Подруга Мародеров

- Нет! – оборвала друга девушка. – Я не могу не играть.

- Ты можешь получить травму, если потеряешь зрение, или если ноги откажут хоть на мгновенье! – зашипел сердито Эдгар.

- Этого не случится, - упрямо выдохнула Джейн. – Ты не понимаешь, Эдгар! Я не могу не выйти на поле. Не могу подвести команду.

Эдгар выпрямился на стуле.

- И Джеймса?

Джейн открыла рот, чтобы что-нибудь ответить, но слов не нашла. Потому что да. И Джеймса. Это их последний сезон. Его и ее. И она сделает все, чтобы команда победила, потому что это очень важно для Сохатого. Да и для нее тоже. Она столько ждала квиддича, что не собирается от него отказываться. Пока может, она будет играть. И кто ее остановит?

- Джейн… – Эдгар мягко поймал подругу за руку, - я просто беспокоюсь за тебя.

- Я знаю, - Джейн едва уловимо улыбнулась. – Знаю. И я ценю это, пусть это и не всегда заметно. Но я должна сыграть. Пойми, Эдгар, я не могу потерять и это.

И Эдгар понял. Конечно, понял. Ведь и не могло быть иначе. И в его бирюзовых как море глазах расплескалась нежность.

- Будь осторожна, прошу тебя, - прошептал он. И Джейн с легкостью согласилась:

- Буду. Обещаю.

Она была рада, что Эдгар перестал вести себя как Джеймс. Ему не шло это. Да и ей не нравилось. Потому что таким мог быть с ней только Сохатый.

Воскресенья в этот раз Джейн ждала с особым рвением. Потому что в этот день сборной Гриффиндора предстояло вновь выйти на поле и подняться в воздух. Она едва ли не подпрыгивала от нетерпения, как и Джеймс.

На вечерней тренировке в субботу, последней перед игрой, Джеймс собрал всю команду прежде чем взлететь, на поле. Лицо его выражало скрытое и неплохо контролируемое волнение.

- Итак, дамы и господа! – Джейн знала Джеймса как себя и легко уловила в его голосе дрожь. – Завтра у нас состоится первая игра весны, она покажет, в какой мы форме. В этом году мы должны выиграть кубок. Потому что вы должны понимать, как это важно в первую очередь для меня. Я не стану скрывать, что хочу уйти победителем. И для этого нам нужна победа в каждой игре. Ведь их осталось всего две. Итак, завтра мы выйдем на это поле и всех порвем!

- Да! – вся команда хором поддержала своего капитана. Они все понимали, они тоже хотели победить, и они любили Джеймса и хотели подарить ему этот кубок.

- Тогда выложимся сегодня! – хлопнул в ладоши Поттер и первым сорвался в небо. Джейн и другие игроки последовали за ним.

В этот раз тренировка была не столь интенсивной, как обычно. Наказав напоследок игрокам выспаться и отдохнуть как следует перед игрой, Джеймс отпустил команду переодеваться.

- Ну что, Картер, - Джеймс сравнялся с шагавшей позади всех Джейн и заговорил с ней, - уйдем чемпионами?

- Конечно, - согласилась Джейн. Ей так хотелось, чтобы парень как раньше обнял ее за плечи, взлохматил ей волосы, подмигнул. Но он держался на расстоянии, положенном друзьям. И бывшим.

- Эй, ты в порядке? – свел брови Поттер, явно заметив что-то. И не могла же Джейн сказать, что скучает по нему. Хотя уже март, а расстались они в конце ноября.

- Немного волнуюсь перед игрой, - ответила Картер, и это было правдой. Сегодня на тренировке она чувствовала себя прекрасно, но голосок Эдгара в голове назойливо напоминал о приступах слепоты. Хотя больше всего Джейн хотелось безответственно отмахнуться от проблем, как она делала всегда.

- Честно, я тоже, - поддержал подругу Джеймс, уверенно глядя вперед. – Но знаешь, даже если мы проиграем, я не стану никого винить.

