Страница 11 из 35
Но она как слепая идёт вперёд и руками шарит по столу – чем бы швырнуть в меня…
Я бью ногой в ножку стола и он падает на бок – подойдёшь ко мне ближе – врежу!
Теперь она понимает что не сможет достать меня… сейчас…
Лишь злоба хлещет из глаз как будто капли крови брызжут – Обожди гнида… ты скоро пожалеешь…
И тогда начинается ожидание. День, второй…
Она поймала меня на танцплощадке, куда я пришёл развеять свой страх. И тоску.
– Отойдём в сторону – сказала.
И я пошёл… лучше сейчас чем поймает меня в подворотне…
Прошу её – держать руки пред собой. Чтобы не пырнула в живот.
– Боишься? – Усмехается. И вдруг начинает проклинать меня.
– Сдохнешь сволочь… сдохнешь… сдохнешь…
Кажется, от злобы, её заклинило.
– Слушай, – прерываю её – Олигарх… это ты сделала? Твоя идея?
Вижу, в её глазах растерянность.
– Я так и знал… хотела угодить ему? Думала что я картины рисую, и за копейки нарисую портрет?
Она молча смотрит на меня, но в глазах больше нету злобы.
– Ты что, следил за мной, сука?
– Да нет… но знаю что олигархи – не женятся на таких… как ты
– Каких?
– Епнутых… хоть и умных.
– Может быть. – Отвечает мне. И вдруг её голос становится снова спокойным холодным. А её глаза – как два компьютера. Без эмоций или переживаний. Как глаза киборга. Или робота. – Только ты придурок, так ничего и не понял…
– А что тут понять – Криво ухмыляюсь – Хотела подобраться к нему…
– Да зачем? – Улыбнулась вдруг – Дочка я ему. Идиот.
У меня глаза полезли на доб.
– Только ошиблась я… думала что ты тот – кто нарисовал тот портрет… девочка с кувшином… вот и обожглась… как дура.
У меня пропадает дар речи. Наконец с трудом выжимаю из себя – Дочка? Олигарха? Да я нарисую тебе еще лучше портрет! И с женой разведусь. Обещаю.
Я начинаю что-то мямлить про свои чувства, любовь и что всю ночь не спал думая про нее… Но она уже не слушает меня.
– Девочка с кувшином – Задумчиво повторяет. И больше не обращая на меня внимание поворачивается и уходит.
– Постой! – Ору я вслед. – А как же я?
Догоняю, хватаю за плечи, поворачиваю ее к себе… но она смотрит куда-то в землю.
– Девочка с кувшином… – Повторяет как пьяная. И старается вырваться с моих объятий.
Но я держу ее крепко.
– А как же я?? – Кричу ей в лицо.
– Как ты? – Переспрашивает она и как будто очнувшись внимательно всматривается в мое лицо.
– Да пошёл ты нах – говорит мне. – Ты никогда не нарисуешь как он, девушку с кувшином.
Поворачивается.
И уходит.
Теперь уже навсегда.
Стальной кулак
Почему в женщине, меня всегда возбуждали ноги?
А не ум, высокая нравственность или хотя бы лицо?
Может я скрытый извращенец какой-то?
Трясущимися руками сейчас поправляю запотевшие очки из под которых выглядывает вспухшее лицо с нездоровым красным оттенком. Мои выпученные глаза не мигая смотрят в монитор. А на штанах проглядывают какие-то странные белые пятна, с прилипшими остатками бутерброда размазанными на рукаве рубашки.
В довершение ко всему, на моих жирных похотливых губах расплывается мерзкая скользкая улыбка…
Нет! Уверяю Вас, я человек интеллигентный и порядочный.
И ширинка у меня принципиально застёгнута на все пуговицы (по крайней мере сейчас).
А самые красивые ноги в своей жизни, я видел у одной девочки… она была студенткой и мы с ней были в самодеятельном спектакле.
Она сидела всегда рядом а её ноги были на расстоянии протянутой руки от меня.
Конечно, я наклонялся по любому поводу, например кидал на пол тетрадь с ролью, чтобы приблизится к её ногам… рассмотреть их… попытаться уловить их запах.
