Страница 61 из 193
Каковы были причины столь резкого ухудшения экономической ситуации в поволжской деревне в 1920–1922 гг.? На наш взгляд, их было несколько, и все они действовали в комплексе. Так, важнейшей причиной, оказавшей негативное влияние на сельское хозяйство региона, были крайне неблагоприятные погодные условия в 1920 и 1921 гг. Регион два года подряд поражали сильнейшие засухи. Причем засуха 1921 г. была одной из самых страшных за всю его историю{627}. Вследствие этого недород зерновых хлебов в регионе был неизбежен. И он наступил со всеми обычными последствиями.
Другим фактором негативного влияния на крестьянское хозяйство была Гражданская война. Она оказалась обременительной для крестьян Поволжья, поскольку территория региона в течение 1918–1919 гг. была зоной боевых действий Красной и Белой армий.
Если засуху и Гражданскую войну можно с полной уверенностью отнести к факторам объективного характера, то другую важнейшую причину кризиса сельского хозяйства в 1920–1921 гг., на наш взгляд, следует считать субъективным фактором. Это аграрная и прежде всего продовольственная политика Советского государства{628}. Ее результатом явилось падение у крестьян заинтересованности в ведении своего хозяйства, что привело к сокращению посевов и поголовья скота до потребительской нормы. Кроме того, у крестьян в счет продразверстки были изъяты необходимые для их хозяйств запасы семенного зерна, так что они объективно не могли засеять находящиеся в их распоряжении посевные площади{629}. Так, например, в достаточно подробно проанализированном нами докладе Самарского губпродкомиссара Мяскова отмечалось, что линия Наркомпрода на уменьшение продовольственных и кормовых норм для крестьянских хозяйств неизбежно вела к сокращению посевов «ввиду израсходования крестьянами посевного материала на продовольствие»{630}. Работник Белебеевского уисполкома Титов на заседании 9 марта 1920 г. заключил, что «посевная площадь в настоящем году сохранится на 50% ввиду совершенного неурожая яровых»{631}.
Таким образом, продовольственная разверстка, как суть аграрной политики Советского государства в период Гражданской войны, стала главным фактором кризиса сельскохозяйственного производства в регионе в 1920–1921 гг. Однако ее следует рассматривать, как уже отмечалось нами, в комплексе с другими причинами. Она, несомненно, способствовала кризису сельского хозяйства в регионе на завершающей стадии Гражданской войны. Но все же не она как таковая стала причиной страшного голода 1921–1922 гг. в Поволжье. Она лишь усугубила общую ситуацию, придав ей особо драматический характер. В частности, из-за изъятий 1919–1920 гг. в крестьянских хозяйствах не осталось обычного страхового зерна на случай недорода. Однако голод наступил прежде всего вследствие крайне низкого урожая. В противном случае в регионе должна была бы повториться ситуация, подобная той, что наблюдалась после «чапанной войны» и «вилочного восстания», когда крестьяне, выступив против грабительской продразверстки, фактически сорвали ее и затем, после завершения восстания, не умирали от голода. В конце 1920 — начале 1921 гг. произошло то же самое. Крестьяне не захотели смириться с предложенной им участью: безропотно взирать, как власть вывозит из селений последний хлеб. Весь регион заполыхал огнем восстаний. Крестьяне таким образом надеялись сохранить имеющиеся в деревне запасы хлеба. Поэтому главный удар повстанцы наносили по складам продовольствия и семенного зерна, которые власть пыталась или вывезти за пределы региона, или сохранить для следующей посевной кампании. Но, к сожалению, из-за недорода зерновые ресурсы в регионе были чрезвычайно малы. И даже отчаянная борьба крестьян не могла коренным образом изменить ситуацию, хотя крестьянам и удалось добиться частичного успеха. Так, например, весной и летом 1921 г. в ходе крестьянских выступлений в Саратовской губернии, по официальным данным, было уничтожено более 7 млн. пудов хлебопродуктов, разграблен 21 склад с продовольствием и т. д.{632} В действительности эти 7 млн. пудов не были просто уничтожены. Они были вырваны крестьянами у государства и использованы на продовольственные нужды. Но это было ничтожное количество хлеба. Летом 1918–1919 гг. восставшим крестьянам удавалось отстоять гораздо большее количество зерна. Поэтому они и не умирали с голоду. В 1921–1922 гг. ситуация, как уже отмечалось, оказалась другой. Страшный недород погубил урожай.
Таким образом, сложившаяся в сельском хозяйстве Поволжья в конце 1920 — начале 1921 гг. экономическая ситуация придала особый драматизм крестьянской борьбе против государственной политики. Это была борьба за выживание в условиях наступавшего голода. Столкнувшись, как и в начале 1918 г., с обострением продовольственного положения в стране вследствие охватившей ее основные зерновые районы засухи, советы предприняли самые решительные меры для установления контроля над имеющимися в стране зерновыми запасами. На практике это проявилось в ужесточении продовольственной диктатуры. Применительно к Поволжью, так же, как и к другим зерновым районам страны, это означало ставку на насилие по отношению к крестьянству как основному держателю хлебных запасов. Действующими в регионе продотрядами хлеб в деревнях выгребался подчистую, не считались ни с какими нормами. Не случайно, например, поволжские немцы назвали последнюю советскую продразверстку 1920 г. «железной метлой»: военпродотряды «подмели все запасы зерна и продуктов у населения»{633}. На проходившей в феврале 1921 г. X Пензенской губпартконференций делегат Стерлин так описал последнюю хлебозаготовительную кампанию: «Я участвовал в этой кампании в помощь продоргану и скажу, что агитация не играла никакой роли, а в большинстве помогал штык. Тащили последние два пуда, а дети крестьян тащились за возом и плакали. Тащили последнюю овцу, и теперь у нас есть сведения, что многие едят желуди и мякину и есть смертельные случаи, а потому сейчас крестьянство совершенно обижено и настроено скверно»{634}.
Таким образом, активизация крестьянского движения в Поволжье во второй половине 1920 г. была обусловлена комплексом причин объективного и субъективного плана, среди которых определяющей стала продовольственная разверстка.
§ 2. Мятеж Сапожкова
Во второй половине 1920 г. крестьянское движение в Поволжье вступает в свою высшую стадию. Оно охватывает всю территорию региона и принимает форму вооруженного повстанчества. Его началом стал мятеж 2-й Туркестанской кавалерийской дивизии под командованием А.В. Сапожкова. Мятеж начался 13 июля в районе Бузулука, повстанцы действовали в Новоузенском, Бузулукском, Пугачевском уездах, в районе г. Уральска до начала сентября 1920 г. под лозунгами: «Долой комиссаров, примазавшуюся к советской власти белогвардейщину, диктатуру коммунистической партии, лжекоммунистов, генералов командиров и хищников продовольствия, продкомиссаров, старых спецов, золотопогонников, продовольственников, да здравствует свобода торговли и советская власть без коммунистов, да здравствует рабоче-крестьянская власть, III Коммунистический Интернационал, свободная торговля, мы против коммунистов, комиссаров, против продразверстки, мы за Ленина и 3-й Коминтерн, мы за Советы без коммунистов». Восставшие требовали перевыборов Советов, роспуска райпродкомов. За время восстания Сапожков организовал отряд силой 2000 сабель, 4 орудия, 8 пулеметов. В отряды Сапожкова было мобилизовано до 1300 крестьян{635}.