История одного вампира

“ПРИКАЗ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА ХОГВАРТСА

Все ученические организации, общества, команды, кружки и клубы настоящим упраздняются.

Организацией, обществом, командой, кружком и клубом считается регулярно собирающаяся группа из трех и более учеников.

За разрешением на реорганизацию обращаться к генеральному инспектору (профессору Амбридж).

Никакие организации, общества, команды, кружки и клубы учеников не могут существовать без ведома и санкции генерального инспектора.

Всякий ученик, уличенный в принадлежности к организации, обществу, команде, кружку или клубу, не санкционированным генеральным инспектором, будет исключен.

Основанием, настоящего приказа является Декрет об образовании №24.

Подписано: Долорес Джейн Амбридж, генеральный инспектор.”

Певерелл-Поттер внимательно прочитал объявление и обнаружил вокруг себя замерших в ожидании ребят из «Эспады».

– И что нам делать?– тихо спросил Эрни МакМиллан, по совместительству староста Пуффендуя.– Она же тебя терпеть не может.

Певерелл-Поттер слегка усмехнулся и ничего не сказал, а в головах всех членов «Эспады» прозвучало сообщение о срочном собрании сразу после окончания занятий, то есть за два часа до ужина. Что ж, с «Эспадой» он разберется, но что делать с Амбридж?

– Может, не нужно ничего делать?– очень-очень осторожно предложила Лиза. Хозяин не слишком любит, когда копаются в его голове, а сейчас он от чего-то не закрыл разум. Вот Лиза и не поняла, хотел ли он так показать ей, Дафне и Элли то, о чем думает, или просто, как изредка бывает, им овладела легкая рассеянность.

– Я и не собираюсь,– тихо ответил ей хозяин.– Пока что просто наблюдаем. Но я подозреваю, что кто-то из «Эспады» все же сорвется. Собери Нумерос и объясни им, что следует всех приструнить. Сейчас нам категорически нельзя высовываться, иначе придется перейти к открытому противостоянию.

Элли удивленно воззрилась на Гарри, не понимая, что он сейчас сказал. Неужели ее Наставник сдался? Нет, невозможно, он не может сдаться…

– Пока что я не готов к этому,– продолжил он.– Для того, чтобы вышвырнуть эту старую жабу отсюда, нужно тщательно продумать, как я впоследствии буду давить на Министерство. Просто так нельзя этого сделать. Это будет все равно что прихлопнуть свалившегося на нас клопа-вонючку– вони будет только втрое больше. Запомни, Элли, далеко не все проблемы можно решить кровопротилием. Я скажу больше: лишь немногие проблемы необходимо решать путем кровопролития.

Элли облегченно вздохнула. Наставник не сдался, просто он выжидает, чтобы нанести один мощный, сокрушительный удар. Подбирает момент и цель. Наставник прав, что в первую очередь необходимо использовать интеллект, а уже потом, в случае провала переговоров, применять силу.

– Неужели ты могла подумать, что я приму такие меры потому, что сдался?– усмехнулся Гарри.– Настоящая причина в том, что нельзя дать Министерству лишний шанс надавить на меня своей судебной и бюрократической машиной, а применить силу Фадж не решится. Необходимо продумать все так, чтобы я нанес им максимальный урон при минимальных потерях.

========== Вот к чему приводит невнимательность ==========

И все же несколько его ребят спровоцировали Амбридж и нарвались на отработку, тем самым дав ей прекрасный повод расформировать клуб. Певерелл-Поттер вдохнул, выдохнул и, бормоча себе «я не должен убивать, я не должен убивать», двинулся к ее кабинету– разбираться. Пока что он не может пустить в ход компромат, его попросту нет. Значит, придется блефовать и импровизировать, а на худой конец всегда есть ментальная магия. Но вмешательство в разум– последнее средство. Нельзя раскрывать свой уровень ментальной магии перед Фаджем.

– А-а-а, мистер Поттер,– приторно улыбнулась старая жаба.– С чем пожаловали в столь поздний час? У вас в девять комендантский час, если вы не забыли…

– Я не забыл,– резкий, жесткий ответ.– А вот вы забыли мой титул. Вам напомнить?

Амбридж приторно улыбнулась, начиная нервничать: слухи о том, что этот парень полгода назад в одиночку отбился от трех десятков наемников и уложил больше половины из них, не добавляли ей уверенности в себе при разговоре с ним наедине. К тому же, Поттер помимо главенства над двумя Родами контролирует несколько крупных предприятий, объединенных в единую компанию, и обладает весьма значительным влиянием во многих сферах.

– Да-да, лорд Певерелл-Поттер, простите, я забыла. Столько проблем, мне ведь необходимо исправить образование…

– Давайте говорить прямо: вы прибыли сюда с целью укрепить власть Министерства и дискредитировать Альбуса Дамблдора,– лорд Певерелл-Поттер взмахом руки материализовал удобное кресло и опустился. Амбридж как стояла, так и села в свое кресло, теряя дар речи: безпалочковая магия считалась невероятно сложным разделом магии, ее могли использовать лишь волшебники уровня Дамблдора, и то только самые простые заклинания. А этот парень просто взял и создал кресло! Причем кресло, судя по всему, мягкое и весьма удобное.

