Подруга Мародеров

За все те дни, что Джейн была дома, она почти не вылезала из своей комнаты и старалась не пересекаться с бабушкой. Иногда ей казалось, что та хочет поговорить о чем-то, но каждый раз Картер ускользала, не желая слушать, и запирала за собой дверь. Ела она либо у себя, либо тогда, когда бабушка уходила в магазин или спала. Все это было похоже на то, что Джейн просто сбегала от встреч. Да в общем-то, так и было.

Но в этот раз все пошло не так. Джейн спустилась позавтракать, когда увидела бабушку. Она пекла пирог.

- Доброе утро, Джейн, - поздоровалась бабушка весьма приветливо.

- Угу.

Джейн уже подумала развернуться и уйти, когда бабушка вновь заговорила:

- Я пирог испекла. С вишней. Не хочешь попробовать?

Так робко и неуверенно. Словно другой человек. Может, Джейн стала слишком сентиментальной, но ей вдруг стало жалко эту старушку, пережившую своего сына.

- Да, давай, - Джейн развернулась и села за стол. За окном светило солнце, и по дороге бежал соседский парень Тоби. Сколько Джейн помнила, он всегда бегал по утрам, в любую погоду любого времени года. Раньше он делал это вместе с Ником…

Бабушка поставила перед ней тарелку с еще горячим куском пирога и села напротив, загородив окно.

- Я так рада, что ты все-таки приехала на каникулы домой, Джейн, - произнесла она и как-то скованно улыбнулась. Словно опасалась, что за эту улыбку ей может прилететь.

- Не было выбора, - ответила Джейн холодным тоном. Она даже не пыталась понять или простить эту старушку напротив. Потому что не понимала, кем можно быть, чтобы отвернуться от собственного сына только потому, что его жена родила ему ребенка с магическими способностями.

- А твои друзья? У тебя так много их фото, этих мальчиков… – бабушка пыталась завязать разговор, но откровенничать с ней не входило в планы Джейн.

- Неплохой пирог, - кивнула она, откусывая кусочек. Ей не хотелось говорить о своей жизни с той, кто этой жизнью не интересовалась шестнадцать лет. Не стоит и начинать. По сути бабушка была единственной семьей Джейн, но на самом деле они были чужими людьми.

- Джейн, я хотела с тобой поговорить… – робко продолжила бабушка. Ну вот. С этих слов не начинается ничего хорошее. Никогда.

- А мое мнение считается?

- Джейн… Мы же семья. Ты моя внучка. Моя единственная внучка.

- Правда? – стоило Джейн открыть рот, как она поняла, что уже не сможет остановиться. – С каких пор? Не с тех ли, когда Ник умер? До этого ты и слышать обо мне не хотела.

Бабушка тяжело вздохнула.

- Да, это так, - согласилась она. Еще бы стала отрицать! – Я виновата перед твоей матерью и перед тобой. Но больше всего я виновата перед своим сыном. За то, что бросила его.

- Позднее раскаяние? Больше года прошло, как их не стало. Тебя замучила совесть, а, бабушка? Или тебя называть миссис Картер? Или как? Разрушительница семей?

- Я виновата во многих грехах, но твою семью я не разрушала.

- Все равно. Ты ненавидела мою маму! – Джейн вскочила, но не ушла. Ей вдруг захотелось высказать все, что накипело за эти годы.

- Это не… – начала бабушка виноватым тоном, но девушка ее резко перебила:

- Не смей говорить, что это не так! Не смей врать, глядя мне в лицо!

Бабушка сокрушенно затрясла головой, а затем протянула к Джейн руки, но девушка отшатнулась. Однако она успела заметить, как у старушки дрожали пальцы.

- Ты права, Джейн, - прошептала та. – Мне не нравилась твоя мать, я считала ее не парой моему сыну. И когда он женился на ней, когда родился Ник, я пыталась смириться, но у меня не получилось. А после, когда появилась ты… Когда с тобой начали происходить странные вещи, а потом тебе пришло это письмо, что ты волшебница… Меня напугало это. Я всю жизнь жила с убеждением, что магии не существует. А тут ты – доказательство обратного. Ты разрушила мой привычный мир.

