Страница 5 из 88
Хотя нет, вряд ли чему-то хорошему. Раз уж я вылетела прямо из огня, то попасть я могла только в полымя. Кажется, так обещает наша поговорка? Нет, я знаю, что есть еще «с корабля на бал», но она-то точно не про меня.
– Ребята, – попробовала я еще раз, постепенно повышая голос, – скажите, пожалуйста, где я очутилась? Очень знать нужно! А потом я извинюсь и пойду в другую сторону, только не молчите.
Голос мой уже угрожающе зазвенел и со стороны беленьких отмер тот самый красавчик с огненными волосами. Чего эта лапочка нам сейчас скажет?
– Говори тише, харрашан. Никто тебе здесь ничего не скажет.
Голос был таким, что в первый момент я оцепенела. Он звучал чудесный музыкой, и смысл сказанного просто ускользнул мимо меня. А потом дошло. Ой, как дошло.
Вот эта красивая лапочка только что назвала меня тварью?! Пусть не на русском нормальном языке, а на какой-то тарабарщине, но тварью?!
Мстительность молчать! Да я в курсе, что у нас только что в голове всплыло совершенное выражение, которым можно этого типа урыть в песок по самые его остроухие лопухи. Но нельзя. У нас в том мире никаких врагов не было, а чем дело закончилось?
Так что подождем немного с врагами.
– Вы тоже не скажете? – воззрилась я на зелененьких.
– Дети пустыни не общаются с бледнокровными, – разжал губы тип с самым большим количеством шнурков в салатовом ирокезе.
Ага. С бледнокровными. Это еще что значит? Кто-нибудь в курсе? Нет? Я почему-то так и подумала. Правые грубят, левые к контакту не склонны.
Мне очень жаль, ребята, но вы нарвались сами. Мстительность – «фас». Глотка у нас луженая, на футболе натренированная, еще в ту пору, когда Димка и Андрюха им увлекались, так что я этим деятелям сейчас утрою райскую жизнь!
В последний момент, и в кого только я такая добрая?, ребят мне стало жалко. И орала я только в треть силы легких. Пожалуй, как на базаре торговки. В стиле «покупайте горячие пирожки!»
– Эй, там, парень на ветке! Тебе как, тоже религия, традиции и собственные мозгоеды не позволяют снизойти до ответа?
Сверху донесся не смех, гогот. Сидящий на ветке явно оценил незамысловатое оскорбление.
А вот зелененькие и беленькие поменялись цветами. Правый лагерь присев на корточки, зажимал уши и был трогательного зеленого цвета. А левые соответственно, зажав уши, щеголяли цветом белым.
Как я люблю пакости! И почему мама из меня мстительность в детстве не выбила? Глядишь, пару проходов папиным офицерским ремнем, и желание делать ближнему пакости из меня бы повыветрилось.
Впрочем, желание пожалеть этих парней у меня лично исчезло еще быстрее, когда я их добрые лица рассмотрела получше.
– Ну, так что, – громче крикнула я, – помочь можешь?
– А что сделать надо?
– Да я заблудилась! Мне бы городок покрупнее, чтобы понять, где я!
– Не проблема, сестренка. У эльфа справа от тебя, на поясе фляжка с водой. Снять ее можешь?
– А он меня не укусит? Он хоть уши и зажимает, но смотрит так, что того и гляди цапнет.
– Не! – донеслось сверху с новой порцией ржача. – Это орк слева цапнуть может, а эльфы мирные.
Вот эти ребята справа мирные и не кусаются, а левые значит и цапнуть могут. Замечательно, я говорила, нет? Кажется, это не полымя! Кажется, я из огня влетела в такую вселенскую гадость, что и словами не передать. И я начинаю уже жалеть, что не умерла правильно, а меня занесло куда-то… Кстати, действительно, а куда это меня принесло и зачем?
Хороший вопрос, но я подумаю об этом завтра.
В том смысле, что вначале того разговорчивого снять надо. Он источник информации, с ним надо нежненько, бережно. А вот эльфов и стукнуть даже нельзя. Нет, ну реально, а если хочется?!
Не знаю, что там в моих глазах увидел эльф, но шипеть на меня бездомной гадюкой он перестал. Это плюс.
Теперь мне захотелось его потаскать за ушки, а не ударить – это минус.
