Шаринганов готов просверлить меня насквозь.
- Потому что “светлые” герои чересчур пафосны и неэффективны, “тёмные” при попытках что-то исправить лишь увеличивают градус насилия, а союз “добрых” и “злых” ниндзя, на который вы возлагали такие надежды, оказался фикцией?
- Ты всё верно понял, - злой взгляд меняется на оценивающий. - Если лучший из людей оказался тщеславным ничтожеством, то что можно ждать от не лучших?
- И вы выбрали Муген Цукуёми, как способ подарить безнадежному человечеству безболезненное забвение?
- Нет, - качнул головой Мадара. - Так думал Тоби. Для него, пугливого мальчишки, вечная иллюзия была всего лишь способом спрятаться от жестокого мира. Но я знаю об иллюзиях гораздо больше. Моё Муген Цукуёми станет не наркотиком - но стимулятором.
- И дозировать этот стимулятор будете вы, Мадара-сама? - прищурившись, уточняет Кабуто.
- Разумеется. Не Хаширама же. Разделив свой процесс мышления на миллионы потоков, я смогу лично управлять миллионами грёз. Безнадёжные, слишком ленивые, слишком кровожадные, слишком глупые, слишком трусливые - потеряются в иллюзиях навсегда. Так будет лучше и для них, и для мира. Но сильные и смелые смогут управлять течением своих снов. Самые мудрые будут назначены администраторами и смогут проникать в иллюзорные миры других сновидцев, направляя и воспитывая их. Самые смелые и сильные смогут выйти из иллюзии в телах белых Зетсу. И с каждым поколением таких будет становиться всё больше. Возможно, через несколько столетий наши потомки вообще смогут отбросить иллюзии, как ненужные больше костыли.
- Какие потомки, Мадара-сама? Какие поколения? В иллюзиях, конечно, можно завести и семью, и детей… вот только они будут не более чем марионетками, проекциями вашего собственного подсознания.
- А разве сейчас дети - не проекции подсознания их родителей? Разве в них не вкладывают собственные комплексы, мечты, страхи, представления о плохом и хорошем? В Цукуёми этот процесс станет лишь чуть быстрее и прямолинейнее - вот и вся разница.
- Да, но на реальных детей влияют и другие факторы, помимо родительского воображения! Их личности складываются на основе множественного опыта - из которого родители даже не всегда главный! У иллюзорных детей не будет ничего, кроме пожеланий одного “родителя”.
- Ошибаешься, чужак. Так бы и было, если позволить Цукуёми течь самостоятельно. Но для этого и нужны администраторы. Они смогут брать видения разных людей и скрещивать их между собой. Древобог даст гены и плоть, видения родителей - опыт, и вот тебе новый человек - ничуть не хуже того, что зовётся человеком сейчас. Я не собираюсь останавливать мир в вечном “сейчас” - наоборот, я собираюсь повести его за собой!
Длительная пауза.
- Ну что я могу сказать, Мадара-сама… мы все очень и очень сильно ошибались в отношении вас. Мне ничего не остаётся, кроме как предложить вам нашу помощь. Надеюсь, вы сможете помочь нам тоже.
- Нет! - возмущённо вскакивает Наруто. - Мёртвый Сенсей, ты не можешь так просто сдаться! Ты же…
- Я - могу, Наруто. Я всего лишь человек без чакры, сдаваться - это всё, что я толком умею. Но вот ты - действительно сдаться не можешь. Воля Огня не позволит. Охотно верю. Проблема в том, что договориться здесь должны именно вы. Мадара не может освободиться без твоей помощи, ты не можешь встретиться с родителями без его помощи. Поэтому вы обсудите все между собой - а мы посидим в сторонке и послушаем. Или можем отвернуться, если вам так спокойнее. Но пока вы не договоритесь, никто из нас эту печать не покинет.
Разговор с Гуреном был, конечно, гораздо тяжелее.
Я честно объяснил ему всё. И то, что меня не спрашивали, когда воскрешали ценой его жизни. И то, что я не знаю способа отменить Эдо Тенсей, не убив носителя. И то, что возможно Орочимару, Кабуто или воскрешённый Тобирама могут найти подобный способ, если он вообще возможен… и если мне удастся их уговорить. И что это, скорее всего, будет очень и очень нескоро.
В середине этого покаянного монолога Гурен не спеша, вразвалочку подошёл ко мне и взял мощной ручищей за подбородок.
- Так, мужик, объясни-ка мне одну вещь. Ты, как я понял, теперь типа бессмертный?
- Ну да. В обоих смыслах - и не старею, и убить меня почти невозможно… обычными способами, по крайней мере.
- И ты не собираешься возвращаться к демонам на сковородки - или откуда там тебя призвали - ещё долго? Ну, скажем лет сто?
- Строго говоря, я вообще не собирался этого делать. Никогда. До того, как узнал, что моё тело является тюрьмой для тебя…
- Ох… видишь ли, мужик - я тоже не хочу, чтобы ты это делал.
Я недоумевающе хлопаю глазами.
- Чо, не доходит? Пока ты бессмертен - я внутри тебя бессмертен тоже! И мне, мать твою, это нравится! Ну, то есть внутри тебя, конечно, гадко - но вот здесь, в печати - очень даже ничего. Мир, где можно вообразить себе целый личный дворец, со статуями и фонтанами, жрать от пуза, не толстея… это, мать его, не самый плохой мир. Я пять лет провёл в тюрьме Орочимару, я знаю о чём говорю. Только баб не хватает, но ты же можешь иногда приглашать сюда клон какой-нибудь куноичи посимпатичнее? В тюрьме мне никто не давал, а попробовать хочется…
Хм… с этой точки зрения я на вопрос не смотрел.