Хер шевелился у меня в ширинке и роль получалась у меня отвратительно.
Вместо умного взгляда и общения со зрителями в зале – у меня получался лишь жалкий взгляд на её ноги.
Она ловила его… съёживалась… отворачивала коленки от меня.
А я всё смотрел и смотрел на них шепча губами – Я люблю Вас…
И вот чудо! Ноги как будто слышали меня… радостно замирали на мгновение… а потом сами поворачивались ко мне… чуть раздвигаясь в коленках, и опять потом сжимались.
– Роль! Играй роль! – Кричал режиссёр.
Напарники по сцене – проклинали.
А у меня получалось всё хуже и хуже. Да, друзья мои. Я был влюблён.
В ноги.
Конечно, я не мог отделить их от тела. А тело – всячески препятствовало нашей взаимной любви.
Её голова отворачивалась, а губы говорили мне обидные шутки. Её глаза встречаясь с моими – просто излучали возмущение… недоумение и… даже порой сожаление что такое случилось со мной.
Лишь ноги её – проклятые ноги! Она звали меня… они кричали мне – мы любим тебя! Возьми же нас… обнимай… целуй… раздвигай!
Я пытался… и не раз – договорится с их владелицей. Объяснить что у меня роман с её ногами. Что не нужно ей стоять на пути нашего счастья. Но она лишь принимала всё за шутку, смеялась.
Дура.
Я знал что она считала себя дорогой девочкой. Была высокомерной и заносчивой. А свою красивую попку она несла так как будто эта была хрустальная ваза и ее ненаглядные ноги были вынуждены качать её талию – вправо – влево… вправо – влево…
Что-бы попка развлекалась…
Однажды, эта дура пришла на спектакль со своим парнем – он оказался преуспевающий бизнесменом. Красивый, высокий, в дорогом костюме. У здания театра его ждал роскошный автомобиль с личным шофёром.
Девица держала его под руку а её попка подпрыгивала как будто радостно показывая нам – Смотрите! Это мой избранник! Ну как он Вам? Завидуйте! Пускайте слюни… моя попка скоро направится в автомобиль. А Вы – останетесь здесь.
Перед началом спектакля, её глаза вдруг повернулись в мою сторону и в них засветилось любопытство смешанное с пренебрежением – Глупый! Ты сам понимаешь. Он не ровня тебе. И вообще – как ты мог мечтать о моей попке?.. Деревенщина необтёсанная.
И вот уже – тушится свет в театре, поднимается занавес… начинается спектакль. Мы готовы выходить на сцену. И как всегда – она сидит рядом. Её роскошная хрустальная попка вальяжно развалилась в кресле. Очень аккуратно, чтобы не одна складка на ней не помялась. А девичья невинность расположенная в том же месте (если она еще есть конечно) – чувствовала себя уютно и непринуждённо.
И вот – звучит сигнал!
Её зовут – на сцену!
Она встала и пошла вперёд чуть покачивая бёдрами в разные стороны. Плавно неся попку на высоких ногах.
Не обращая уже никакого внимания на меня.
Вот в этом – и была её огромная ошибка.
"Бешённый кулак". Это была самая популярная шутка в нашей школе. А школа наша, должен признаться – считалась самой хулиганской в районе. И ребята в ней умели развлекаться на славу.
Выполнялась шутка так: если кто-то садиться возле тебя – ты должен был успеть незаметно подсунуть ладонь под зад и сжать в кулак.
Затем получал удовольствие наблюдая как у жертвы лезут глаза на лоб когда вместо мягкого стула с войлочной подкладкой – он ощущал в жопе огромный мерзкий твёрдый камень.
Так вот.
Сижу на спектакле и вижу как хрустальная нежная попка всё время подымается и опускается возле меня. Раз за разом…
И каждый раз – медленно и плавно. Демонстративно и изящно. Как будто нету в мире иной ценности чем гладизна её ровных линий.
Я смотрел на её попку не отрываясь… и вдруг… это случилось. Реакция сработала. Свою ладонь под неё я просунул быстро и автоматично. Где-то в подсознании оправдывая себя что она знает эту старую шутку, повернёт голову и посмотрит на что садится.