Джейн невольно поморщилась, услышав это. Прежний Джеймс так не думал. Сразу можно заметить влияние Лили. Но вслух этого говорить не стала. Джеймс бы не понял, а ссориться с ним перед матчем девушке не хотелось.

Сохатый покосился на подругу, дожидаясь ответа, но та молча шагала рядом и не ответила на взгляд парня. И Джеймс тоже не стал ничего говорить, ограничившись глубоким вздохом.

Так, идя рядом в неуютном молчании, Джейн вдруг почувствовала ледяное безразличие Джеймса как никогда прежде. И ей хотелось больше не быть сильной, а спрятаться куда-нибудь подальше ото всех и долго плакать. Странно, что чувство это пришло именно сейчас, ведь Джеймс встречался с Лили уже почти три месяца. Но сейчас, шагая вот так, молча, Джейн осознавала, что назад пути больше нет. И, что еще больнее, разрушена была не только любовь, но и дружба.

В утро игры Джейн как обычно проснулась рано. На учебу она всегда вставала последней и в итоге опаздывала. Но на матч – никогда. Перчатки, спортивная алая форма с золотыми полосами и львом на груди, хвостик на макушке, упрямо стиснутые губы. Идеально. Готова. Лили и Амелия еще сладко спали, когда Джейн оделась и вышла из спальни. В гостиной ожидаемо не было ни души. Непривычно чистая, убранная домовиками от всякого мелкого хлама, оставляемого учениками, и тихая, она показалась Джейн почти незнакомой. Или это уже начались изменения памяти?

Страх липким узлом стиснул все внутри. Этого Джейн боялась больше всего. Не перестать видеть или ходить. А забыть. Забыть свою жизнь, своих друзей, свою семью. Все, чем она жила. Потому что потерять память это все равно, что умереть. Для Джейн это означало одно и то же. Потерять себя. Воспоминания. Чувства.

Картер резко дернула головой, заставляя себя перестать думать о плохом. Ей нужно настроиться на победу, и собственные страхи этому не способствуют.

Чтобы развеяться, Джейн решила пройтись по утренней школе до завтрака. Неожиданно в ней проснулось чувство глубокой нежности к школе, каждому ее коридору, совятне, к льющемуся в окна солнечному свету, к факелам на стенах, к лестницам и кабинетам. Наверное, так и должно быть перед скорым расставанием с местом, где жила семь лет. Местом, что навсегда останется в ее сердце домом.

Джейн поднялась на Астрономическую башню, самую высокую в школе. Здесь проходили ночные занятия по астрономии, и их девушка всегда любила. Ей нравились звезды.

«Пусть это будет твоя звезда», - голосом Джеймса прошептала память. Джейн посмотрела на горизонт. В лучах взошедшего солнца не было видно звезд, даже самых ярких. А уж тем более той малютки, что когда-то подарил Джейн Джеймс. Сейчас он вряд ли помнит это. Потому что не хочет. А вскоре забудет и она…

Подойдя к самому краю, Джейн взглянула вниз. Она никогда не боялась высоты, но сейчас вдруг ощутила приступ паники, сдавивший горло мертвой хваткой. Быть может, потому, что впервые, глядя на землю, виднеющуюся далеко внизу, она представила, как падает.

Дыхание сорвалось, и Джейн торопливо отшатнулась. Да что с ней такое? Никогда прежде в ее голове не было подобных мыслей. И не должно быть. Потому что, если Джейн и знала что-то наверняка о себе, так это то, что она хотела жить. И все еще любила Джеймса.

Мысли о Поттере с привычной легкостью заполнили ее разум.

«И чтоб ты знала, что в каждом твоем дне буду я. Всегда», - сиплым голосом произнес Джеймс, глядя на восходящее солнце. И пылающий золотой свет прекрасным огнем отражался в его глазах. Это был первый День Рождения Джейн после смерти ее семьи. И тот рассвет – лучшее, что могло быть. И то, чему больше не повториться.