Операция "Рагнарек"

- А ты готова? – Войцех расправил опущенные плечи и улыбнулся. – Поговори. Пожалуйста.

Он встал и вышел на кухню, видимо, нервное напряжение пробудило голод. Вернулся заметно посвежевшим и спокойным.

- Я вот не понимаю, как это у нее получается, - сообщил он, присаживаясь напротив Рыжей, - то, что ты видела. Я вообще не понимаю, как это – родиться в другом теле, и только после пробуждения иметь возможность быть собой. Она ведь и до того была собой. И вообще, не такая уж большая разница между ними. И все-таки – огромная.

- А Фионнбар и Уна? – спросила Рыжая. - Они перерождаются?

- Нет, - ответил Войцех, - Мелисенте и тут «повезло» стать исключением. Из всех фейри только Ши бессмертны, и даже после случайной гибели не возрождаются в других телах. Они уходят на Авалон, но после Разлома их судьба там неведома. Хотя Делия говорит, что они там просто получают обратно прежнее тело. Так что бессмертие полное. Но остальные Китейны, те, что никогда не были бессмертными телесно, перестали возрождаться в своих телах. Только в телах людей.

- Сложно, - кивнула Рыжая, - А сами они что говорят?

- Душа Китейна вселяется в младенца еще в утробе матери, - ответил Войцех, - рядом с его человеческой душой. И дремлет, до Пробуждения, после чего души мирно сосуществуют в одном теле, но Китейны получают возможность посещать Грезу и в своем «истинном» теле. Вроде бы так.

Рыжая молча смотрела на него с нескрываемой иронией во взгляде.

- Твою мать! – выругался Войцех и хлопнул себя ладонью по лбу. - Бога нет. И души тоже нет.

- А что есть? – ухмыльнулась Рыжая.

- Сейчас поглядим, - рассмеялся Войцех, открывая ноутбук.

- Вот, - сказал он, демонстрируя Кэрол страницу Википедии, - «совокупность психических явлений, переживаний, основа психической жизни человека».

- И какие у эмбриона “психические переживания”? – фыркнула Рыжая.

- Не знаю, - пожал плечами Войцех, - не догадался спросить, когда видел.

- Кого?

- Девочку, - Шемет сделал паузу и улыбнулся, - я же псих, у меня видения бывают и прочие антинаучные явления.

- Проехали, - решительно заявила Кэрол, - но мозги-то есть даже у нерожденного младенца. Ты представляешь, как мозг работает?

- Смутно, - признался Войцех, - а ты?

- Немногим лучше. Но ясно, что фейри от нас не очень отличаются, если у них с людьми рождаются дети. Значит, мозг просто переключается…вроде раздвоения личности.

- А тело? – возразил Войцех. - Это Мел сама на себя похожа и в реальности, и в Грезе. Остальные Ши вообще одинаковы в обоих мирах, хотя слегка отличаются от нас внешне. А лепреконы всякие и брауни? С ними что?

- А они в реальность тоже в таком виде выползают? – уточнила Рыжая.

- Да вроде бы нет, - пожал плечами Шемет, - только в Грезе.

- Значит, Греза – коллективный сон разума, - рассмеялась Рыжая, - А души нет.

- Хорошие новости, - подмигнул ей Шемет.

***

Ехать за Мелисентой второй раз не пришлось. Миссис Чэнь сама завезла ее домой, и, наградив Рыжую полным подозрения взглядом, отправилась к себе – день выдался трудный для всех.

- Лейтенант, проверьте-ка часовых, - заявила Рыжая Войцеху, - мы тут пока поболтаем.

Войцех щелкнул каблуками и лихо развернулся на месте, направляясь к выходу из дома. Мелисента перевела удивленный взгляд с него на Рыжую.

- Ты правда считаешь, что ему понравится веками ходить на могилы потомков? – с места в карьер начала разговор Кэрол. – Или считаешь, что в страданиях есть что-то героическое?

- Ох, нет… - Мелисента испуганно поглядела на Кэрол, - все так плохо?

- Не так, - покачала головой Рыжая, - пока не выяснилось, что тебе просто надо попросить миссис Чэнь об одолжении, твое решение выглядело правильным. Теперь не вижу, почему бы его не поменять. Гордость не позволяет? Принцессы не просят о помощи?

