Страница 74 из 94
Но всегда ли близкие спешат на помощь? Да и у всех ли они есть? Вернемся к тому человеку, который нес свою постель в субботу. Евангелист Иоанн повествует о купели около иерусалимских ворот, где чудеса происходили прямо–таки регулярно, хоть и не по расписанию: когда вода в купели возмущалась, то это был знак, что на нее сошел ангел, и первый, кто входил в купель, получал исцеление от любого недуга. Неудивительно, что около купели постоянно находилось множество людей, надеявшихся на выздоровление. Христос, проходя мимо, спросил одного такого страдальца, хочет ли он выздороветь. Больной ответил: Так, Господи, но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня (Ин 5:7).
Евангелист сообщает нам, что в болезни тот провел тридцать восемь лет. Вероятно, не все эти годы он лежал подле купели, но можно предположить, что провел он там достаточно много времени. И вот неделю за неделей, месяц за месяцем он наблюдал одну и ту же картину: при первых признаках чуда толпа кидалась в воду, каждый стремился быть первым и расталкивал остальных, прямо как в современных телевизионных шоу. Разумеется, чем тяжелее была болезнь, тем меньше было шансов оказаться первым, если только тебе не поможет кто–нибудь из здоровых. Этому человеку никто не помогал, так что шансов практически не было. Но он все–таки оставался у купели, поскольку тут была пусть и призрачная, но все–таки надежда.
Он получил немедленное исцеление от Христа. Он один из всей этой толпы… Остальные продолжали ждать следующего забега за своим первым местом. И мне почему–то не кажется удивительным, что Христос тогда не исцелил их всех разом.
А вот еще одна история об исцелении… Иисусу однажды встретились десять прокаженных— видимо, эти отверженные обществом люди старались как–то поддерживать друг друга, держаться вместе. Они соблюдали почтительную дистанцию и лишь просили Его о помощи. Иисус велел им показаться священникам— Моисеев Закон требовал, чтобы именно священник засвидетельствовал очищение от болезни. Они поверили Иисусу и пошли, а по дороге заметили, что болезнь оставила их. Поблагодарить Иисуса вернулся только один— и это был самарянин, представитель враждебного и презираемого иудеями народа. Остальные, по–видимому, были иудеями, и пока все они были отверженными, не было особенной разницы между ними. Но теперь иудеям надлежало показаться священникам в Иерусалимском храме, а самарянина бы туда просто не пустили— вот и пришлось им поневоле расстаться.
Но именно такое расставание привело этого человека ко Христу уже не просто за насущной потребностью, но за чем–то гораздо более важным и нужным. Иди; вера твоя спасла тебя— такими словами проводил его Иисус (Лк 17:19), это он говорил далеко не всем исцеленным. Получается, что исцеление было дано десятерым, но только один обрел спасение— тот самый человек, который и в здоровом состоянии был отвергнут этим обществом.
Мы видим, что практически все евангельские истории об инвалидах и тяжелобольных людях— это повествования о том, как их исцелил Христос. «Исцеление»— задумаемся над этим словом. Само его звучание подсказывает нам: это восстановление целостности человека, его духовного, душевного и телесного здоровья. Согласно библейскому взгляду на мир, смерть, а значит, и болезнь, вошли в мир из–за человеческого греха: в Эдемском саду Адам и Ева не были подвластны страданиям. Более подробно рассуждает об этом в 8–й главе послания к Римлянам апостол Павел: не только человек, но вообще вся тварь совокупно стенает и мучится доныне. Действительно, животным точно так же известны страдания, болезни и смерть. Павел не раскрывает никаких деталей, да, возможно, и сам не знает их, но выражает твердую уверенность, что причиной такого положения стал человеческий грех и что в Царствии Божьем ничего подобного больше не будет.
Но если причина страдания— грех, то, вероятно, каждый страдающий человек несет наказание за какой–то конкретный свой проступок? Тому самому расслабленному, который ушел от Иисуса с постелью под мышкой, позднее Он сказал, встретив его в храме: вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже (Ин 5:14). Правда, эти слова звучат уже после исцеления, и можно подумать, что перед человеком, обретшим долгожданное здоровье, возникло слишком много соблазнов— об их опасности и предупредил его Иисус.
В другой раз Он проводит эту связь между грехом и болезнью более прямым и непосредственным образом. Когда к Нему принесли еще одного расслабленного человека, Он прямо сказал ему: прощаются тебе грехи твои (Мф 9:2). Сказал демонстративно, чтобы все знали о Его власти прощать грехи, а не только исцелять. И нам не остается ничего другого, как только признать: да, в данном конкретном случае болезнь была следствием личных грехов больного. Да мы и по опыту знаем, что такие болезни, как цирроз печени или наркотическая зависимость, возникают, как правило, вследствие действий самого человека, осознанных и свободных. Вполне возможно, что иногда и увечье, и другой род болезни служат своего рода последствием определенных поступков самого человека, даже если это и не очевидно с точки зрения медицины.
Но мы ведь знаем о множестве случаев, когда страдает человек, не совершивший никаких тяжких грехов. Особенно ярким примером служат дети: ну что они могли натворить такого, чтобы покарать их так жестоко? А если они уже родились инвалидами, то о каких грехах можно говорить— о грехах во время внутриутробного развития плода? Или так они расплачиваются за грехи родителей? Но тогда это несправедливо по отношению к ним! Мне кажется, что именно эта логическая проблема привела в свое время к возникновению веры в переселение душ: плохо человеку или хорошо, он в любом случае заслужил это в своей прошлой жизни. Правда, такая теория тоже не лишена жестокости: если сам человек, особенно младенец, не в состоянии понять, за что он наказан, то наказание становится просто бессмысленным мучением.
Евангелие тоже не обходит стороной этот вопрос. Иоанн повествует, как однажды Иисус проходил мимо человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии (Ин 9:2–3). Он исцелил этого человека, тот прозрел и уверовал в Иисуса, причем обрел такую смелость и доверие своему Спасителю, что без колебаний признал Его Сыном Божьим и прямо отстаивал свою веру перед фарисеями. За веру в Иисуса тогда уже отлучали от синагоги (по сути, делали людей такими же изгоями, какими были и прокаженные), так что даже родители этого человека не решались ничего сказать по этому поводу, но сам он был бесстрашен.
Какой все–таки странный ответ: не согрешил ни он, ни родители его… Вот именно на этом Иван Карамазов в романе Достоевского, а с ним и множество других людей вознамерились «вернуть свой билет Творцу»: дескать, если в мире существует незаслуженное страдание, то мир недостоин того, чтобы в нем жить. Точно так же и библейский Иов, внезапно лишившийся и богатства, и детей, и здоровья, бросал Господу горький упрек: «Ну за что же Ты со мной так?!». Господь тогда не стал отвечать Иову на вопрос «за что», не ответил на этот вопрос и Христос Своим ученикам.
Но зато Он ответил на другой, не заданный вопрос: «Для чего страдание?» Представим себе, какую жизнь прожил бы тот человек, если бы родился зрячим. Вероятно, всё у него сложилось бы удачно, женился, родил бы детей, построил дом, работал бы себе и радовался жизни. И отвернулся бы от проходящего мимо Проповедника из Назарета: да ну, себе дороже связываться, еще отлучат от синагоги… Может быть, он не стоял бы в толпе кричавших «распни Его!», может быть, он вообще был бы на диво порядочным и честным человеком, настоящим праведником. Но в его жизни никогда бы не было этой удивительной встречи с Господом и Спасителем, ему бы просто не о чем было Его просить, не за чем к Нему приходить.