Подруга Мародеров

- Кого ты позовешь? Мародеров и Джейн? Маккинон, наверняка. И Джойс.

Лили рассмеялась, и Джейн не удержалась и подняла глаза. Эванс сидела у Джеймса на коленях и теребила ворот его рубашки. Уже за одно это Джейн хотелось накричать на Джеймса. Но она не могла и лишь закусила нижнюю губу, чтобы удержаться от раздраженных реплик. Это больше не ее парень и не их история. Теперь она третий лишний.

- Я думала, может, мы могли бы провести этот день вдвоем? – Лили невинно заглянула Поттеру в глаза и мило улыбнулась. Джейн еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. В мыслях ее уже натачивались ножи, за что ей одновременно было стыдно, но эта злость удовлетворяла ее ревность.

- Еще долго, - уклончиво ответил Джеймс. – Почти полтора месяца. Давай решим ближе к Дню Рождения.

- Хорошо, - кивнула Лили. – Но знай, что я вовсе не против провести время только с тобой.

Губы Поттера расползлись в масляной улыбке.

- Я тоже.

Глаза его сияли, лицо светилось. Такой счастливый, такой родной. И так по-щенячьи влюбленно смотрит на рыжую старосту. Картер даже пожалела, что не ослепла прямо сейчас, потому что видеть это было невыносимо. Джейн захлопнула книгу и обратилась к Сириусу нарочно громко, чтобы перестать слышать разговор Джеймса и Лили:

- А где Рем?

- Наверху, - ответил Бродяга, старательно дописывая работу для Нолан, и даже не поднял головы.

- Я к нему, - зачем-то вслух сказала Джейн и пошла наверх. Никто словно и не обратил внимания на ее уход. Джеймс миловался с Лили, Сириус делал домашнее задание, а Питер так пригрелся в пледе, что задремал. На лестнице Джейн остановилась и с тоской оглянулась на своих друзей. Когда это случилось, что они перестали ее замечать? Может, тогда, когда появилась Эванс? Она не только заняла место Джейн рядом с Джеймсом, но и рядом с остальными мародерами, став их подругой. Зачем им вспыльчивая разраженная Джейн, которая скоро ослепнет, пусть они этого и не знают, когда у них теперь есть распрекрасная Лили, умная, добрая, которой под силу все. Да Джейн ей и в подметки не годится. Зачем Картер вообще хоть кому-то, если есть Эванс?

Под такие удручающие мысли Джейн поднялась в комнату мародеров. Еще днем она была полна решимости жить и быть сильной, но сейчас вдруг ощутила себя никому не нужной, и ей стало горько и одиноко. Может, даже чуточку страшно.

Римус лежал на кровати и учил. Он уже начал готовиться к ЖАБА и время от времени не забывал доставать этим друзей. Учить он всегда предпочитал в спальне, здесь было тише и спокойнее, никто не отвлекал.

- А, Джейн, - Рем заметил подружку, и радостно улыбнулся. – Неужели ты пришла, чтобы начать готовиться к выпускным экзаменам?

- Нет, - Джейн подошла и села на кровать Люпина. Он отложил учебник и тоже сел, внимательно глядя в ее лицо. И Картер вдруг поняла, как соскучилась по тихим откровенным разговорам с Римусом, по его теплой улыбке, по его доверию.

- Просто мне стало одиноко, - произнесла Джейн. Римус склонил голову, задумчиво оглядел девушку и ответил:

- Почему?

Джейн хотела сказать «не знаю», но губы ее вдруг задрожали, и она выдохнула:

- Теперь у нас есть Лили. Зачем я, когда есть она?

Римус удивленно выдохнул. А затем придвинулся ближе к Джейн, так, что плечи их стали касаться друг друга.

- О чем ты? Я не понимаю.

Джейн тоскливо стиснула губы. Ей казалось, что она пожалела, что заговорила об этом, но в то же время ей безумно хотелось говорить об этом и дальше.

