Страница 4 из 8
Анне хотелось как можно скорее быть покинуть это место.
– Это твоя спальня?! – завизжала Рита и плюхнулась на кровать. – Как в кино!
Обычно манеры Ритки бесили, но сегодня Анне не хотелось быть одной, вот и приходилось терпеть бестактность подруги. Рита бесцеремонно брала в руки вещи, что были расставлены на камине, рассматривая их:
– Здесь только ее фото?
– Да, – ответила Анна. – Матильда Беккер любила только Матильду Беккер.
– Но тут мужчины…
– Это коллекция тех, кого она разорила, довела до самоубийства…
– Анька, ты чем-то похожа на нее, – сказала Рита.
Анна пристально вгляделась в фото Матильды, потом в свое лицо и обнаружила сходство. Почему ей сразу не пришло это голову?
– Но ты какая-то пресная, – ехидно заметила Ритка, с любопытством разглядывая подругу. – Не обессудь…
Анна украдкой глянула на себя в зеркало и не нашла нужных слов, чтобы возразить.
– Матильда могла себя преподать с таким шиком, этим ты не в нее, – утвердительно произнесла Ритка.
– На мне природа отдохнула, – согласилась Анна.
Ритка разглядывала ее так, как никогда до этого не делала – оценивая взглядом с головы до ног. Это стало порядком напрягать Анну. Ей хотелось заметить, что Ритка тоже далеко не красавица. Лицо плоское и нахальное, нос обсыпан конопушками, которые Ритка и сейчас пыталась замаскировать, но ей не удалось. Однако Анна решила, что лучше промолчать, не то вечер закончится скандалом.
– Не переживай, с таким домиком ты получишь, кого захочешь, – успокоила Рита.
– Осталось только захотеть, только вот кого? – спросила Анна.
– Найдем! Тебе гардеробчик бы сменить. Уж извини за прямоту, но твой гардероб – отстой! И умоляю, не заводи себе кошек. Одинокая тетка с кошками… бр-р, какой ужас!
Тут Ритка дала ей несколько советов, как это делают самые лучшие подруги. Анна промолчала, развивать эту тему она не собиралась.
– Где это? – спросила Рита, рассматривая очередное фото.
– «Монте-Карло», – перевернув фото, прочитала Анна. – Вот надпись: «Все небо над Европой накрыто войной, а тут мир и солнце…»
– Как в сказке! – вздохнула Рита.
– Сказка была недолгой. Она умерла молодой, покончив с собой…
Рита молчала, рассматривая фото:
– Во всех фото, как и в портрете, есть что-то мистическое, даже мурашки по коже.
– Согласна, особенно эта, – поежившись, согласилась Анна. – Может, все потому, что она смотрит прямо в камеру.
– И кажется, что смотрит прямо тебе в душу… бр-р… Я бы не смогла спать комнате, где на тебя смотрят столько глаз…
– Сейчас ты мне напоминаешь мою сестренку, которая боится собственной тени, – поморщилась Анна.
– Что сестренка говорит? Ей же тоже кое-то причитается?
Анна не хотела обсуждать эту тему. Ритка, как обычно, несносна. Вообще-то, она неплохая подруга, когда молчит, но дело в том, что она редко это делает. Сегодня, не успев прийти, она уже вынесла мозг…
– Вера не хочет иметь ничего общего с этим домом. Она планировала его продать, но мне нужно место, где бы я могла писать, – развела руками Анна.
– Сестра так бескорыстна? Все оставила тебе?
– Она надеется, что я долго тут не протяну. Что нечисть, живущая здесь, вряд ли будет меня терпеть.
Рита с удивлением посмотрела на нее и, приподняв бровь, приготовилась слушать.
– Она уверена, что в доме привидения. Особняк долгое время пользовался дурной славой, но я не знаю деталей, – ответила Анна, и попыталась перевести разговор на другую тему. – Как твой новый офис? Тебя там не заклевали?
– Об этом потом. Расскажи про приведения, – вцепилась в нее Рита.
– С Веркой не хотелось обсуждать эту тему, но она что-то знает. И это «что-то» очень ее пугает.
– Покажи мне остальные комнаты, – попросила Рита.
– Там ничего интересного нет, во многих комнатах вообще нет мебели, – отмахнулась Анна.
