Подруга Мародеров

- Экспекто патронум!

Но у нее ничего не получилось. Как и у большинства. А вот у некоторых из палочек вырвался свет, неочерченный в какие-либо фигуры.

- Попробуйте сильнее сосредоточиться на ваших воспоминаниях, - наставительствовал Гвин. - Переживите вновь те эмоции. Или попробуйте сменить воспоминание. Возможно, те, что вы выбрали, не достаточно сильны.

Но до конца урока у Джейн так ничего и не вышло. А вот у Джеймса со второй попытки получилось какое-то неясное облако света, а потом оно приобрело очертания чего-то большого. К звонку и у Сириуса тоже вышло создать слабого защитника, без четкого образа. Но вызвать полноценного телесного Патронуса удалось лишь одному человеку - и им оказалась, на удивление всех, Марлин Маккинон. Весь класс ахнул, когда из ее палочки вырвался не луч света, а светящееся, будто сотканное из серебристых лучей животное, лисица с пышным хвостом. Она пробежала по всему кабинету, ныряя между учеников, и растворилась.

- Все видели? - громко произнес профессор Гвин. - У мисс Маккинон неплохо получилось. Будем надеяться, что в трудной ситуации он вас не подведет. Ведь при встрече с дементором все будет намного сложнее, чем в светлом классе. Поэтому и вам еще предстоит совершенствовать свое умение. А пока, пожалуй, вы заслужили, десять баллов Гриффиндору.

Он посмотрел на девушку, и та зарделась под его взглядом, но не сдержала счастливой улыбки. Для Джейн же, у которой ничего не выходило, урок больше напоминал пытку, и она была рада услышать трель звонка.

- На следующем занятии продолжим! - известил профессор, прежде чем покинуть кабинет.

========== 28. ==========

В коридоре Джейн нагнала друзей. Они бурно обсуждали прошедший урок. Джеймс все пытался разгадать, каким был его Патронус, силуэт которого получилось создать. А Питер вздыхал, что у него не вышло ничего, помимо белого света.

- А почему у тебя не получилось? - поинтересовался Сириус у подошедшей подружки. Она лишь пожала плечами.

- Не знаю. Наверно, я не достаточно счастливая для этого. Сохатый, о чем было твое воспоминание?

Джеймс как-то странно улыбнулся. Лицо его говорило о том, что он напряженно придумывает, как выкрутиться из сложившейся ситуации, ничего не говоря. И Джейн заметила это.

- Да ладно, расслабься, - ухмыльнулась она. - Если захочешь, расскажешь в другой раз. Но несложно догадаться.

- В смысле? - Джеймс резко затормозил и устремил на подругу загнанный взгляд. Джейн приподняла брови, пораженная такой реакцией на свои слова. А вот Сириус рассмеялся:

- Конечно, к Траутен не ходи. Очевидно, что это что-то связанное с кем-то очень рыжим и очень даже красивым.

Мимо компании как раз прошествовала Лили Эванс. Но она даже не повернула головы, а умчалась вперед, явно торопясь куда-то. Джеймс проводил ее взглядом и улыбнулся. То ли от того, что она прошла рядом, то ли потому, что ответа на вопрос удалось избежать.

- А ты? - он повернулся к Сириусу. - Ты-то о чем думал, когда вызывал Патронуса?

- Скажу, когда он станет телесным, - хитро потянул Блэк.

- Ладно, пошлите уже, - поторопила друзей Джейн. - А то трансфигурация сейчас начнется.

Когда мародеры вошли в класс, они с удивлением заметили, что одна из последних парт была занята весьма странной парочкой - Лили и Римус. Джейн удивленно переглянулась с ребятами, наткнувшись на их такие же непонимающие взгляды. А потом с грустью перевела глаза на Лунатика. Он сидел, уткнувшись в книгу, но словно почувствовал ее взгляд и посмотрел в ответ. Но мгновенно отвернулся. Джейн заметила, что Лили наблюдала за этой сценой, кисло улыбнулась ей в ответ и потопала на свое место рядом с Питером. Она изо всех сил честно пыталась сосредоточиться на трансфигурации, понимая, что если не усвоит материал сразу, то ее ждут серьезные проблемы. Из-за сложности темы в классе на удивление никто не занимался посторонними делами и не болтал. Лишь Джеймс и Сириус порой о чем-то бегло перешептывались. И с задних парт время от времени слышались голоса двух удивительных и никак не подходящих для этого людей.