- Посмотри на нее, Лунатик! – не скрывая отчаяния, выдохнула Джейн. – Она совершенна. Умная, красивая, веселая. А я в последнее время напоминаю унылое привидение. И теперь все чаще думаю, что Джеймс никогда меня не любил. Потому что как можно любить меня, когда есть она? Он сам так сказал! Что всегда любил ее.

Выговорилась. Джейн закрыла лицо руками, чувствуя, как забилось часто-часто сердце. Просто свою горечь она так устала подавлять в себе, скрывать. И кому как не Римусу можно было это сказать?

- Джейн… – теплая рука парня легла ей на плечо, но Картер не открыла глаз. – Это не так, и ты знаешь.

- Откуда? – Джейн убрала руки и с мольбой взглянула Рему в глаза. – Откуда я могу это знать?

Люпин улыбнулся, правда, как-то печально, и прошептал:

- Потому что ты его знаешь. И знаешь, что он никогда бы так не поступил. И еще, я скажу кое-что. Три месяца назад в этой комнате я видел, как он страдает, мучаясь непониманием твоего поступка. Я просил его не отступать, как не отступила от меня Эми, как боролась за меня. Но никто не может бороться вечно, Джейн. Особенно, безрезультатно.

Джейн никогда не говорила ни с кем, кроме Джеймса и Эдгара о случившемся три месяца назад, о том, как она бросила Поттера. Римус, Сириус и Питер вначале пытались что-то узнать, но потом просто перестали, каждый раз натыкаясь на ледяную стену. Более того, никогда они не рассказывали ей о том, как все это переживал Джеймс. И потому сейчас она так удивилась.

- Ты осуждаешь меня за то, что я бросила Джеймса? – тихо спросила она. Невозможно было понять что-то по взгляду Римуса. Слишком много в нем было всего. А Джейн не умела читать людей так, как это делал Гвин. И потому она замерла в страхе перед ответом.

- Нет, - Люпин медленно покачал головой, не отрывая от девушки взгляда. – Вовсе нет. Я знаю, что у тебя была причина так поступить. Мне лишь жаль, что ты так мало доверяешь нам, чтобы сказать о ней.

Римус опустил голову и провел руками по волосам. Сердце Джейн словно сдавили в кулаке, так ощутимо больно ей вдруг стало в груди. Бросая Джеймса, она не думала, что своей ложью может причинить боль не только Поттеру, но и друзьям. Кажется, в тот момент она вообще ни о чем не думала. Идиотка. Решила стать героем, не рассчитав последствия. Ведь мародеры ее сто лет знают, и достаточно наблюдательны, чтобы понять, что что-то не так.

- Прости меня, - Джейн с сожалением придвинулась к другу и обняла его, оперевшись подбородком на его плечо.

- Я не сержусь, - с теплом в голосе ответил Рем. И Джейн растаяла. Боль в ее душе вдруг словно смягчилась. И тьма стала не такой черной.

- Знаешь, - заговорила вдруг Джейн, и странно, но ей не было тяжело или страшно, как она думала, что будет, - когда-то давно я встретила одного двенадцатилетнего мальчика, который был очень одинок, потому что хранил страшный секрет и боялся, что если о нем узнают, то друзья от него отвернуться.

Римус едва заметно улыбнулся. Он понял. Конечно, понял. И Джейн продолжила уже уверенней.

- Но однажды он все же решился и рассказал о своей тайне. Он нашел в себе храбрость для правды. И я всегда восхищалась его мужеством, а ведь ему было только двенадцать. И теперь… – Джейн глотнула воздуха, чтобы набраться смелости, - я хочу быть такой же храброй, как он. Я доверяю тебе, Римус. И я хочу рассказать тебе свой секрет.

Глаза Римуса блестели от влаги. Он явно был тронут. И нежно сжал руку подруги. Джейн кивнула, чувствуя, что и сама слишком растрогана этим. Но она не боялась. Она вдруг поняла, что действительно хочет этого. Хочет сказать ему правду.