Не слушая, Рита вышла в коридор и заглянула в следующую комнату – там было пусто. Потом заглянула в другую, третью…
Вскоре раздался крик:
– Тут рояль! Знаешь, я в детстве ходила в музыкальную школу…
Анна побежала следом за ней. Рита открыла клап и собралась было…
– Не трогай! Он в хорошем состоянии, я хочу его продать! – крикнула Анна.
– Жаль, на таком я еще не играла…
– Идем отсюда!
И, развернувшись, Анна направилась к выходу. За ней последовала Рита, как вдруг раздался резкий удар по клавишам.
– Я просила тебя не трогать рояль! – закричала Анна.
– Клянусь, я этого не делала!
– А кто? Я, что ли?
– Это… оно само…
– «Оно», – передразнила Анна. – Пошли.
Они заглянули в пару комнат, но те были пусты. Дверь в конце коридора была приоткрыта, и Рита заглянула внутрь:
– Иди сюда! Что это?
Комната была завалена разным хламом: пустые цветочные горшки на подоконниках, керосиновая лампа, сломанные стулья, шляпные коробки, птичьи клетки, битая черепица, расписная китайская ширма, швейная машинка. В углу стоял чемодан весь покрытый потертыми наклейками: Ницца, Лондон, Париж, Женева, Венеция, Рим, Неаполь, Берлин…
Лучи заходящего солнца едва проникали в мутные окна, тускло освещая комнату. В углублении стоял кованый сундук внушительных размеров, украшенный ажурным орнаментом и весь покрытый пылью. Старинное бюро у противоположной стены было заставлено книгами, коробками, музыкальной шкатулкой, старыми газетами…
– Трудно сказать. Может, это кладовая, – неуверенно ответила Анна. – Вон сундук стоит.
– Давай заглянем, – предложила Рита.
Сундук не открывался, он был закрыт на замок.
– У тебя есть ключ?
Анна вытащила из кармана джинсов связку и раскинула веером, пытаясь понять, какой из ключей мог бы подойти к замку.
– Вау! Ты выглядишь как средневековая ключница, – засмеялась Рита.
Один из ключей вдруг свободно вошел в замочную скважину. Анна боязливо повернула его, так как возникло смутное чувство, что она может случайно наткнуться на нечто, чего лучше бы не видеть.
Рита открыла крышку сундука, и на них пахнуло пылью, затхлостью, нафталином. Они аккуратно принялись вынимать из него содержимое вещь за вещью, но некоторые из вещей просто рассыпались в руках. Тут были куски старого шелка, мотки кружев, обломанные перья, ажурные перчатки, расшитый гобеленом кошелек, а в нем маленький ключик. Какие-то странные вещи, о предназначение которых невозможно было догадаться. На самом дне лежала шкатулка, инкрустированная перламутром. Анна открыла, а в ней – пачка писем, перетянутая розовой лентой, визитки с загнутыми углами, бумаги, написанные витиеватым почерком, пожелтевшие от времени. Анна слегка потянула за ленточку, чтобы развязать стопку с письмами, и вдруг на пол высыпались фотографии.
Лишь только Анна взглянула на эти выцветшие от времени снимки, как сердце тревожно забилось. На первой фотографии несколько человек держатся за руки, сидя за круглым столиком. В центре – дама в чалме. Ярко подведенные глаза закатились так, что видны белки, и от этого становится не по себе. Рядом с ней сидит Матильда, лицо у нее испуганное. По другую руку – зловещая старуха с допотопными букольками и в чепце. Она держит за руку мужчину, чей лысый череп плотно обтянут кожей, а глубоко запавшие глазницы и узкие губы делают его похожим на мертвеца.
– Если я правильно понимаю… – начала было Рита.
– И если я правильно понимаю, то это спиритический сеанс? – закончила фразу Анна. – Мадам в чалме, наверное, медиум. Эти двое выглядят как живые мертвецы.
– Жуть! У меня волосы встали дыбом, – показав руки, ответила Рита. – Какая зловещая старуха с краю!
– В девятнадцатом веке этим, похоже, все занимались, не только Матильда, – в защиту родственницы заметила Анна.
– Может быть, но не все дома пользовались плохой репутацией, – ехидно отреагировала Рита.
– Тема интересная, – задумчиво произнесла Анна. – Может, написать книгу об этом. Сегодня два часа просидела за компом, пока голова не разболелась, и ни строчки не родила.