- Но это же нечестно – просить для себя то, что невозможно для других, - с жаром произнесла Мелисента, - если бы каждый, кто хочет, мог это сделать…

- Человечество вымерло бы с голоду очень быстро, - перебила ее Рыжая, - будет, со временем. Для всех и каждого. А ты – не все. И Войцех – исключение из всех возможных правил.

- Я не хочу, чтобы ему было больно, - Мелисента опустила голову, - наверное, ты права. Это гордость и упрямство. Я поговорю с миссис Чэнь.

- Молодец, - Рыжая поднялась и легонько сжала плечо девушки, - мужа новостями порадуй. А я пойду.

- Спасибо, Кэрол, - на этот раз улыбка у Мелисенты была совершенно счастливая.

========== 134. Петровск. Сибирь. Ксюша ==========

- Но разведка доложила точно… - Деккиро отложил в сторону готовую стрелу и потянулся к куче еще неоперенных древков.

- Ты еще «нас в бой пошлет товарищ Сталин» спой, - фыркнул Ван Палыч, - где нахватался-то?

- Где-где? На Ютубе, вестимо, - ухмыльнулся Деккиро, ловко прилаживая оперение, - мне, знаешь ли, что Сталин, что Вельзевул – все едино. Было и быльем поросло. Мы же с тобой не будем тут этот, как его, сор в комнатах разводить. А песня боевой дух поднимает. И потом… Доложила разведка?

- Ну, доложила, - согласился Палыч.

- Точно?

- Будем надеяться.

- Значит, пойдет, отважен и силен, - заключил Деккиро, - а на марше песен, в виду предполагаемой скрытности, не предвидится. Вот, пока и пою.

- Эх, - вздохнул Палыч, - но ты уж, пожалуйста, что-нибудь менее…

- Да, пожалуйста.

Деккиро взялся за очередную стрелу, напевая себе под нос:

- El pueblo unido jamás será vencido.

***

Разведка обнаружила врага только через несколько дней после гибели лесного поселка. Следы машин, на которых приехали бандиты, уводили на юг, к федеральной трассе. Но в том, что напали местные, из тех, кто не смирился с новым положением вещей и не сбежал на «большую землю», жить в свое удовольствие на уже имеющиеся капиталы, сомневаться не приходилось. Те, кто спалил Федосовку, прекрасно знали, кто и как там живет, свой налет планировали загодя, а не на авось.

Ксюша нервничала, ее волнение передавалось «Мартину». В одном они сошлись – искать нужно было в пределах сотни-другой километров от густозаселенной зоны, но на своей территории. Пока лесники и охотники прочесывали все старые грунтовки и лесные тропы, уходившие на север и восток от пересечения дороги на Федосовку с трассой, Ксюша с Марьей Васильевной глотала архивную пыль. Предположение «Мартина», что взявшиеся за оружие нувориши в палатках и шалашах жить не станут, а подыщут себе уютное местечко, показалось девушке разумным.

Пока Ксюша разбирала старые карты, заслуженная учительница обходила старожилов, тех, кто еще помнил прежний уклад. Заброшенные пионерские лагеря и турбазы вполне годились для бандитской базы, но к ним вели дороги из райцентра. Да и проверили их в первую очередь – ничего. Значит, речь шла о секретном объекте, да еще и таком, который на обычных картах не значился.

Вот тут-то Винский и вспомнил, что акулы местного бизнеса выплыли из мутных заводей бывшей партийной элиты, комсомольских функционеров и прочей номенклатуры. Деды сами себя наградили привилегиями за одержанные на боевом и трудовом фронте победы, отцы крепко засели на дедовских местах, а дети просто растащили госдачи и спецпайки в личное владение, прихватив заодно по лакомому куску бывшей общенародной собственности. Тем временем Марья Васильевна отыскала пару бывших горничных и повара, давно ушедших на заслуженный, хоть и малооплачиваемый отдых, и с тоской вспоминавших дни непыльной службы в элитном военно-охотничьем хозяйстве, отделившемся от народа стеной колючей проволоки и шлагбаумами на неприметных, но ухоженных дорогах, ведущих в обход населенных пунктов.

Белое пятно на карте в ста с небольшим километрах к северо-западу от Петровска приобрело очертания заказника, нашлась сиротливо затерявшаяся в тайге линия электропередач, непонятно каким образом так и не отключенная от системы за неуплату, и разведчики, наконец, обнаружили с комфортом обосновавшихся в бывших партийных хоромах бандитов.