Где там мои ЗУН ы по психологии? Что это у нас такое может быть? Истерическое состояние, это я сама знаю. Острая форма шизофрении. Об этом можно было и не упоминать. Отрицание действительности, подмена ее фантомными образами? Не страшно. Переживем.
Может, я реально белочку поймала? Так, тогда с другими надо поделиться.
– Если ты так будешь на меня смотреть, – шепнула я коварно эльфу, – я сделаю то, что мне очень хочется. И укушу тебя. За ухо. За самый кончик.
В обморок эльф не упал, хотя в предобморочное состояние я его точно загнала.
В какой-то момент я осознала, что этого большого ребенка с огненной шевелюрой и совершенно больным взглядом мне жалко. Я не раз слышала от друзей и знакомых, что иногда ведение дел со мной напоминает танцы на пороховой бочке. Безусловно, танец острее ощущается, получается более запоминающимся, зато если рванет, костей собрать никому не удастся. Андрей, например, долгое время удивлялся, как с таким паршивым характером я могу работать в правительстве, а в свободное время успешно решать чужие проблемы. На то чтобы из моего братишки выветрилась невинность, понадобилась встреча с Женей, а вот меня он не понял, пока не стал свидетелем того, как я работаю.
Так вот, к чему я веду, психолог зачастую работает с кризисными людьми. И если пропускать постоянно через себя чужую боль, можно сойти с ума и оказаться в психушке. Но если слишком абстрагироваться от пациента, ему не удастся помочь. Я лично для себя не хотела такого результата, но и специальность я хотела получить, чтобы помогать людям. Не скажу точно, как так получилось, но я научилась разделять сознание. Одна часть меня наблюдала за другой моей частью, как матрешка вложенная. И пока одна моя часть издевалась над эльфом, второй моей части было его даже немного жалко. Но это совсем ничего не значило.
Сняв с пояса закаменевшего парня фляжку, я крикнула:
– Парень, готово. Дальше то что?
– Полей из этой фляги на дерево.
Какая интересная идея! А что получится в этом случае? Покажите, покажите!
Вода из фляжки не выливалась, ее пришлось вытряхивать, практически насильно. На ствол березки упала янтарно-золотая капля, словно медовая, а вслед за этим дерево начало таять. По чуть-чуть, разноцветные линии стирали его подобно рисунку. Вначале пропала листва, вслед за ней невидимый художник стер ветви, оставив голый ствол. Мягкая губка прошлась по нему, стирая золотые пятна. Дальше смотреть, как укорачивается дерево, я не стала. Появился более интересный объект для наблюдения.
С дерева наконец-то спрыгнул тот самый «грушевидный» приз, из-за которого передрались беленькие и зелененькие. Не парень, действительно мужчина, хотя еще совсем молодой, двадцать два, двадцать шесть, вряд ли больше. Узкое лицо, тонкие брови и смеющиеся тёплые глаза, цвета шоколада с задорными янтарными искорками! Как раз идеальное сочетание для его рыжей шевелюры. А ещё тщедушный и высокий! Его что, дома не кормят?!
– Отлично! Леди, я приношу вам свою искреннюю благодарность, ваше появление здесь не иначе как дар богини удачи.
– Благодарю, – наклонила я голову, – мне очень лестно слышать это. Вы ответите на мои вопросы?
– Я сделаю лучше, я доставлю вас в крупный город, который вас интересовал. Одну минуточку, мы воспользуемся помощью тех, кто чуть меня не пленил. У лорда Рашаса не может не быть с собой малых телепортационных камней, правда же, лорд?
Взгляд рыжего был обращен на орка. А вот тот промолчал, только глазищи были злыми-злыми. Тогда мужчина снял с пояса противника тонкий шнурок с камнем на конце, на поясе у лорда Рашаса осталось еще с пару десяток подобных игрушек. Так что думаю, этот зелененький с клыками не обеднел от одного камешка. Затем так и не представившийся рыжий протянул мне руку.
– Леди?
– Спасибо.
Вложив свою руку в руку рыжего, я улыбнулась. А затем его ладонь напрягалась.
– Не хотят нас эти ребята отпускать, – почти ласково посетовал он.
– Я могу покричать, – предложила я.
– Громко?
– Сколько нужно вешать в воплях? – иронично спросила я.