– Что такое?– лорд Певерелл-Поттер усмехнулся, а из-за спинки кресла своей самой нагло-хозяйской походкой прошествовал Граф и уселся. Амбридж содрогнулась при виде невероятно огромного кота, который невесть как оказался в ее кабинете. Пару раз она уже видела фамильяра Поттера, правда, издали и мельком, а вот сейчас познакомилась поближе. Только почему в изумрудных глазах она увидела презрение и брезгливость? Почему от одного присутствия этого… монстра у нее трясутся поджилки, а лоб промок от холодного пота?

Граф довольно фыркнул, а Гарри только вздохнул. У его фамильяра дурная привычка набрасывать на себя Вуаль Страха. Поттеру как довольно сильному магу крови такие фокусы до лампочки, равно как и многим студентам в «Эспаде», которые уже научились закрывать сознание, а непривычного к магии крови или ментальной магии человека пробирает в зависимости от выдержки.

– Л-лорд П-певерелл-Поттер,– чуть запнулась Амбридж, но совладала с собой.– Что вас интересует?

Гарри чуть прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то, и открыл их. Теперь в изумрудных глазах точно такого же цвета, как и у его фамильяра, только с вертикальными зрачками, сквозил арктический холод. Поттер поднялся и подошел к столу. Рука потянулась к чернильному прибору, а точнее– к перу для наказаний, пальцы слегка пробежались над ним и сжались в кулак. Задним чутьем Амбридж почувствовала, что ее оппонент невероятным усилием воли сдержал себя от того, чтобы не ударить ее, а ровно секунду спустя она застонала, схватившись за волосы. “Мастерство по магии крови, как я могла забыть?”– мысленно подвывала Амбридж.

– Магия крови, правильнее сказать– перо для договоров,– проговорил Поттер, вращая в пальцах упомянутое перо.– Пишет кровью, при пятикратном использовании оставляет на руке медленно заживающую рану, поэтому пользоваться им разрешено лишь в особых случаях, таких, как составление договора. Вы используете его для того, чтобы закреплять на учениках действие своих слов, и закрепление происходит за счет факторов боли и ментального фактора. Это перо при его добровольном использовании не позволяет нарушить договор одной из сторон или обеим сторонам, поэтому при использовании подобного пера обе стороны должны дать свое согласие на применение и подтвердить, что они полностью осведомлены о свойствах этого артефакта. Если я отправлю за моими подопечными и узнаю у них, сообщили ли вы им об этом пере прежде, чем заставить писать строчки– не дергайтесь, я прекрасно осведомлен о том, как вы наказываете учеников. Вам от меня не сбежать. Так вот, если я их спрошу, скажут ли они мне, что взяли это перо по доброму согласию и были полностью осведомлены об опасности пользования им? При десятикратном использовании начинает повреждаться аура, а при более чем двадцатикратном использовании в течение суток последствия могут быть ужасны.

На протяжении всего монолога Амбридж медленно, но верно бледнела. Сомнительно, что от ярости– от страха. Она вдруг вспомнила, сколько раз Поттер разбирался с министерством относительно бесконечных проверок и как лихо он выиграл иск в Международном Суде, заставив Министерство уплатить ему пятьсот тысяч галеонов «за физический, магический и моральный ущерб, причиненный аврорами персоналу Поттер-мэнора». И то, что ущерб ограничивался разбитым фонарем и разорванным рукавом любимой рубашки Игоря, наемника из России, суду было как-то до лампочки. Нет, Амбридж не была дурой. Старой каргой, стервой и жополизкой да, но никак не дурой. И с каждым словом Певерелла-Поттера она все отчетливее осознавала, какое мощное оружие попало к Певереллу-Поттеру не то, что против нее– против Фаджа. Международный Суд требует допроса, сопряженного с анализом памяти легилиментом и Омутом Памяти, чтобы исключить все возможности обмана, и когда у нее спросят, откуда она взяла такое перо, она вынуждена будет донести на Корнелиуса Фаджа, и тогда ей придется ох как несладко. Даже если министр каким-то чудом и усидит в своем кресле, то ее в лучшем случае убьют, в худшем– за использование запрещенной магии на несовершеннолетних, пытки и причинение тяжких телесных повреждений отправят на пожизненное заключение в Азкабане. Уж Певерелл-Поттер постарается, чтобы им всем влепили по полной. Хотя нет, Фадж отправится вслед за ней. Вряд ли его покровители вступятся за дураков, засветивших запрещенный вне «Гринготтса» артефакт. За одно обладание им можно было получить шесть месяцев Азкабана, а за использование– до пятнадцати лет. За использование на несовершеннолетних– пожизненное. А там еще будут и пытки, и причинение тяжких телесных, ведь чертов Поттер– маг крови и ритуалист, единственный в Британии, а потому его слово обладает кое-каким весом в глазах чиновников всех мастей. И в Ковене его уважают, с этим не поспоришь.