Страница 32 из 61
- Не геройствуй, - заговорили товарищи.
- Я сам слышал, как ты от боли стонешь.
- Отправляем Груздя на лечение, чтобы вернулся... и как дал им угля!
Здесь, на войне, помимо замечательных технических знаний, они увидели в Юрии талант следопыта. Он чертил странные схемы, выслеживая врага, и всегда верно определял его местонахождение. Лично взорвал два их танка. Помимо этого, заботился обо всех, и всегда был в хорошем настроении. Его любили не меньше, чем командира.
Отпуск давался на месяц. За это время Юрий планировал слетать в Тбилиси к родителям. Кстати, они не знали ничего об этой его жизни. Сын звонил им со своего телефона на скайп, и говорил, что не может включить видеосвязь из-за сбоя в телефоне, и они ему верили. Так же, повидать всех своих друзей. И обязательно — Аллу.
Кроватями им служили грубо сколоченные нары. Раньше, во время фашистской оккупации, в этих казармах держали военнопленных. Накрывшись одеялом, Юрий нашел в телефоне фотографии, которые недавно прислал Саша. На них брат и сестра были в новой, красивой одежде, купленной для праздника в честь окончания сессии. Саша был очень хорош в белом джемпере и стильных брюках, а Алла казалась просто восхитительной с распущенными по плечам волосами и в нежно-голубом комбинезоне. Дети выглядели спокойными и счастливыми. Юрий мысленно порадовался, что финансовые проблемы Калининых разрешились с помощью вмешательства Шацкого. Саша еще написал, что, как только преподаватель вернется, они отдадут ему долг. Горгадзе засмеялся, прочитав это сообщение. Он уже и забыл о тех деньгах!
Тем более, его чувства к Алле были вовсе не дружескими. Стыдно было о таком даже думать.
Утром Каспер собрал своих ребят в казарме.
- Сегодня нужно дать последний, решительный бой. Остатки батальона «Береза» заняли соседнюю деревню и бесчинствуют там. Давайте, парни. Надерем им задницы, и часть из вас отправится в отпуск, а потом — остальные.
В предрассветной, морозной темноте ополченцы подбирались к занятой противником деревне.
В то же время, Алла проснулась от непонятного предчувствия и охнула от ноющей, тяжкой боли в груди. Ее охватило ужасное предчувствие. Девочка дрожала, как осиновый лист. Она огляделась. Все было, как обычно. Все хорошо. Через три часа нужно вставать и собираться на шашлыки к Тане Насоновой.
* * *
Силаев, с наслаждением потянувшись, сел на диван и разделил партию шашлыка из индейки на несколько частей — так, чтобы хватило всем гостям. На веранде после ремонта стало замечательно уютно. Стены покрыты пластиковыми панелями с рисунком под бамбук, навесной белый потолок придавал лоска. Больше всего Тане нравился маленький камин. Она любила играть с сыном, сидя около него прямо на полу. Благодаря этой новинке, на веранде было тепло даже зимой.
Георгий посмотрел в новое пластиковое окно. На улице резвились дети — Саша, Алла и Рома играли в вышибалы, согреваясь на морозе. Он в очередной раз подивился, что Таня и Вика смогли поладить, хотя перед этим много лет делили на двоих одного мужчину. Впрочем, никто никого не уводил, не отбивал. Так что, у них не было причин для вражды. Вика и дети ему очень понравились — именно о такой дружной семье мечтал он в молодости для себя, но с женой не сложилось. Он работал, как проклятый, прихватывая все дежурства в колонии, будучи тогда простым надзирателем. Ничего, С Таней он не повторит тех ошибок.
Силаев увидел, что женщины вдруг перестали хлопотать вокруг мангала, где дожаривалась следующая партия шашлыка — из свинины. Он сам старался вчера, маринуя несколько видов мяса. Теперь они, склонившись друг к другу, сидели в беседке и что-то обсуждали. Причем, он заметил, как вытянулось лицо Вики. Таня, желая поддержать, положила руку ей на плечо.
Георгий понял, о чем был их разговор. Он вчера сообщил Тане не самую приятную новость. Хотел скрыть, но... все равно, она рано или поздно узнает, и обвинит его в молчании. Отложив еду, мужчина покинул веранду и направился к беседке.
- Хорошие мои девочки, - заговорил он, усаживаясь между ними. - Я знаю, о чем вы говорите...