- Римус, - прошептала Лили, примерно через пятнадцать минут после звонка. Люпин чуть повернул голову, прислушиваясь.

- Можно с тобой поговорить?

В глазах юноши промелькнула тень удивления.

- Давай после урока, Лили, - одними губами ответил он. Но Лили решительно покачала головой. Она и так долго собиралась с духом, чтобы вот так вот начать болтать во время занятия, да еще и у Макгонагал. Но это был наилучший вариант, потому что так у Люпина не было шанса не услышать ее слова и уклониться от этого разговора.

- Я хотела поговорить о Джейн, - продолжила Лили, завешивая лицо волосами, чтобы Макгонагал не увидела, как шевелятся ее губы. Из-за этого лицо Люпина было вне зоны досягаемости, но она заметила, как с силой его рука сжала перо.

- Знаешь, что я вчера видела? - продолжила Лили, поняв, что не дождется ответа. - Я видела слезы на ее лице. Представляешь? Впервые. Ей очень плохо от того, что ты не можешь ее простить. Она чувствует себя виноватой.

Римус продолжал молчать. Эванс аккуратно отодвинула прядку, чтобы увидеть его лицо. Застывший взгляд, сжатые губы.

- Римус, - Лили склонилась еще ближе к парню, - она стала чувствительней после того, что произошло летом. Они оставили ее. Самые близкие люди. А теперь ты делаешь то же самое, уходя из ее жизни. Ты разбиваешь ее сердце, когда оно и так разбито.

Лицо Люпина дрогнуло, и его взгляд перескользнул на спину Джейн.

- Я не знаю, что произошло между вами, - Лили выпрямилась, так как не знала, что еще сказать, и это был последний аккорд в ее речи в помощь подруги, - и это не мое дело, но я вижу, что вам всем, тебе, Джейн, и всей вашей компании, плохо. Я не берусь осуждать ни тебя, ни ее, но просто подумай, у тебя лучшие друзья, какие только могли быть. И ты им нужен. Дай им шанс. И себе тоже.

Девушка замолчала и отвернулась, возвращаясь к Макгонагал, и мысленно благодаря небо, что профессор не заметила ее пылкой речи. И искренне надеялась, что это поможет. Наверное, она так переживала потому, что сама мечтала о таких друзьях, как сидящий рядом староста Гриффиндора. Да и кто не восхищался хотя бы тайком дружбой мародеров?

После урока ученики заспешили в Большой зал, на обед. Лили по пути ободряюще улыбнулась Джейн и, догнав Марлин и Амелию, пошла вместе с ними.

- Чем займемся после обеда? - поинтересовался Питер у друзей. Но особого ажиотажа этот вопрос не вызвал. В непривычном молчании мародеры вошли в зал и заняли свои места. Джеймс и Сириус о чем-то разговаривали в полголоса, но Джейн особо не вслушивалась. Аппетита не было, скорее движениями, доведенными почти до автоматизма, девушка накладывала еду в свою тарелку. Уже по сложившейся за эти дни традиции место для четвертого мародера всегда оставалось свободным. Вот и теперь между Джеймсом и Джейн оставалось расстояние.

- Я думаю, это не плохой вариант, - громко сказал Сириус, обращаясь к Поттеру, заставляя Джейн, наконец, обратить на себя внимание. Она подняла глаза на Бродягу. И тут лицо его изменилось, в глазах появилось что-то безумно важное, удивительное. Питер, сидевший рядом с ним, тоже уставился куда-то за спину Поттеру и Картер.