В Старом свете

Его мать сразу же увидела эту перемену, но спрашивать ничего не стала. Очень скоро он сам рассказал ей о Лене, о том что она замужем, что у неё нет детей, а муж имеет пассию где-то в Воронеже и часто уезжает туда в длительные командировки, что пока его нет Лена вынуждена прогуливать их приемного сынишку – маленького лохматого и хвостатого двортерьера, что только это и напоминает ей об отсутствии супруга, так как в физиологическом смысле они уже давно развелись. Собаку же они купили, когда поняли, что у них не будет детей. Пёсик скрашивал их одиночество и поначалу очень связывал: каждый раз, когда назревала ссора, он недовольно рычал и им поневоле приходилось сдерживать эмоции. Теперь они уже так редко разговаривают, что почти и не ссорятся.

Софья Борисовна внимательно слушала Борю. Она прекрасно понимала, как играли гормоны у сына и считала, что чистенькая замужняя женщина, у которой не все гладко в семейной жизни, является наилучшим решением его сексуальных проблем, а из-за большой разницы в возрасте вряд ли она будет претендовать на его свободу.

Через несколько дней муж Лены уехал в Воронеж и Боря переселился к ней. Тогда он понял, почему первый месяц совместной жизни называют медовым. Лена для него была гораздо слаще мёда. Она воспринимала происходящее менее эмоционально, но отвечала на все его желания. Когда её муж вернулся, Боря стал думать, где можно продолжить встречи и первое, что пришло ему на ум – это жениться. Посчитав свою идею гениальной, он поделился ею с Леной.

– А на что ты будешь семью содержать? – спросила она.

– Работать пойду.

– Много ты не заработаешь, а я привыкла жить хорошо.

– Я буду работать на двух работах.

– А учиться когда же?

– Я перейду на вечернее отделение.

– Тогда тебя заберут в армию.

– Но ты же меня подождешь?

– А ты?

– Что я?

– Захочешь ли ты вернуться ко мне, когда отслужишь?

– Леночка, я тебя люблю, я хочу на тебе жениться.

– А где ты жить собираешься?

– Ну…

– Вот видишь, а я не уверена, что Эдик оставит квартиру мне. Может, он захочет её разменять.

– Ты же говорила, что его приглашали в Воронеж на должность директора завода.

– Да, но за один день это не делается. Собственно, поэтому он меня и просил подождать с разводом, ведь любому руководителю в нашей стране положено иметь семью.

– Сколько это может продолжаться?

– Полгода, год. Не знаю, так что пока ты найди себе девушку.

– Не шути так, Лена.

– Боря, ты мне очень нравишься, но я старше тебя на восемь лет и не хочу, чтобы в один прекрасный день меня приняли за твою маму. Ещё через десять лет ты будешь в самом расцвете, а мне будет… даже страшно подумать, сколько мне будет лет и как я буду выглядеть.

– А ты не думай. Всё может так измениться, что в один прегадкий день тебя примут за мою дочку.

– Спасибо за комплимент, Боренька, но как бы хорошо я к тебе не относилась, не думать я не могу.

– В этом твое несчастье. Я еврей и ни о чём не думаю, а ты русская и всё время думаешь, взвешиваешь и оцениваешь. Это ошибка природы, она должна была всё сделать наоборот.

– То есть создать меня на восемь лет позже, чем тебя?

– Хотя бы, – сказал Боря.

– Тогда я бы ни минуты не думала. А так я всё-таки советую тебе обратить внимание на своих сокурсниц.

– Никто из них не может даже сравниться с тобой.

– А ты сравнивал?

– Да.

– Значит, не повезло, – сказала Лена.

– Давай в следующий раз встретимся у меня.

– Как ты себе это представляешь?

– Пока не знаю. Я поговорю с мамой.

Боря не очень надеялся на успех переговоров, но Софья Борисовна согласилась освобождать ему квартиру по первому требованию, она лишь предварительно хотела познакомиться с Леной. Он пытался было возражать, но мать твёрдо стояла на своём. Они условились, что Боря пригласит Елену Фёдоровну на обед, после которого родители пойдут в кино. Потом они позвонят и если он снимет трубку, вернутся, если нет, то погуляют еще немного. До встречи он должен будет убрать дом так, чтобы все блестело, ведь не могут же они выглядеть перед Волконской грязнулями и неряхами.