- То есть я виновата?! – Джейн вдруг ощутила жгущую боль в груди. Бабушка поднялась с места, не в силах сидеть спокойно.

- Нет, нет, девочка моя. Послушай. Я отказалась от сына, от семьи, от тех, кто меня любил. И это самая большая моя ошибка. И сейчас, когда я здесь, когда осознала это… Знаешь, что самое страшное? То, что я уже никогда не смогу сказать это моему сыну. Не попрошу прощения у его жены и его сына. Только у тебя. Я думала, что он придет ко мне, что мы помиримся. Но мы не успели. И все, что у меня теперь осталось, это его могила. И чувство пустоты, которое никогда не пройдет.

Губы бабушки затряслись, и она замолчала. И Джейн вдруг увидела в ее прежде ледяных глазах слезы. Словно лед таял.

- Я… я помню, как держала его на руках… – шептала бабушка уже непонятно кому, - как целовала его пяточки. А он смеялся. И мне казалось невероятным, как такое чудо может быть моим. Словно это и было само счастье. В его улыбке. Я так мало его любила. И лишь сейчас это поняла. Я должна была сделать его счастливым, а не мешать ему. Но я лишь хотела его защитить. Как умела. Я ошиблась, Джейн. И за это я всегда буду проклята. Ты все, что у меня осталось. Ты его дочь. Позволь мне быть с тобой и дать тебе то, что я не смогла дать ему.

Бабушка как-то жалко умоляюще протянула руки навстречу Джейн. Но та не решалась подойти. И девушка вдруг ощутила то, что не ожидала – сочувствие и жалость к бабушке. К той, кто пережила своего сына.

- Думаешь, все так просто?! – выдохнула Джейн. – Скажешь пару слов сожаления, и я прощу тебя? Мои родители были счастливы. А потом вдруг поехали разводиться. Почему? Разве не из-за тебя? Папа просто не мог быть в ссоре с тобой, а это был единственный способ помириться.

- Ты многого не знаешь, Джейн.

- Так скажи мне!

Голос сорвался. И Джейн вдруг ощутила, что еще немного, и расплачется. А слез она не хотела. Слишком часто в последнее время ей приходилось плакать. Пора вновь становиться сильной. Той Картер, что она была всегда.

Бабушка сокрушенно покачала головой и вновь опустилась на стул. А затем вдруг вся как-то сжалась и закрыла лицо руками. Только сейчас Джейн вдруг заметила, какими маленькими, сухими и сморщенными они были.

- Скажи мне, бабушка, - уже спокойно попросила Джейн. – Пожалуйста, я должна знать.

- Твои родители часто ссорились. Быть может, и из-за меня, не знаю. Я не разговаривала с ними много лет. Я даже не знала, что они собрались разводиться, пока не пришел тот полицейский и не сказал… – голос бабушки сорвался, - сказал, что их больше нет. Что моего сына, моего ребенка больше нет. А я из-за своей гордости и упрямства столько времени потеряла. Когда должна была быть с ним.

Бабушка вдруг заплакала. И сердце Джейн сжалось. Вся злость ушла, растворилась в зимней метели. Осталась только жалость. И девушка сделала то, во что раньше бы не поверила – подошла и обняла старушку.

- Я никогда не должна была оставлять его, Джейн, - прошептала бабушка. – Он был моей жизнью. И без него у меня ничего не осталось.

- Нет, нет, бабушка, - Джейн уткнулась ей в плечо, закрыв глаза, - у тебя есть я. И я прощаю тебя. Слышишь? И они бы простили. Мы же семья. Семья…

- Ай, Джеймс! – Лили взвизгнула, когда Поттер неожиданно наклонился к ней и вымазал ее лицо фиолетовой краской. Сам он и Сириус уже давно были изляпаны во все цвета радуги. Лили до этого просто наблюдала за тем, как мальчишки играют, обстреливая друг друга шариками с краской. Но теперь досталось и ей.