Страница 13 из 20
Бедняга останавливается, видит, что это гайдуки помещичьи. А те враз к нему.
– Ах ты, такой-сякой, куда едешь? Разве не видишь, что тут наш ясновельможный пан ворота поставил? Ты как думаешь, зачем он это сделал? Зачем средства на это тратил? А затем, чтобы такие вот дураки, как ты, не ездили бы куда попало, а чтобы ехали через ворота, как полагается!
И стаскивают раба божьего с воза, раскладывают его среди поля, отсчитывают ему двадцать пять плетей да еще приговаривают:
– Это, чтобы ты знал, как за воротами ездить.
Панская чуприна
– Мужик, побойся Бога, спаси меня! – кричал, утопая, злой пан.
Увидел его мужик с того берега, пораздумал и говорит:
– Как же я вас, пан, спасать буду, ежели вас за волосья тащить надо, а вы ведь наш пан?
– Тащи, как хочешь, лишь бы от смерти спастись.
Мужик думает, думает, а тут сбежалось много народу, говорят:
– Да разве можно пана за чупрын хватать? Что ж он за пан будет, ежели его мужик станет за чупрыну таскать!
– Эге ж, – отозвался кто-то, – это не годится, чупрына панская не для того; это, пожалуй, только мужицкая чупрына, чтоб таскали ее паны, как хотят и куда хотят!
Так люди думали, гадали да на берегу разговоры вели, что делать. А пан все кричал:
– Кто в Бога верует, спасайте! – Кричал, да так и утонул.
Курганы
Курган Сторожевой
В старину бывали набеги.
Во время жатвы или другой работы стоит обычно казак с вехой на Сторожевом кургане и смотрит вокруг, потому что с него все видно. А как увидит, что идет орда, бросает веху на землю и бегом в Кодацкую крепость.
Люди в степи все поглядывают на веху. Как только увидят, что вехи нет – тоже бегут прятаться в крепость. Веху ту далеко было видно, потому что и веха высокая, и курган высокий.
Медведь-курган
Старые люди рассказывают, что появились на этом кургане деньги. Но только начнут люди ночью копать, как тут же появляется медведь, становится на задние лапы, идет на людей и ревет. Понятное дело, явная смерть страшна, вот люди и убегают.
Поэтому и назван он Медведь-курганом.
Настин курган
На этом кургане жила девка Настя. Держала она при себе целую ватагу казаков, но никто не знал, что она – девка. Говорят, у нее были маленькие усики, вот и принимали ее за своего брата – и несколько лет сходила она за казака. И лишь когда умерла, только тогда и узнали, что она – девка.
Курганы Близнецы
Откуда взялись здесь (в Екатеринославской губ.) курганы Близнецы? Давно это было: может, сто лет назад, а может, и больше. Жил здесь какой-то большой пан-воевода. И была у него молодая, очень красивая жена, которую он необычайно любил и берег как зеницу ока. Она отвечала своему мужу тем же. Но злые, завистливые бабы не могли этого стерпеть: подослали они к пану колдунью, и та колдунья нашептала в уши пану, будто жена его тайком встречается с другим молодцем, от которого и родятся скоро двойнята. Так оно и случилось: в самом деле, родила вскоре пани близнецов. Тогда воевода приказал их убить, отвезти в степь и там похоронить. Детей убили, отвезли в степь, похоронили одного рядом с другим и над каждым насыпали отдельный курган. Вот откуда появились Близнецы-курганы.
Горы, ущелья, камни
Ижгоры и Мяньгоры
В Толвуе и Кижах, заонежских селениях, есть ущелья, называемые Ижгоры и Мяньгоры. На этих горах некогда витали две сестры, то и дело делали, что блины пекли и с горы на гору перекидывали.
Хижгора
С Хижгоры видно Мяньгору. В Мяньгоре и Хижгоре жили хозяева. И одну сковородку перекидывали с горы на гору. На этой сковородке пекли блины те и другие.
Шли по Онежскому озеру корабли, и Петр I утром встал, вышел на палубу. Видит: гора, и говорит капитану:
– Вишь, гора!..
А ему послышалось по-другому, и так стали говорить: Хижгора. И пошло в народе, что там Хижгора, и назвали ее так – Хижгорой.
Чудесная страна
…Много веков назад новгородцы, плававшие по Студеному морю, видели на берегу чудесную богатую страну, но из-за непогоды не могли приблизиться к ней. Им слышалось, что люди неведомого племени стучат в горы, отделяющие их от мира, но не могут пробить эту преграду и дарят каждому, кто поможет им сделать лишнюю брешь, драгоценные меха, жемчуг и рыбу.
Новгородцы уплыли в глубь веков, скалы остались непробитыми…
Драгоценный батожок
В прежние годы много было в наших местах и золота и серебра, да теперь-то уже не знают, где они лежат и попрятаны.
Шла раз по губе, мимо наволока, лодка с народом, а по берегу навстречу ей старичок идет, на киёк-то так и гнется от тяготы – очень уж старик тяжел и грузен.
– Возьмите меня к себе в лодку, люди добрые люди, – просит старик.
А ему в ответ из лодки:
– Нам и так трудно справляться, а тут тебя еще, старого, взять с собою.
– Понудитесь малость, возьмите меня в лодку, – большую корысть наживете! – опять взмолился старик, а рыбаки его все не берут.
Но рыбаки снова отказали ему.
Долго просил старик взять его в лодку, так и не допросился.
– Ну, хоть батожок мой возьмите – очень уж он тяжел, не по мне.
– Станем мы из-за твоего батога дрянного к берегу приставать, – отвечали с лодки.
Бросил тут старик батожок свой, он и рассыпался весь на арапчики-голландчики, а сам старик ушел в щелье от грузности, и щелье за ним затворилось. Ахнули тут лодочники, да поздно за ум схватились.
Бес и Бесиха
На восточном берегу Онежского озера, верстах в двадцати к югу от реки Водлы, или, по местному названию, Шалы, находится небольшое селение Бесовец. Земляные владения бесовлян, прилегая одной стороной к Онежскому озеру, с другой обтекаются впадающею в то же озеро речкою Черною и имеют вид терассы, вершину которой занимает селение, тогда как скаты идут к озеру и речке. Берег озера недалеко от селения изгибается в правильный полукруг и образует пространную и красивую бухту, на оконечностях которой лежат два гранитных мыса, носящие, по изображениям на них, иссеченным неизвестною рукою и в неизвестное время, названия Беса и Бесихи…
Народное предание о мысах передает весьма незатейливую историю. Бес и Бесиха, нежные супруги, жили на берегу своим хозяйством; вдруг почему-то Бес задумал перенести дом свой подальше и, свив веревку, потащил мыс в озеро; но, вероятно, это превышало его силы: он успел оторвать только один угол, который с ним вместе и упал в воду. Поводом к такому пояснению послужила, конечно, огромная глыба гранита, выходящая на поверхность вод, на расстоянии нескольких десятков саженей от первого мыса.