– Мама, ты посмотри вокруг, какие мы неряхи? У нас и так все сверкает, – чуть не плача сказал он, зная, что теперь мать возьмёт реванш за все те случаи, когда он оставлял наведение порядка ей.

Перед решающим днём Боря немного волновался, но знакомство прошло легко. Его родители и Лена так понравились друг другу, что через несколько минут общались как старые друзья и он с некоторой ревностью наблюдал за ними. Родители не спешили уходить и, похоже, с удовольствием остались бы дома, но он жестами и мимикой постоянно напоминал им, что не нуждается в их присутствии.

Поздно вечером, когда, проводив Лену, он вернулся домой, они в один голос одобрили его выбор. Они прониклись к Лене искренней симпатией и стали принимать её как лучшую подругу, а если она приезжала в выходные, то Софья Борисовна встречала её полным обедом. Боря был не против этой торжественности, лишь напоминая родителям, чтобы они не очень засиживались.

Когда Боря сдал последний экзамен, Лена сказала, что на всё лето едет в Китай для лечения от бесплодия. Её муж надеется таким образом восстановить семью. Она не очень верит в это, но хочет попытаться.

IV

К окончанию второго курса Саша, наконец, собрал свою машину, а уже через месяц она получила диплом на ВДНХ. Теперь оставалось самое главное – официально её зарегистрировать. Для этого нужно было встретиться с начальником Московского ГАИ, Саркумовым, но просто прийти в его кабинет и просить о разрешении было недостаточно и Саша сделал всё, чтобы машина генералу понравилась. Сар кумов сам прокатился на самоделке, одобрил дизайн и разрешил регистрацию, а Саша попросил у него несколько визиток.

После летней сессии друзья решили поехать на этой машине на Кавказ. Был конец 60-х годов, по дорогам Советского Союза бегало всего несколько марок отечественных автомобилей и Сашину уникальную самоделку принимали за суперсовременную иномарку. За полтора месяца ребята исколесили все пляжи Сочи. Это значительно превышало их финансовые возможности и когда они попадали в денежный цейтнот, Саша, пользуясь своим поразительным даром ориентации, подрабатывал извозом. Выгоднее всего было обслуживать северян, которые за удовольствие прокатиться на его экстравагантном авто готовы были платить существенно больше, чем за обычное такси. В зависимости от интеллектуального уровня пассажиров, Саша вешал им на уши лапшу разной длины. Обычно он говорил, что его хозяин – член правительства и находится здесь на отдыхе. Имени его по понятным причинам называть нельзя, но поскольку весь Союз и так знает, кто в высшем руководстве питает слабость к модным машинам, догадаться было несложно. Северяне легко проглатывали его враньё и сразу же начинали расспрашивать про то, как живут слуги народа. Саша охотно пересказывал им слухи о членах политбюро. Это неизменно повышало его гонорары. Пока он работал, Володя с Борисом ставили палатку и проводили рекогносцировку. Вернее рекогносцировку проводил Володя. Он определял девушек, с которыми можно было иметь дело и начинал знакомство.

В тот раз всё шло по уже опробованному сценарию. Девушки оказались москвичками, учились в Педагогическом институте, в Сочи приехали утром и поселились втроём в одной крохотной комнатушке. Когда Саша присоединился к своим друзьям, одна из них сказала, что видела его машину утром на вокзале.

– Да, – подтвердил он, – я там халтурил.

– Вот так так, – удивилась она и посмотрела на Муханова, который всего за пол часа до этого туманными намёками давал понять, что они дети очень ответственных товарищей, учатся в МИМО и после окончания института уедут работать за границу.

– Конечно, так, – не моргнув глазом, сказал Володя, – Сашок специально прикинулся веником и назвался водителем. Не мог же он признаваться, что он сын члена политбюро и нуждается в деньгах. Если об этом узнает папочка, он может лишить его машины и поставить двенадцативедёрную клизму.