Вика подняла на него взгляд, полный недоумения.
- Георгий. Есть ли, вообще, в нашей стране закон и справедливость. Он пытался убить Таню. Он жил на две семьи...
- За последнее не наказывают, - вздохнул Силаев. - Да, с пересмотром дела история темная. По вновь открывшимся обстоятельствам... Каким таким обстоятельствам, если камера все зафиксировала. Насколько я знаю, там хлопочет московский адвокат, нанятый какой-то приезжей богатой дамой. Кстати, ей принадлежит часть нашего текстильного завода. Ну, так какая разница? Адвокат ведет к состоянию аффекта во время нападения на Таню. Откуда-то всплыла справка психиатра о том, что Дмитрий ранее наблюдался по одному заболеванию. К сожалению, это может сработать. Тем более, что его уже выпустили под залог.
Таня явно не хотела так просто оставлять тот факт, что Дмитрий даже не отсидит положенных пяти лет. Добрая и кроткая по отношению к нему, сыну и друзьям, она казалась непримиримой, когда речь заходила о Калинине.
- Я же проходила потерпевшей по этому делу, - прошептала она. За недолгое время жизни с Георгием Таня стала кое-что понимать в законе. - Гоша, неужели ничего нельзя сделать? Заявить протест... Ты мог бы мне помочь?
К сожалению, здесь он был бессилен. Узнавая подробности, Силаев узнал, что подмазаны все — городской и областной прокуроры, судьи. Что мог сделать здесь он, простой начальник колонии, против таких важных людей?
- Таня, если мог бы — обязательно сделал бы все, - возразил он и прояснил женщинам ситуацию. - Ты пойми меня правильно... Я — не столь большая птица, и тоже держусь за свое место. Да и мало чего я бы мог сделать. Калинин свое на зоне получил, поверьте мне, девочки. Не буду описывать в подробностях, не для ваших это ушей. Мужиком он уже не считается, если сказать короче. Вас он не будет трогать, я уверен. Лично ему голову сверну за каждую, тем более — за детей! Вы — под моей защитой. Кстати, Вика. Я так понял, вы тоже обзавелись своим собственным защитником?
Она улыбнулась и смущенно опустила глаза. Еще в начале своего визита она на ушко Тане прошептала о своей грядущей свадьбе с Олегом. Он уже сделал ей предложение, и подарил потрясающей красоты кольцо. Им она и похвасталась перед приятельницей. Дети тоже все знали... Они, включая Лизу, восприняли сей факт спокойно и весьма благосклонно.
Все трое взрослых посмотрели в ту сторону, где бесились дети. Алла закидала братьев снегом, а Рома пытался завалить Сашу в сугроб. Все это выглядело весьма забавно.
- Ну, мелкий, держись! - притворно рассердился Саша. - Больше я не буду чинить твои игрушки, и не проси. А ты, девушка, тоже попалась!
Одной рукой он поднял себе на плечо Рому, другой обхватил за талию Аллу, и все трое с хохотом завалились в снег. Вика, Таня и Георгий с улыбками переглянулись.
- Вика, Таня. Я прожил более долгую жизнь, чем вы, и повидал всякое по роду службы. Люди тратят годы, нервы, деньги и силы, когда судятся и пересуживаются. И, за всем этим, они упускают главное — саму жизнь. У вас и дети есть, и любовь. А жизнь сама отомстит Калинину, уж поверьте мне!
- У вас шашлык горит, - к беседке подбежала Алла, отряхивая шапку от снега. - О чем таком интересном вы разговариваете, что забыли про мясо?
Рома бежал следом, требуя самый подгоревший кусок свинины.
- Я хочу черную свинью, - просил он. Георгий, смеясь, выбрал ему кусок, который имел золотистый приятный оттенок.
- Нет, парень. Черная свинья достанется мне.
Взрослые налили в стаканы вино: себе чистое, взрослым Саше и Алле — на донышке, разведенное с водой, а Роме достался сок. Саше, честно говоря, льстило сидеть за одним столом с Георгием — ветераном боевых действий, и даже выпить с ним. Разговор перетек в иное, более мирное русло.
Вечером Вика засобиралась домой, и Георгий вызвал им такси. Пока они ехали, она обдумывала, стоит ли рассказывать все детям, и как сделать это, чтобы не травмировать их. К ее удивлению, дома, после совместного нелегкого разговора, Алла и Саша восприняли все это спокойно.